Судьбу свою найдешь (СИ)

– Освоилась замужем? Развлекаешься?!
У нее злость к горлу подкатила горячей лавой. Кто угодно мог ей обвинения в лицо бросать, только не он!
– Это не ваше дело!
– Не мое?! Милуешься тут со своим мужем, как там его зовут? Иван? А мой брат в Нави. Быстро же ты его забыла!
– Это НЕПРАВДА!
Ее просто трясло от злости. И, как назло, Иван, видимо, заметив неладное, двинулся к ним.
– Ну конечно, неправда, – презрительно хмыкнул Дий, кивнув на Ивана. – То-то он так испепеляет меня взглядом. Скажи еще, что ты с ним не спала. Лживая, как…
Это был предел. Она размахнулась, чтобы влепить Верховному пощечину по его лощеной физиономии.
Но тут случилось непредвиденное.
В зал ввалилась толпа. Вооруженные стражники, впереди оба царевича, Симеон и Борис. Музыка как-то сама собой стихла, раздались нестройные возгласы.
Пиршественный зал все больше заполнялся людьми. Все уставились на вооруженную стражу, слишком уж это напоминало переворот. Подвыпивший царь Осий враз протрезвел и уселся, поправляя сползшую корону:
– Что это вы, что случилось, сынки? – обратился он к старшим царевичам довольно твердым тоном, хотя и видно было, что глаза у него бегают.
Царевич Симеон вышел на середину зала и, ткнув пальцем в Василису, выкрикнул:
– Самозванка!
***
От неожиданности Василиса просто растерялась.
А царевич Симеон обернулся и крикнул кому-то из стражников:
– Неси сюда, живо!
Вперед вышел стражник и передал ему ларец. Тот самый, с лягушкой. Она беззвучно ахнула, вспомнив, что не запечатала его заклинанием, просто закрыла крышку на защелку. Собиралась же лягушку выпустить…
– Это что такое, сынок? – завозился царь, вытягивая шею.
– Это пусть Ванька объяснит! – рыкнул Симеон, обводя взглядом гостей, и встряхнул ларец.
Оттуда донеслось истошное кваканье. Зал сначала ахнул, а потом поднялся ропот. Иван замер в центре, словно закаменел, а братья царевичи наступали на него.
– Ванюша, что же это, а? Ванюша? – лепетал государь Осий.
Сам-то он вмешиваться не спешил и все косился на вооруженную стражу.
– Жена твоя, говоришь?! Привел потаскуху на честной пир, думал всех обмануть?! – продолжал выкрикивать Симеон, потрясая ларцом. – Вот она, твоя жена! А это – приблудная ведьма!
Василиса схватилась за голову. От всей это резкой тормошни ларец открылся, обезумевшая от ужаса лягушка выскочила и запрыгала по залу.
– Смотрите все! Вот она, измена! – рявкнул Борис, показывая на нее пальцем.
Симеон же резко повернулся к Василисе и приказал:
– Хватай самозванку! В пыточную ее!
И толпа загудела:
– Да!
Она ушам своим не верила, смотрела на ощеренные лица этих людей. Ведь только что наперебой звали ее плясать, в глаза ей заглядывали. Чего стоит любовь народная?
Перед Василисой вырос Ракш.
– Не сметь! – метнулся наперерез страже Иван.
Но у него даже оружия не было, четверо дюжих молодцов подхватили его за плечи и оттеснили в сторону.
– Ты, братец, помолчи! – бросил Симеон. – Думай, как за свой обман будешь перед царем отвечать.
Старший царевич ходил по залу, поводя плечами, в тот момент он полностью владел толпой.
***
Еще минуту назад злое презрение душило Верховного, заставляя говорить гадости. И сейчас, глядя, как беснуется толпа, Дию все еще хотелось встряхнуть Василису и бросить ей в лицо:
– Смотри, на что способны люди, которых вы нам предпочли!
Но ведь это уже потеряло смысл. Дий знал, что девчонка ни в чем не виновата. Это был насильственный выбор Кантемиры. И все это ради того, чтобы ему досадить. Он просто задвинул девушку за спину и закрыл ее собой.
Но тут его наконец заметили и стали тыкать пальцами.
– А это еще кто?
– Как кто, пособник самозванки!
– Ату его!
Одного выкрика было достаточно, чтобы толпа загудела:
– Хватай их! Они все в сговоре!
До последнего момента Дий не вмешивался, полагая, что Осий, если он самодержец, должен как-то обуздать произвол. Но это уже стало перерастать в какой-то абсурд. Вооруженная толпа стала угрожающе напирать на них, стараясь взять в кольцо.
 
– Уводи маленькую госпожу, – рыкнул темный, одной рукой выхватывая меч из ножен, а другой поднимая волну пламени.
Верховный долго раздумывать не стал. Укрыл себя и Василису пологом невидимости. А дальше у него было два пути – либо пробираться с боем сквозь толпу, но девушку могли придавить в суматохе, либо вышибить молнией стену и уйти. Он предпочел второе. Точечным ударом пробил проход наружу, а потом, прижав к себе девушку, одним рывком ушел так далеко, как только мог.
Их вынесло где-то на лугу, вокруг никого, ночь. Только ветер колыхал ветви берез. Дий все еще сжимал девушку в объятиях, а та дрожала как осиновый лист и плакала.
– За что они так?! За что?!
Дий ведь злился на нее, но как-то вдруг размяк. Она же совсем ребенок, а тут такие потрясения. Мягко притянул ее к себе и стал гладить по спине, пытаясь объяснить:
– Ну что ты, девочка, не надо. Они просто люди. И эта… борьба за власть… она…
Больше Дий ничего не смог выговорить.
Вокруг его горла сомкнулись черные жгуты и вздернули вверх. Рванул руками, чтобы расцепить, хватка стала только сильнее, а его стал окутывать мертвенный туман Нави.
– Так-то ты братскую помощь понимаешь? – раздался низкий голос.
В нескольких шагах от него стоял Кощей. Мрачный, злой, кулаки сжаты.
– Кхххх…! – покраснел с натуги Дий, пытаясь что-то объяснить.
Черные жгуты оплели его целиком и швырнули на землю.
– Да подожди ты! – выкрикнул Дий.
Но Кощей его словно не слышал. Мгновенно оказался рядом, снова вздернул за шиворот и впечатал кулак в физиономию. А потом еще и еще!
***
Все так быстро! Василиса сначала не поняла, что случилось, почему Верховный вдруг оказался на березе и хрипит. А потом, когда поняла…
Бросилась на шею Кощею. Повисла, обливаясь слезами.
– Ты… ты… Ты! Как я ждала тебя! Ты…
Уткнулась носом в его грудь и блаженно затихла.
Потому и не сразу заметила, как в стороне возникли словно ниоткуда двое темных, а когда заметила, не стала удивляться. Ей было просто не до того.
Зато Ракш и дед Василисы с затаенным удовольствием наблюдали, как Дий встает, сопя и оправляя одежду. Еще бы, на прекрасном лице Верховного наливался огромный синяк.
– Угомонился?! – буркнул Дий, недовольно косясь на брата. – Я, между прочим, всего лишь помог!
Кощей молчал. И тут Василиса вдруг поняла, что ему же в Навь надо возвращаться.
– Дед! – обернулась она к темному владыке, в отчаянии сжимая кулаки. – Если ты заберешь его сейчас…! Я…! Я не знаю, что сделаю!
Такого никогда не бывало раньше, чтобы ее сила наружу прорывалась, но сейчас Василиса так нервничала, что вокруг нее все занялось пламенем. Дед только пожал плечами и вздохнул, пряча улыбку. А потом сказал, глядя в глаза Кощею:
– Так и быть, забирай девочку. Как-нибудь потом отработаешь.
Тот не ожидал, вскинул голову и проговорил с сердцем:
– Благодарю, темный, отныне я твой должник!
Обнял покрепче ведьмочку, и они оба исчезли в черном вихре.
Несколько секунд царило молчание. Наконец Дий отвернулся и проворчал, вскидывая руки:
– Конечно! Так логично, что просто некуда. Я помог, а благодарят другого.
Темные переглянулись между собой, дед Василисы провел пальцами по подбородку и не без ехидства спросил:
– Помог, говоришь?
***
А во дворце царя Осия творилось форменное сумасшествие. В суматохе никто и не заметил, как затоптали лягушку. И мало кто точно помнил, что именно в тот момент происходило.
Зато все на всю жизнь запомнили то, что случилось потом. Когда прямо посреди зала вдруг возникла разъяренная княгиня Кантемира и страшным голосом крикнула: