Отель «Очаг» (СИ)

Гвендолин некоторое время сохраняла молчание, наблюдая, как Том по-кошачьи озирался, но надолго её выдержки не хватило. Она вошла и деловито открыла ещё одну дверь в левой стене. Там скрывалась уборная размером с телефонную будку. Что примечательно, над раковиной расположилось неуместно большое и вычурное зеркало в резной раме.
— Эльфы будут прибираться здесь в твоё отсутствие, но звать их бесполезно: домовики подчиняются только сотрудникам. Так что если понадобится их помощь, обращайся ко мне или к моим сменщицам Дорис и Бекки, — говорила Гвендолин, по-хозяйски поправляя потрёпанную занавеску на окне. — Перекусить можно внизу, в ресторанчике. Бонни, наша буфетчица, варит отменный кофе. Ещё за углом, на Пуддинг-лейн есть кафе. Его держат волшебники, так что можешь как-нибудь заглянуть. Там работает моя подруга Дэйзи, поэтому я их постоянный клиент.
Том уже решил за милю обходить это место и трижды пожалел, что предпочёл «Очаг» гостинице «Летучая мышь». Причина его раздражения — Гвендолин Фоули — остановилась в дверях с видом человека, который напрашивается на чай.
— А ты, Том? Чем сейчас занимаешься?
— Работаю в Лютном переулке, — выговорил он, демонстративно отворачиваясь спиной.
Похоже, этот жест ничуть не смутил собеседницу.
— В Лютном, да что ты! Кем?
Все удивляются этому факту, однако всегда с вежливой сдержанностью. Но Фоули, этой чистокровной волшебнице, не смогли дать должного воспитания, что не удивительно. Том по-прежнему смотрел в окно на грязную подворотню и знал, что на лице Гвендолин застыло выражение разочарования — это читалось по голосу. Лучше бы она позаботилась о своей шкуре.
— Агентом в «Горбин и Бэрк», — произнёс Том, собрав всю свою выдержку.
— «Горбин и Бэрк»! — повторила она с негодованием. — Но почему? Ты ведь…
— На то есть свои причины, — холодно отрезал он, но тут же изменился в лице.
Заложив руки за спину, Том медленно развернулся.
— Ну, довольно обо мне, — вкрадчиво заговорил он, — расскажи лучше о себе.
Мягко пройдя вперед, он остановился напротив Фоули, которая схватилась за дверную ручку.
— Как отец? — с напускным участием поинтересовался Том.
Он знал, как закончить разговор.
— Он… в порядке, — взгляд её заметался. — Я пойду, располагайся.
Грушевая мантия сверкнула в дверях, оставив после себя шлейф цветочного аромата, и Тома наконец-то оставили в покое. Со злорадным удовольствием он растянулся на кровати, заложив руки за голову.
Да, на младших курсах Гвендолин Фоули была первой знаменитостью в Хогвартсе, но известности её никто не завидовал. Только не читавший газет лентяй не знал, кто она такая и что произошло с её отцом.
Гектор Фоули — никто иной, как сам Министр магии в отставке. В начале второго курса его с позором сместили с должности: Фоули не уделил назревающей войне с Гриндевальдом должного внимания, публично назвав ситуацию «пустяковой». Вот уж действительно нонсенс.
За некомпетентность его осудили не только в Британии — волшебные сообщества всего мира дружно объявили горе-политику бойкот. По итогам внештатного голосования было решено выдвинуть Леонарда Спенсера-Муна на пост нового Министра магии.
Мало того, что старина Гектор не справился со своими обязанностями, так еще и ушёл с феерическим скандалом. Ходили слухи, что напоследок он в щепки разнёс свой бывший кабинет и превратил заместителя в свинью.
Дошло до того, что Фоули повис на волоске от Азкабана. По факту он был невиновен, но умудрился настолько насолить общественности, что на беднягу открылась настоящая охота длиной в несколько лет. На седьмом курсе совы принесли весть о том, что фамильный особняк Фоули сожгли неизвестные.
Стоит ли говорить о том, что авторитет чистокровной семьи навсегда опорочен, а глупость отца сказывалась и на дочери?
Гвендолин повезло, что её однокурсники-пуффендуйцы, которым безразлично всё, что происходит за пределами кухни, не отвернулись от неё. Впрочем, остальные факультеты к концу учёбы тоже начали ей сочувствовать.
Немудрено, что, когда студенты во всю готовились к ЖАБА, Гвендолин привидением слонялась по школе. Завалила все экзамены, кроме, помнится, ЗОТИ. Теперь не только всеобщее недоверие закрыло девчонке путь к успеху, но и оценки в аттестате. Должность консьержки как логическое следствие.
 
Ну, довольно о ней.
Комментарий к Глава 1. Встреча
Топография не выдуманная. На Бейкер-стрит находился приют Вула. Истчип, Пуддинг-лейн, Монумент — всё есть на картах. А вот отель «Очаг», к сожалению, скрыт заклятием Ненаносимости.
*События 1666 года с Томасом Фарринером реальны. Я решила, что такой пожар уж точно вызвало Адское пламя.
Из разговора Гарри с Ником в «Ордене Феникса», мы узнаём, что после смерти волшебники могут по желанию остаться меж двух миров. Бифф так и поступил.
Гектор Фоули канонный, его действительно сместили с должности. Возможно, даже его помощник пострадал, кто знает?
========== Глава 2. Говорящие неприятности ==========
Следующим утром Тома раньше времени разбудил мелкий стук в окно. Ободранный сыч, судя по внешнему виду, уносился от ястреба, чтобы доставить свежий номер «Пророка». Получив оплату и незаслуженно клюнув адресата в палец, птица слетела с подоконника. Сонный и рассеянный, Том бросил газету на стол и вошёл в уборную, чтобы привычным утренним ритуалом привести себя в порядок.
— А-а! Новый жилец! — голос то ли детский, то ли старческий.
Том отшатнулся, соображая, что палочка осталась в комнате.
— До тебя здесь жила очаровательная Агнесс.
Том нервно озирался, пока не понял, что звук исходит от странного зеркала, которое выглядело, мягко говоря, неуместно в интерьере тесной ванной.
— А ты кто таков будешь? Эй, ты куда?
Он быстро вернулся, нацеливая палочку в собственное отражение:
— Силенцио!
— Как невежливо!
— Фините инкантатем!
— Молодой человек! Я обитаю здесь два века, но никто ещё себе такого не позволял! — звонко сетовало зеркало.
Том выругался с лютой уверенностью, что когда-нибудь прекратит этот цирк. Слетев пятнадцать минут спустя в холл, он заказал кофе у тучной буфетчицы, занял свободный столик и рывком распахнул газету. Но спокойно провести утро ему было не суждено. В глазах жёлто-зеленое пятно, над ухом раздражающе-любезный голос:
— Как устроился, Том? Ничего не беспокоит?
Не отрывая глаз от газеты, он сквозь зубы процедил:
— Кроме одной назойливой консьержки, ничего.
— Что ты сказал? — переспросила та.
— Ничего, Фоули, — Том впечатал газету в стол и гневно воззрился на Гвен. — Меня ничего не беспокоит, ясно?
Она смерила собеседника таким взглядом, каким иногда смотрят кошки. Будто они все про тебя знают, осуждают, но молчат. Гвендолин коротко кивнула и, уходя, пропела:
— У назойливой консьержки отличный слух.
Том проводил её острым взглядом и расслабил пальцы, смявшие газету. Надо признать, кофе здесь был действительно неплохой.
Дни собирались в недели. Том за это время успел привыкнуть к маленькой синей комнате под номером двадцать. Для каждой вещи тут нашлось своё место, занавеска больше не казалась такой паршивой, а тусклый свет из окна всегда поддерживался игривым огоньком свечи на письменном столе.
К несчастью, оставались ещё две вещи, с которыми Том так и не смог смириться: первая висела в уборной над раковиной, а вторая какого-то дьявола вечно ошивалась в коридоре четвёртого этажа в своей грушевой мантии. С последней Том ничего не мог поделать, а вот говорящее зеркало ежедневно подвергалось новым и новым заклятиям, которые были не способны его разбить, но и не могли заткнуть. Вещица древняя и Мерлин знает, какая магия заключена внутри.
 
С этим своенравным существом они не поладили с первой же встречи, и с тех пор осыпали друг друга проклятиями. Разница состояла в том, что зеркало ограничивалось словами, а вот отражение то и дело исхитрялось атаковать по-настоящему.