Неприкаянные души (ЛП)
Бесстрастная экономка не ответила, когда Аида прошла мимо нее к лестнице.
Медиум быстро приняла ванну, смыв пот, кровь и запах смерти. Одна из горничных принесла новые чулки, белье и платье из упакованного багажа. И только когда Аида стала причесываться, она поняла, что все зеркала снова убрали.
Поев, она потащилась в прихожую и увидела ожидавшего ее Йонте.
– Мисс Палмер, какое облегчение, что с вами все в порядке.
– Благодарю.
– Но я должен просить вас остаться. Подождите Уинтера, поговорите с ним.
– Думаю, мы уже обо все поговорили.
– Вы уверены?
Аида кивнула и затараторила, чтобы не расклеиться:
– Вы не могли бы отвезти меня на вокзал? Я не думала, что у меня столько багажа. Даже не знаю, как со всем этим справлюсь. Этот кофр больше меня самой.
Йонте хотел было ответить, но вошла Грета.
– Ты потянешь спину, Йонте, попроси Кристофера помочь, – монотонно посоветовала она.
Они заговорили на шведском – судя по тону, о чем-то споря. Не желая мешать, Аида отвернулась и посмотрела на багаж. Что-то незнакомое стояло у кофра. Потрепанный деревянный бокс. Она подошла поближе, чтобы рассмотреть.
На крышке, выкрашенной в тускло-зеленый, виднелся черный штамп. Аида быстро переходила от одного слова к другому: США, 36-я дивизия, звание – капрал. Бригада. Какие-то знакомые цифры. И два слова, от которых екнуло сердце: Сэм Палмер.
Аида опустилась перед боксом на колени.
Ощущая биение пульса в кончиках пальцев, сняла незапертую защелку и приоткрыла крышку. Тут же повеяло затхлым запахом старой парусины и ваксы… этот особый аромат запомнился Аиде с тех редких выходных, когда Сэм возвращался домой с учений, пропитанный полевой пылью и духом армейских казарм. Машинное масло и дождь.
Дрожащей рукой Аида потрогала сложенную рабочую одежду, рукава которой выцвели и поистрепались. Под ней лежало несколько форм и шляпа. Парусиновая сумка со старыми туалетными принадлежностями и бритвенным набором. Три книги, которые Аида подарила брату на Рождество за год до его смерти.
В фуражке цвета хаки лежала всякая мелочь: два кружка металла с именем Сэма и номером, связанные куском бечевки; смятая фотография красивой незнакомой девушки и сложенный бланк «Вестерн Юнион».
Аида осторожно развернула пожелтевшую бумагу. Имя Сэма. Дата: за день до его смерти.
В строке получателя значилось имя Аиды. Прежний адрес Лейнов в Балтиморе.
Это был бланк телеграммы. Сэм заполнил его, но клерк не взыскал плату. Сообщение так и не отправили.
Аида читала наспех написанные карандашом слова:
«У меня потрясающие новости! Сядь, потому что ты не поверишь. Я встретил местную девушку по имени Сьюзен. Тебе она понравится. Я попросил ее выйти за меня, и она согласилась. Знаю, это потрясающе. Только не говори пока ничего тетушке и дядюшке. Расскажу тебе больше в следующем письме.
Очень тебя люблю, Сэмми».
С губ сорвался полузадушенный всхлип. Сквозь слезы Аида снова посмотрела на фотографию, перевернула, и увидела на обратной стороне имя «Сьюзен».
Брат, который сторонился чувств и неоднократно предупреждал об опасностях любви и брака…
Сэм влюбился.
Мир Аиды перевернулся.
– Как такое может быть? – пробормотала она.
– Уинтер выследил мистера Лейна.
– Кого? – Она подняла голову и увидела над собой Йонте.
– Кажется, Эммета Лейна.
– Как?
– Он живет в Сан-Франциско. Уинтер расстроился из-за какого-то предмета, который вы потеряли в пожаре, так что нашел вещи вашего брата.
Аида взяла жетоны и стиснула холодный металл в кулаке, недоверчиво глядя на бокс:
– Уинтер сделал это для меня?
– Да.
Всхлипывая, она сложила бланк телеграммы, оставив внутри фотографию, затем, с помощью Йонте, поднялась на подкашивающихся ногах и спросила:
– Он хочет, чтобы я уехала?
Шофер терпеливо улыбнулся:
– Думаю, вы уже знаете ответ на этот вопрос.
• • •Розовые и золотые лучики утреннего солнца проредили туман, покрывающий Юнион-сквер. Выжатый как лимон и уставший Уинтер едва мог держать глаза открытыми. Он сел на заднее сиденье и Бо увез его из «Шрив энд компани».
Они покинули корабль больше часа назад. Большую часть выпивки удалось вернуть. Гроб Полины отправили по воде обратно в Окленд. Заправилы тонгов занялись всем остальным. Теперь это дело полицейского департамента Сан-Франциско; пришлось дать внушительные взятки, но имя Уинтера никак не будет связано с этим ужасным происшествием.
Теперь ему просто хотелось домой. Там его ждала битва намного важнее, чем схватка с Йипом и его больным сознанием, и осталось всего пара часов, чтобы ее выиграть.
– Если мне захочется заключить выгодную сделку, надо не забыть прийти на встречу в заляпанной кровью одежде и постучать в дверь магазина до его открытия, – усмехнулся Бо с переднего сиденья.
Уинтер весело хмыкнул, впервые за последние несколько дней:
– Думаю, продавец был почти готов отдать мне товар бесплатно, только бы я его не трогал.
– Вы приняли верное решение, – тихо одобрил Бо.
– Я знаю, – ответил бутлегер.
«Только вот не слишком ли поздно?»
По пути домой Уинтер задремал, но когда они завернули на подъездную дорожку, у него открылось второе дыхание. Оставив Бо расплачиваться с охраной, он вошел прямиком в свое жилище. Стояла тишина, но так и должно быть. Ни звуков выстрелов, ни телефонных звонков с плохими новостями. Он прошел по боковому коридору в прихожую.
И остановился.
Багаж пропал.
Усталое от недосыпа сознание охватила паника. До отъезда Аиды еще несколько часов. Где же ее вещи? Она не могла уже уйти. Нет, нет, нет…
Уинтер позвал Грету, но ответа не получил. Не теряя времени на поиски экономки, он просто взбежал по главной лестнице, перешагивая через ступеньку, и бросился по коридору третьего этажа. Заглянул в кабинет – пусто. Что-то звякнуло в комнате напротив.
С комом в горле Уинтер прошел в спальню и едва не споткнулся обо что-то на пороге.
Багаж.
Рядом стоял открытый кофр Аиды, а сама она в чулках чуть поодаль расправляла платье на вешалке.
Медиум уставилась на застывшего запыхавшегося Уинтера.
«Она разбирает вещи в моей спальне».
Уинтер повторял эти слова про себя снова и снова. Понять, что к чему, было под силу и ребенку, но сам он никак не мог сообразить, что же происходит, ведь приготовился к спорам.
– Аида…
– Нет! – Она ткнула пальцем в его сторону и хрипло продолжила: – Слушай сюда. Никуда я не уеду и точка! И раз уж ты считаешь, что я охочусь за твоими деньгами, значит я их приму. Я не собираюсь жить, как любовница в другой части города, ожидая, что ты зайдешь в удобное для тебя время.
– Я…
Аида повысила голос:
– Ты позволишь мне жить в твоем доме и обеспечишь защитой, потому что иметь с тобой дело намного опаснее, чем ездить одной по стране. И к тому же, мне нужны деньги, чтобы организовать свое дело, раз уж я больше не могу работать в «Гри-гри». Из-за тебя меня прогнали со сцены.
– Из-за меня?
– Из-за нашей ссоры на кухне, черт побери! – Она бросила платье на кровать.
– Понятно.
– Точно? – с вызовом спросила Аида, напрягаясь от гнева и отчаяния.
– Да. – Уинтер переступил через багаж и сунул руку в карман пиджака. – И пока мы ставим друг другу условия, знай, что я только от ювелира и купил ужасно дорогое кольцо. Ты будешь его носить, и с этой минуты мы больше ни одной ночи не проведем порознь.
Бутлегер достал кольцо с квадратным бриллиантом огранки Ашер [40], бросил коробочку на пол, схватил Аиду за руку и надел украшение на ее веснушчатый палец. Кольцо оказалось чуть великовато. Уинтер мог себе представить, насколько рад будет тот напуганный ювелир, что придется еще и подогнать чертову вещицу, но плевать. Важно лишь то, что сейчас происходит.