Светлейшество для его наглейшества или ведьма покоряет мир! (СИ)

Вот сейчас мне пришлось обернуться к ней. Серьезно? Я тут чуть ли не при смерти(пусть это и невозможно, на благо мне), а она о мальчиках?
— Не знаю я, — Раздраженно ответила ей. Правда, как я могу обсуждать в эту минуту Роберта? Нет, оптимизм всегда нужно сохранять, конечно. Я нуждаюсь в нем — это правда. Вот только сейчас я не чувствую той громкой горечи от разлуки, которую чувствовала в начале своего ‘путешествия’ на светлые земли. — Когда я снова попаду в своё тело?
— А ты сейчас не в своём?
Я цокнула.
— Наяву.
Тут же передо мной снова раздвоился, а после потерялся на пару секунд мир и вот я снова слышу тихий голос:
— Эй, вставай.
Я тут же открыла глаза и пожалела: надо мной стояла моя сокамерница.
— Жива, — Выдохнула она. — Вставай тогда. Сейчас придут, заберут тебя и положат в психушку. Там ещё хуже.
Ещё мне не хватало. Я действительно попыталась встать, вот только не ожидала того, что мое тело такое тяжёлое. В пространстве со светлоокой я чувствовала себя просто замечательно, по сравнению со здешним состоянием.
— Нам воды принесут?
— Утром и вечером по стакану.
— И все? — Удивилась я.
— Так это ещё очень хорошо. Знаю, что в колонии при святой богини и совсем порой забывают воду днями давать заключённым.
Вот тебе и святая богиня. Моя крестная на самом деле Божество по сравнению с тем, как ее отписывают здесь. Тут она просто монстр какой-то.
Я наконец присела на ‘каменный пенёк’. Пить хотелось невыносимо.
— Рассказывай, откуда ты? Ты же тоже темная?
— Наполовину, — Созналась я.
— Это как?
— Отец тёмный, а мать светлая.
— Пффф, — Женщина махнула рукой, — Тогда считай себя полностью тёмной.
Ага, вот только магия у меня полностью светлая. Так ещё такая, что при восполнении резерва я тут всю тюрьмы раскрошить могу. Вру, не могу. Ну точнее потенциально могу, а так-то знаний не хватит, конечно.
— А ты откуда и как тут оказалась?
— Познакомилась с мужчиной. Он перевёз меня на светлые земли, вот только уберечь тут от властей ему не удалось.
— Надо же… — Прошептала я. — Мне жаль.
— Да ну, — Я увидела резкое движение в темноте. Как видно она отмахнулась. — Это все в прошлом.
— Давно ты тут?
— Без понятия. У нас на встречах остальные говорят, что счастливые часов не наблюдают. Никто не знает, как долго уже они сидят. Мы вот даже не знаем, вечер сейчас или утро. Узнаем только по принесенной воде.
Ага, тогда как они знают, что им воду и утром, и вечером дают? Вдруг тоже порой забывают подать.
— Часто у вас встречи?
— Раз в месяц.
— А остальное все время вы сидите тут взаперти? В темноте, без воды и еды?
— С крысами ещё, — Она басисто засмеялась.
Белла, это все опыт. Это все неудачный опыт, который в любом случае когда-то пройдёт.
— Как часто Вас кормят?
— Раз в день. И только кашами: перловка, овсянками. По праздникам гречка.
— Боже мой, — Не выдержала я. Отсюда срочно нужно сбегать.
— А поскольку тут сидят обычно? — Спросила я на всякий неудачный случай.
— Говорят, что на 15 лет сажают.
Срочно сбегать!
— Слушай, — Я резко встала, чтобы посмотреть на маленькое-маленькое зарешеченное окошечко. — А у тебя есть магия? — Тихо спросила.
— Тише ты! — Да я итак тихо… — Есть, но каждый маленький всплеск очень строго наказуемый.
— Как?
— Не знаю, но как говорят…
— Что же, не попробуешь — не узнаешь!
К завтрашнему дню мой резерв хоть чуть-чуть восстановится и тогда мы испробуем мой план-капкан.
— А крыс тут достаточно?
  
Глава 36
 
— Что ты задумала? — Спросила настороженно женщина.
— Кстати, я Белла.
— А я Ева.
— Очень красивое имя, Ева. И очень приятно познакомиться!
Надо же, имя действительно очень красивое, но такое нежное, совсем не подходящее под вид той, которая стоит передо мной. Хотя стоит отметить, что и я сейчас далеко не на Беллу смахиваю.
— Взаимно, Белла. Так что ты задумала?
— План по, — Я снизила тональность, — бега.
— Ты сумасшедшая. Это невозможно. Тебя поймают и отдадут светлоокой.
 
— Этого я и добиваюсь, Ева.
— Ты правда сумасшедшая?
— Я? Нисколько.
— Тогда просто закричи, что тебе нужно к ней. Тебя с радостью в дары отдадут.
Ох, знала бы она, как все нынче тяжело… Они знают, что я говорю про себя правду, поэтому не дают увидеться с богиней — не дают народу узнать обо мне. Им это не выгодно.
— Это скучно.
— Сумасшедшая. Сумасшедшую подсадили ко мне!
— Ты в деле? — Устало спросила я.
— Нет, конечно, нет!
Все с ней понятно. Я отвернулась и начала щупать стену, раздумывая, смогу ли я так аккуратно подняться по выступам у каменной стены, чтобы долезть до окошечка.
— Как ты собралась пролезть в окно? — Догадалась Ева.
Не рассказывать же ей, что с крысами договориться хотела.
— Да там… ммм, свои методы.
— Повторю снова, что за любой всплеск тёмной магии тут строгие наказания.
— А светлой?
— Ты… ты с крысами. а, — Невпопад говорила женщина, — Но как?
Неужели догадалась?
— Ты все поняла?
— Я… я не знаю… поняла или нет.
Ева присела рядом со мной, уткнувшись грязными руками в лицо.
— Что ты тогда делаешь здесь?
— Да кто ж меня знает! — Отмахнулась я, — Ты со мной?
— Я сбежать не смогу… Если они увидят, что тебя нет, начнут пытать меня..
Что-то моя эгоистичность не позволила подумать об этом.
— Почему ты сбежать не сможешь?
— А ты как собралась в окошко забираться? На меня залезть и вылезти же? А я как?
Я улыбнулась.
— Такого даже в мыслях не было, Ева. Видишь эти неровности в стене? Если разуться, то вполне себе можно долезть доверху.
— А как они раскрутят решётку?..
Под ‘они’, Ева имела в виду крыс, которые, как я надеюсь, пойдут на контакт.
— Не знаю… — Я правда не понимала, как они могут это сделать. Но ох, как я надеюсь, что что-нибудь да придумаем, чтобы вылезти из этой конуры.
А куда сунулся Роберт? Глупый, наивный мальчик! Его же без разбирательств за решётку посадят.
Конечно, мысль о том, что он идёт спасать меня, грела невероятно. Я безумно надеюсь, что ещё когда-нибудь смогу оказаться в его объятиях.
Да уж, в самом начале пути я и не могла подумать, что буду мечтать об объятиях этого самодовольного ящера.
Послышались шаги. Моя кожа покрылась мурашками. Ох, ну и настрадалась моя психика за это время.
Резко что-то железное упало на каменный пол и послышался звук треснутого стекла.
— Дура, три дня без воды останешься, будешь эту воду с пола слизывать. — Сказал грубый мужской голос.
Кто-то громко всхлипнул, а шаги отправились дальше.
В решётчатой стене показалась большая мужская фигура.
Ева тут же встала и начала благодарить подошедшего. Я, последовал ее примеру, поднялась на ноги тоже, но вот ставит благодарностями фигуру не стала.
— Эй, ты, без воды останешься, — Запугал он, — Новенькая? — Не понятно к кому, обратился это… осмелюсь назвать чучело огородное. Ещё будет он меня засухой пугать!
— Новенькая. — Подтвердила Ева и взяла протянутый стакан воды.
— Объясни ей правила.
— За воду и еду нужно благодарить, Белла.
— Пусть встанет на колени к тому же за непослушание.
Это что ещё да фетишисты. Да пошли они!
Я подошла к мужчине ближе и протянула руку, в попытках забрать стакан с водой.
— Ты глухая или тупая? Если завтра утром я не увижу тебя умоляющую на коленях, будешь месяц из миски пить.
Чучело! По другому не сказать.
После своих слов, мужчина… хотя какой мужчина, заговариваюсь: чучело огородное ушло.
— Сделай глоток, — Тихо шепнула мне Ева, подставив свой стакан к моему рту. Я не отказалась. Пить хотелось невыносимо. Сделала небольшой глоток и постаралась задержать его во рту на подольше.