Взрывная Шипучка (СИ)
— А в парикмахерскую зачем? — удивленно спрашивает он.
— Ну, — встряхиваю волосами. — В новую жизнь с новой головой!
— Что-то из старой, думаю, стоит оставить, — тихо и многозначительно произносит Влад.
Тянется к моим розовым прядям, зажимает один локон между пальцами, скользит по нему вниз, немного оттягивая. Я задерживаю дыхание, боясь лишний раз пошевелиться. Мы словно танцуем по очень тонкому льду: одно неверное движение, один неосторожный звук и лёд лопнет, разрушив момент.
— Ты простишь меня? — отчаянно шепчу я.
— Конечно, — так же тихо произносит он.
— Мы можем начать все с начала?
— Нет, — разбивает мне сердце.
— Ты не хочешь?
— Нет, — еще один колкий удар.
Дурацкие слезы жгут щеки и уголки губ. А жесткие пальцы Влада и не думают их стирать.
— Останься собой, — рвано выдыхает он. — Продолжим с той точки, на которой остановились. Ты будешь бесконечно сносить все мои установки, а я постоянно воспитывать тебя под себя. Однажды мы сделаем все нужные шаги навстречу друг другу и станем как все. Или нет. Возможно, ты по-прежнему будешь делать все эти бездумные штуки и выводить меня из себя. А я научусь это принимать без острого желания всыпать тебе ремня. Кстати, он все еще ждет своего часа! — короткий искусственный смешок вырывается из Влада.
Я поддерживаю его своим нервным всхлипом. Я знала, что все так не закончится. Знала, знала, знала.
— Я уже была наказана недельным молчанием. Давай обойдемся без физических расправ.
Впиваюсь пальцами в его пиджак, притягивая ближе к себе. Медведь наклоняется ко мне, и наши лбы соприкасаются. Мы часто дышим, согревая воздух между нами, слезы крупными каплями падают на пол, разбиваясь о плитку, но я все равно улыбаюсь.
— Значит, у этой сказки будет хороший конец?
— Почти наверняка.
— Почему почти? — вскидываю голову, чтоб заглянуть в глаза Медведю.
— Всегда остаётся вероятность, что тебя утащит какой-нибудь Кощей бессмертный. А я слишком стар, чтобы отправляться за тобой за тридевять земель.
Я фыркаю ему в лицо от смеха.
— Твои родители гордились бы этими метафорами. Но тебе не о чем беспокоиться, я вовсе не Василиса Прекрасная, и уж точно не Премудрая, такая только одному огромному Медведю и нужна.
— Это я что ли Медведь? — удивлённо усмехается он.
— Самый настоящий! И как настоящий Медведь обязан утащить меня к себе в берлогу на зиму, чтобы вместе пережить холода.
Я привстаю на мысочки и тянусь к губам любимого мужчины.
— Ещё лето… — слабо сопротивляется он.
— Это незначительный нюанс.
Наши губы встречаются в жадной необходимости друг в друге. Я мычу ему в рот, растекаясь по его груди, он сжимает руки на моей талии. Этот момент — само совершенство. Теплое черное море, ласковое летнее солнце, сладкое фруктовое мороженое. Все слилось в один миг: он, я, наш поцелуй.
И мохнатое чудовище, впивающееся зубами в мою голую щиколотку, не в силах испортить момент. Не отрываясь от Медведя, я выбрасываю средний палец и показываю его коту. Пусть знает, что я победила, демон четырехлапый! Тебе меня не одолеть! Гневное "фыр", больше похожее на кошачье проклятие, звучит где-то возле дверей. Вали-вали, деспот, твой хозяин теперь мой.
— Сделаем что-нибудь безумное? — шепчу Владу на ухо после череды жадных поцелуев.
— Кинем Ментос в Кока-колу? — усмехается он, крепче сжимая меня в объятиях.
— Или поженимся…
Медведь застывает на мгновение, забывая, что нужно дышать. Нельзя так сразу, да? Он же только сегодня развелся. Неправильная я пчела.
— Не думал, что когда-нибудь услышу такое предложение.
— Больше и не услышишь. Оно эксклюзивное и действует только в течение сегодняшнего дня!
— Ты безумное создание, знаешь? — Влад смеётся, притягивая меня еще ближе, сжимая до хруста костей. — Нужно запереть тебя в башне, чтоб не сойти с ума!
— Я знаю безотказный способ, как меня в ней заточить! — слегка подпрыгиваю в его руках.
Снова привстаю на мысочки и шепчу ему на ухо самое не приличное из предложений на сегодня. Глаза Медведя опасно загораются, предвещая немедленное исполнение задуманного. Он резко нагибается и забрасывает меня на плечо. Я громко визжу от восторга.
— Не вижу смысла откладывать с таким важным мероприятием, — хохочет он, занося меня в спальню.
Кидает меня на постель, сгоняет офигевшего кота.
— Брысь, Муфаса, мы собираемся делать маленьких медвежат.
Эпилог. Год спустя
Влад
Красные розы жгут руку. Букет, вроде, небольшой, но кажется каменным, оттягивая руки. Боже, да он весит тонну! Или это вес моего волнения? Должен признаться, меня немного потряхивает.
Серёгин стоит у меня за спиной, пытается острить, но, не видя обратной связи, просто дружески хлопает меня по плечу. Ценю это его умение — заткнуться в нужный момент.
Я не спал уже несколько суток. И виной тому не только нескончаемое Максово "это традиция" со звоном бутылок и желанием вытащить меня в бар на сомнительные посиделки. Подозреваю, там бы меня ждала очередная свинья… Но и в ужасном неврозе от предстоящего события. Меня буквально распирает от переизбытка эмоций и мыслей. Через несколько мгновений моя жизнь снова сделает крутой вираж. Самый долгожданный. Самый пугающий.
Дверь открывается и появляется Майя. Легкая и воздушная, как и всегда. С блестящими глазами и улыбкой на розовых губах. Ее изумрудные пряди идеально гармонируют с лучистым карим взглядом и платьем с дурацкими утятами. Безумная девчонка.
Наши родители за спиной радостно галдят, но я ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не воспринимаю. Вся вселенная сжимается до маленькой точки, в которой есть только она.
Она.
Появляется вслед за Майей, на руках у медсестры в белом халате. Сердце делает громкое "бам", а потом замирает. Я пока не вижу ее лица, но уже отсчитываю эти секунды перед нашей первой встречей. Кто-то забирает из моих рук цветы, дурацкие воздушные шарики в руках моей сестры бьют меня по макушке, а мне передают самый драгоценный свёрток в мире.
Маленький, хрупкий ангел. Вся умещается в две мои ладони. Закутана в белоснежное одеяло, личико не разглядеть. Руки трясутся, и я боюсь пошевелиться, боюсь что-то сделать не так, она такая маленькая. Поднимаю беспомощный взгляд и сталкиваюсь глазами с моей Шипучкой, подарившей мне это чудо. Она все понимает без слов, привстает на носочки и аккуратно открывает лицо нашей дочери.
Ну, привет, Вера.
Моя Вера.
Она не плачет. Смотрит на меня с любопытством пару секунд, а потом прикрывает свои серые глазки и засыпает. Эй, так нечестно, я ещё не нагляделся в эту маленькую вселенную. Она совсем не такая, как на фотографиях, которые присылала мне Майя. Красивее. Намного.
Она совсем не такая, как я представлял — лучше. В сто крат.
Горячая лава жжёт изнутри, заливает сердце, желудок, легкие и выплескивается наружу. Я не чувствую этого, пока теплые пальцы жены не стирают с моих щек набежавшую влагу. Я целую ее пальчики, благодаря за все, что она сделала.
Ее силуэт расплывается за пеленой в глазах, но я все равно шепчу это: Спасибо. Я люблю вас.
И мне не нужно видеть, чтобы знать, что она улыбается в ответ.
— Готовься ко второму заходу, Медведь, — смеётся она мне на ухо. — План по близнецам так и не выполнен!
Безумная любимая девчонка.
Две.