Поединок

— Подожди! — снова перебила ее Рита.
Лена замолчала.
— Подожди, — повторила Рита. — Ну да! Вот оно! Конечно же!
— Что? — спросила Лена.
— Как же я сразу не догадалась! — расстроилась Рита.
— О чем? — терпеливо расспрашивала ее Лена. — О чем ты догадалась не сразу, Рита?
Та удивленно на нее уставилась, как будто только что ее увидела.
— Ну как! — сказала наконец она. — Она же была на штативе!
— Кто?
— Да камера же! — закричала Рита. — Она была закреплена на штатив, понимаешь?!
— Нет, — призналась Лена.
— Да ты что?! — снова закричала Рита. — Как ты не понимаешь?! Чтобы установить камеру на штатив, нужно по меньшей мере минут двадцать! Во всяком случае, ту самую камеру, на тот самый штатив, которые я видела! Понимаешь ты, что это значит?!
— Что? — спокойно смотрела на нее Лена. И Рита вдруг сама резко успокоилась.
— Это значит, — твердо ответила она Лене, — что тот, кто снимал все, что происходило, тот, кто заранее, до аварии, установил штатив, а на него камеру, — он заранее знал, что в этом месте произойдет катастрофа. Заранее! И подготовился, чтобы все тщательно заснять.
— Ты с ума сошла!
Но Рита уже была спокойной настолько, насколько может быть спокойным человек, уверенный в своей правоте.
— Нет, — твердо заявила она. — Все так и было.
— Как?
— Он знал.
— Кто? О чем?
— Тот оператор. Об аварии, которая должна произойти. Точно.
— Рита, — Лена смотрела на подругу встревоженно. — Ты хоть понимаешь, что этого просто не может быть. По-твоему, эта сволочь, снимавшая трагедию, — ясновидящий?!
— Не знаю! — ответила ей Рита. — Но теперь я уверена, что все, что я только что сказала, — правда. Он действительно все знал.
Лена так же недоверчиво качала головой.
— Понимаешь, — задумчиво продолжала размышлять Рита, — я не соображала, что со мной. Что-то мучило. Мелочь какая-то. И я никак не могла понять, в чем здесь дело. Со мной такое частенько случается. Что-то мучает, какая-то на первый взгляд белиберда, и стоит мне понять, что именно меня мучает, как все становится на свои места. И вот сегодня то же самое, понимаешь?
— Пока нет, — призналась Лена.
— Я просто чувствовала, что мне нужно приехать к тебе, — объяснила ей Рита. — Знала, что каким-то образом я смогу разобраться во всем этом. С помощью Ивана или просто с твоей помощью, но это все равно произойдет. Так и случилось. Я все поняла.
— Рита, ты действительно думаешь, что этот человек знал обо всем заранее? — осторожно спросила подругу Лена.
Та решительно кивнула головой.
— Да, — убежденно ответила она. — Действительно думаю, и это действительно так. Я давно научилась доверять своей интуиции.
— Ну, не знаю, — с сомнением проговорила Лена.
— Понимаешь, — с жаром воскликнула Рита, — это же правда, я сразу перестаю испытывать дискомфорт, как только мелочь, которая меня мучает, получает для меня объяснение. И никогда еще не было так, чтобы я ошибалась! Никогда! Ты мне веришь?
— Верю, конечно, но…
— Никаких «но»! — решительно отрубила Рита. — Я даже и чувствую — я знаю, что права. Эта скотина знала, что в это время на этом месте будет авария, и заранее ко всему подготовилась. Так что звони!
— Куда? — не поняла Лена.
— Как куда? — удивилась Рита. — По тому номеру, который тебе дал Ваня. Мне нужна его помощь.
— Подожди-ка, — попросила ее Лена. — Хорошо, давай еще подумаем.
— Да нечего думать!
— Хуже не будет, — успокоила ее Лена. — Когда тебе нужно было подумать вместе со мной, я не отказывалась, верно? Почему же ты мне сейчас в этом отказываешь?
— В чем я тебе отказываю? — удивилась Рита.
— Давай подумаем, — терпеливо напомнила ей Лена о своей просьбе.
— Чай-то заваришь? — спросила ее неожиданно Рита.
Было видно, что она уже полностью пришла в себя и совершенно спокойна.
Чайник вовсю исходил на плите паром, но подруги настолько увлеклись разговором, что вспомнили о нем только теперь. Лена поспешно встала.
— Да, — сказала она. — Завари сама, а я платье сниму, ладно?
— Черт! — сказала Рита, качая головой. — В таком платье только такие разговоры и разговаривать.
 
Лена исчезла в комнате, а Рита заварила чай. Когда Лена вернулась, на ней был только короткий халатик.
Глядя на ее новый наряд, Рита глубокомысленно произнесла:
— Это, наверное, хуже, но каждому овощу — свое время. Так что? Продолжим треп или все-таки будем звонить?
— Ну хорошо, — сказала Лена, разливая чай по чашкам. — Позвоним и что скажем?
— Как что? Да вот это и скажем!
— Рита! Ты можешь хоть приблизительно мне сказать, каким конкретно образом этот оператор мог заранее узнать об аварии?
— Это пусть там решают, — ответила ей Рита, впрочем, теперь уже не слишком уверенно.
— Где там? — спросила ее Лена. — Ваня не работает в милиции.
— А этот, Олег? — небрежно спросила ее Рита. — Он тоже не может помочь нам в этом деле?
Лена внутренне улыбнулась. Во всех словах ее подруги заключалась она сама, Рита. И этот завуалированный интерес к неведомому Олегу, который, если судить по тому, что он был другом Вани, тоже, очевидно, человек хороший. И то, что она переживала эту катастрофу, как свою личную трагедию, — во всем этом читалась сама Рита.
— Подожди, — сказала Лена подруге. — Как ты думаешь: водитель бензовоза мог ему заранее сказать о том, что в этом месте, в это время он врежется в переполненный троллейбус? Мог?
— Не сходи с ума, — вяло проговорила Рита. — Разумеется, нет.
— Нет, — согласно кивнула головой Лена. — Водитель троллейбуса, думаю, тоже не смог бы ему рассказать обо всем заранее, верно?
— Верно, — неохотно признала Рита очевидное.
— И что это значит?
— Что?
— Это значит, — торжествующе произнесла Лена, — что тот, кто снимал на камеру аварию, не мог знать о ней заранее! А это значит, что он не знал! Так?
Рита изо всех сил ударила кулаком по столу.
— Нет, — заорала она. — Не так!
— Рита! — попробовала успокоить ее Лена.
— Молчи! — не хотела успокаиваться та. — По твоей логике вообще черт-те что получается!
— Почему? — удивилась Лена.
— Потому! — отрезала Рита. — Раз водители не могли сказать ничего, значит, и та сволочь ничего не могла знать. А раз не могла — значит, не знала. Так? Да?!
— Ну?
— Гну!!! — опять закричала на нее Рита. — А то, что по этой твоей логике, раз он не мог знать и соответственно ничего не знал, — значит, он не мог снимать и соответственно не снимал. А он снимал! Я видела это, понятно тебе?! Он снимал!
— Рита…
— Я не знаю, откуда он это знал заранее, — бушевала Рита. — Но я знаю, что он обо всем знал, сволочь, и я хочу знать, как ему это удалось.
Она начинала путаться в словах, но это ее ни капельки не волновало.
— Звони! — потребовала она. — Немедленно! Пусть мне скажут, что я дура, но пусть скажут! Или я действительно сойду с ума!
Лена помедлила немного, прежде чем принять окончательное решение. Ваня говорил — только в экстраординарном случае!
Поймет ли Олег, что это тот самый случай? В словах Риты была логика, которую любой другой на ее месте отбросил бы за ненадобностью. Но Лена хорошо знала свою подругу. Рита никогда не обращала внимания на те мелочи, которые ничего не значили. Ее чутье не пропускало только те незначительные на первый взгляд детали, которые могли впоследствии сыграть роковую роль. Так было и в годы их юности, и в то короткое время, что они общались после пятнадцати лет разлуки.
Для Риты не существовало мелочей, если они мешали ей жить. Нет, не так. Любая мелочь мешала Рите жить, если хоть какое-то отношение имела к ней и ко всему, чем она жила. Нет, тоже не так…
Короче: если Рита говорит, что уверена в чем-то, значит, это «что-то» достойно внимания.
Несмотря на то что когда-то, в юности, она разрешила Рите «давить» на свои болевые психологические точки, однажды они поссорились так, что впервые за много лет встречали Новый год порознь. Рита сказала в тот день, уходя от нее: