Феномен СССР: Слово Пацана (СИ)

— Привет, ребята! А вы чего тут стоите?
Мы обернулись и увидели Клина, который подошел к школе. Ринат тут же обратился к нему с расспросами, на что Клин принялся пожимать плечами.
— Твой брат сегодня придет? На Диму, тут брат Толстого наехал. Ждал у калитки.
— Должен прийти, раз обещал. Тем более, ему Жгут сказал разобраться.
Рината это сразу успокоило, а я так и остался в недопонимании, почему слова Жгута так были важны и почему к этому относились с таким вниманием. Спрашивать это я не стал, оставив на потом, когда мы будем с Ринатом одни. Мы пошли в школу, поскольку уже скоро должен был начаться урок. Толстый уже был в классе, он стоял со своими дружками и что-то им рассказывал. Дружки его слушали, улыбались с его рассказа, но мне показалось, что делали они это скорее по привычке.
В их поведении чувствовалось, что авторитет Толстого среди них явно упал. Я не мог бы объяснить, почему я так решил, но у меня сложилось именно такое впечатление. Одним из поводов, так думать, стало то, что внезапно, эти ребята поздоровались со мною. Раньше они этого не делали, причем, поздоровались они исключительно со мной, проигнорировав Рината и Клина.
Я поздоровался в ответ, поскольку с ними у меня конфликта не было, а хоть какие-то отношения налаживать было нужно. Рината и Клина, похоже покоробило от этого, поскольку они прошли на свои места, не став дожидаться меня. Такая их реакция мне не понравилась, поскольку предполагала, что я должен непременно быть только на одной стороне. Меня это не устраивало, поскольку я вообще не хотел, чтобы вокруг меня была конфликтная атмосфера.
В класс вошла Лидия, до начала урока оставалось немного. Она окинула класс взглядом, нашла меня, а потом спросила, где мои родители. Я лишь пожал плечами и ответил, то отец обещал прийти. Лидия поморщилась, но говорить нечего не больше не стала. Раздался звонок, опять потянулось время. Лидия что-то рассказывала, рассказывала, в какой -то момент я понял, что совершенно не понимаю, что она говорит. Нет, я понимал слова, но смысл того, чему она учит, терялся от меня.
Я собрался, попытался вникнуть, выходило с трудом, но я смог понять о чем она рассказывала. Теперь постоянно приходилось концентрироваться, чтобы вновь не отставать. Задавать Лидии дополнительные вопросы было опасно, поскольку было совершенно невозможно предсказать, как она отреагирует. Она могла начать спокойно объяснять повторно, либо могла срываться в крик, обвиняя в том, что ты такой глупый, что не в состоянии понять простые вещи. Раздался звонок, после чего я услышал шепот Рината.
— Сейчас два урока с Наталией Ивановной, красота…
Я не успел ответить, как в дверь постучали и в класс заглянул отец. Он посмотрел на Лидию, а потом сообщил, что ищет меня, уточнив, что он мой отец. Лидия хищно улыбнулась, а потом позвала меня. Я встал и пошел к выходу, вместе с Лидией. Мы вышли в коридор и все втроем отошли в сторону. Там Лидия представилась, после чего принялась рассказывать отцу о моем поступке. Тот кивнул головой, после чего прервал ее.
— Да, мне сын рассказал, что заступился таким способом за другого мальчика.
— Заступился? Бутенко никому нечего плохого не делал. Он просто стоял и разговаривал.
— Не думаю, что мой сын врет. Он никогда не обижал других ребят, да и не дрался просто так.
— Но так говорят не только пострадавший мальчик, но и другие дети.
— Хорошо, мы можем поговорить с этими другими детьми, пусть они еще раз расскажут.
Лидия замолчала, глаза у нее заморгали. Тут я понял, что сейчас она совершено не может никого позвать, чтобы не выдать того, кто рассказал ей о происшедшем. Это моментально повесит ярлык ябеды на рассказавшего. Она могла позвать Толстого, что означало, что и я смогу позвать Клина, чтобы он рассказал всю историю. Его история могла частично оправдать мое поведение, но тогда возникал другой вопрос, почему Лидия прикрывает другого школьного хулигана, при этом навешивая этот ярлык на меня.
— Лидия Степановна, я работаю главным инженером на автозаводе. У меня настолько загруженный график, что вы не поверите, чего мне стоило отпроситься с работы. Давайте говорить по существу. Есть пострадавший мальчик, есть мой сын. Оба утверждают разные вещи почему случился конфликт. Мы можем проверить это только одним способом, спросив у других детей. Если вы не хотите этого делать, то предлагаю считать этот конфликт закрытым. Это мальчики, они сегодня дерутся, завтра лучшие друзья на всю жизнь.
 
Лидия захлопала глазами, поняв, что ее загнали в тупик, из которого ей совершенно невозможно выбраться. Я же попытался представить, чтобы было, если бы пришла мама в школу. Наверняка бы я вынужден был слушать несколько часов нотаций о хорошем поведении, причем с двух сторон. Тут же хватило всего пары минут разговора, который благополучно закончился.
Лидия еще попыталась рассказать о правилах поведения, но отец лишь развел руками, после чего вновь повторил, что драться для мальчиков вполне нормально, а вот задача учителей в школе состоит так же в том, чтобы пресекать такие конфликты, а не устраивать вселенские драмы. Это выбило почву у Лидии из-под ног, после чего она удалилась. Отец ухмыльнулся, потом посмотрел на часы и заспешил.
— Димыч, я побежал. Меня начальство убьет, отпустили на полчаса, мы новый проект запускаем. На вот, купишь себе покушать, а то мама жаловалась, что тебя в список питания не внесли. Все, я побежал.
  
Глава 11
 
Глава 11
— Ты и ты, сегодня после уроков, за школой. Не придете, хана вам!
Я обернулся и увидел Толстого, который тыкал пальцем в меня и Клина. Это произошло перед последним уроком, на перемене. Я, Ринат и Клин стояли возле парты и болтали о какой-то ерунде. Волнения не было, поскольку Клин, еще раз заверил меня, что если брат пообещал прийти, то обязательно придет. Я еще раз вспомнил слова Клина.
— Брат учился тут, пока его не перевели, всех в школе знает и его знают. Его тут все уважали.
Этой фразы хватило, чтобы успокоить меня и Рината, который переживал, даже больше меня. Толстый же к нам не подходил, да и вообще не особо высовывался, сидя в своем углу класса, болтая с приятелями. Невольно наблюдая за ними, я заметил, что не ошибся, когда подумал, что авторитет Толстого сильно упал. Теперь его дружки позволяли себе посмеиваться над ним, чего я раньше не замечал.
Толстый каждый раз нервничал, но конфликта не устраивал, видимо опасаясь, что может не победить и окончательно утратить авторитет. Как и не совался к нам, видимо из тех же соображений. Лишь сейчас, в конце учебного дня, он решился подойти, зная, что скоро прозвенит звонок, начнется урок, а потом он окажется под защитой своего брата.
Поэтому, он говорил громко, с уверенностью в голосе, так, чтобы слышали во всем классе, при этом, ухмыляясь. Он повернулся, чтобы уйти, а я ему вслед кинул пару предложений, от которых у него слегка дрогнули плечи.
— Толстый, кефиру не хочешь? У меня тут еще со вчерашнего дня осталось.
Толстый не ответил, лишь с гордым видом зашагал по классу. Я оглядел класс и заметил, что многие дети улыбнулись. Толстого уже меньше боялись, пока не явно, скрываясь, видимо не желая, попасть в конфликтную ситуацию, но тем не менее. Триумфа у Толстого не вышло, его друзья вообще слабо отреагировали на его возвращение, просто посмотрев на него и вернувшись к своей беседе. Мы тоже вернулись к беседе, правда Ринат решил сменить тему.
— Что будешь делать, если никто не придет.
— Мой брат придет, Ринат, ты задрал уже. Че ты волну гонишь?
— Тихо, тихо,-поспешил я унять ребят, после чего пожал плечами, — да пофиг, посмотрим, что там будет. Ты тоже говорил, что если тебя словят, тебе хана. В итоге, даже шелбана не дали.
Ринат пожал плечами, а раздавшийся звонок завершил беседу. Последний урок прошел на удивление быстро, я даже не успел понять, как время так пролетело. Раздался звонок, учительница попрощалась и вышла из класса. Толстый подскочил, на ходу хватая портфель, попутно крича на весь класс.