Проклятая для князя (СИ)
— Выйди вон! — вскрикнула женщина глядя на Богдану.
Девушка попятилась и едва не наткнувшись на стул опрометью бросилась прочь. Она тоже увидела, что выпало из руки князя и это напугало ее не меньше, чем Елизавету.
Глава 6
На полу лежала маленькая фигурка медведя, вырезанная из кости, человеческой кости.
— Игорь, ты меня слышишь? — наклонившись к самому его лицу спросила Елизавета.
— Да, но мне кажется недолго осталось, позаботься о нашей дочери, — еле прошептал он, его губы потрескались из ранок на них сочилась кровь, казалось он весь ей истекает. Глаза тоже покраснели, капилляры полопались и виделись кровавыми пятнами.
— Ты сам должен был заботиться о ней, зачем покидаешь меня, но оставляешь мне жизнь, ты знал, что все так будет, зачем это сделал, нельзя было тревожить духов, нельзя было проливать кровь на их поляне, они теперь выпьют тебя до капли. Как ты можешь оставить меня! — с горечью в голосе выговаривала ему жена, она заботливо пыталась отереть кровь, но ее становилось все больше.
— Я пытался освободить тебя, ты же знаешь третий год на исходе, скрывать это каждый раз все тяжелее, я же вижу, как тебе плохо после этого. Мы все пробовали кроме того, что я сделал. Они отдали мне фигурку, и возможно помогут тебе, — надежда не покидала Игоря, он даже попытался улыбнуться, но сил на это ему не хватило и вышло лишь слегка приподнять уголки губ.
— А если нет? Зачем мне быть здесь без тебя, а ты не оставляешь мне выбора бросая одну, — Елизавета не могла сдержать упрека, но тут же об этом пожалела, присела рядом с мужем и погладила его по голове.
— Прости, я сделал все что мог ради тебя, а теперь послушай меня. Не трогай Богдану и семью, я обязан им. Ладимир спас меня тогда, чтобы я спас тебя сейчас. Богдана не виновата, что она не такая как все. И скажи Неждане, что я ее люблю, помоги им всем ради нас, — тяжело сглотнув он произнес уже почти не слышно, — И тебя всегда буду любить.
— Нет, Игорь, нет, не так рано! — Истошный крик княгини разнесся по всему замку. Его рука безвольно упала, глаза закрылись, а на лице так и осталась навеки застывшая полуулыбка. Княгиня застыла на месте, она еще не верила, что Игоря уже нет. А потом прошептала, наклоняясь к нему ближе:
— И я всегда буду любить тебя, хорошего пути тебе в Ирей, — поцеловала его, уронив одну слезу на его щеку, и выпрямившись вернула себе прежнее холодное выражение лица. Вышла в коридор и сказала слугам, находившимся прямо за ней:
— Князь скончался, нужно готовиться к похоронному обряду, — повернулась и вошла назад в комнату заперев за собой дверь. Села на стул возле кровати, взяла руку князя в свою, и просидела так всю ночь не шевелясь, и не пролив ни одной капли слез, Елизавета улыбалась. Она вспоминала, как впервые увидела молодого, статного князя, как долго не хотела давать согласие на брак. Это не было любовью с первого взгляда. Скорее упорство Игоря заставило Елизавету посмотреть на него, с другой стороны. Увидеть в нем крепкое плечо, заботу и слепое поклонение ее душе. Какой бы черной она не была. И это дало свои плоды, их союз был сильным и заставил княгиню поверить в то, что прошлое не играет роли и такие темные люди как она могут быть любимыми. Не скрывая от него своей истинной сущности, самого неприглядного в себе она рассказала ему правду, думая, что это оттолкнет его навсегда. Игорь ничуть не испугался, не бежал трусливо, а настаивал на свадьбе. Бессчетное количество раз приезжал к ней домой, вел разговоры с родителями, терпеливо ожидая согласия. А после праздничного пира увез ее сюда, в это имение. И двигался рядом с ней по ее жизненному пути, переживал все ее проблемы, полностью растворившись в ней и не думая о себе. Да, она всегда была эгоисткой, но он принес в ее жизнь счастье и вот теперь отдал свою, чтобы Лиза продолжала жить. К сожалению, зря, тьма не только не была побеждена, но и получила жертву. Эта фигурка медведя была не знаком спасения, а знаком того, что им никогда не выиграть эту борьбу. А княгиня все будет продолжать жить и убивать все вокруг неся внутри себя гнев, кто знает сколько он еще будет подвластен ей, когда чаша весов перевесит и она уже не сможет остановиться.
На рассвете, когда все еще спали, Елизавета приказала привести на главную аллею слуг, которые стояли в тот день на воротах и которые снимали с коня и помогали занести Игоря в дом. Вытащив бедных мужчин прямо из кроватей, сонных и ничего не понимающих привели их к лестнице, ведущей в замок, полураздетых привязали веревкой к заранее приготовленным столбам и княгиня, вырвав плеть из рук палача начала сечь мужчин, даже не сказав им за что наказывает, но все и так понимали это ее гнев и месть за смерть мужа, только бедные люди не были виноваты. Елизавета делала это с нечеловеческой жестокостью, кричала замахиваясь, когда плеть отлетая от мужчин попадала по ее рукам рассекая кожу она не замечала этого. А на спины наказанных страшно было взглянуть, рубцы покрывали всю поверхность спины, рубахи давно порвались и обнажали поврежденную плоть. Последний слуга был высечен, и она, оторвав взгляд от кровавого зрелища увидела в уже собравшейся толпе Богдану. Девушке на миг показалось, что на нее смотрит не человек, а дикий зверь. Она подумала о том, что княгиня сейчас продолжит свою бойню и ее привяжут к столбу так же как мужчин.
К счастью, Неждана заметила взгляд матери и встав перед ней сказала:
— Нет, слышишь, нет, остановись, не нарушай волю отца, она не виновата! — девушка изо всех сил старалась не показать свой испуг перед матерью. Княгиня уронила плеть, повернулась спиной и пошатываясь направилась в дом дав знак что мужчин можно развязывать.
В самом центре парка перед главным входом выложили погребальный костер. Елизавета собственноручно омывала и одевала мужа в парчовый кафтан, отделанный соболиным мехом и шапку на таком же меху, сама положила ему серебряные тяжелые монеты на глаза и три дня провела вместе с волхвами, читавшими просьбы богам и напутствия князю возле тела. На четвертый день щедро посыпала кроду монетами и солью, и когда принесли тело Игоря уложила туда же все его оружие и конскую упряжь. Подошла ближе к мужу, наклонилась, погладила по щеке, прижалась губами к его лбу, выпрямилась и протянула руку за горящим факелом. Поднесла его и опустила на сухое дерево. Вспыхнув как спичка, оно быстро занялось со всех сторон. Треща и выбрасывая искры пламя пожирало тело князя. Княгиня, не замечая ничего вокруг кроме огня замерла на месте и почти не моргая смотрела. В ее глазах тьма смешалась огнем, они плясали там сплетаясь друг с другом. Княгиня ощущала, что и в ее душе остались только тьма и огонь, сжирающие ее изнутри. Ветер все сильнее раздувал пламя, и сейчас мороз совсем не чувствовался, все буквально пылало жаром, казалось и она сейчас вспыхнет, взлетев вверх как жар-птица и сожжет все вокруг. Так она простояла на месте пока дым не прекратил виться над местом сожжения, унося душу Игоря ввысь.
С окаменевшим лицом, будто с него стерли все эмоции, она сообщила собравшимся, что сейчас состоится стравой, а потом тризна. В самой большой зале накрытые кроваво-алыми скатертями поставили длинные столы. В больших мисках парила каша, в мисочках поменьше мед и орехи с фруктами, творог. Круглые размером с колесо телеги пироги с мясом, грибами, рыбой или ягодами отливали лощеными золотистыми боками, наваристые дымящиеся щи принесли после каши, к ним подавали запечённое мясо и птиц, караваи хлеба, последними выносили блины и кисель с компотами. Кубки с вином бесконечно наполнялись, и многие гости были уже изрядно захмелевшими.
Елизавета собрала прах мужа в ларец, поставила его в центре специально выложенного из камней лабиринта и каждый из присутствовавших подходил и бросал сверху землю, вскоре вырос курган, место где навсегда останется прах Игоря. Княгиня брала охапки черных роз, которые принесли сюда слуги и укладывала их сверху, усыпая всю гору. Всю ночь никто не спал, после поминального обеда устроили тризну, мужчины дрались на мечах, в честь умершего князя, восхваляя его честь и силу. Уже под утро Елизавета покинула залу и отправилась в спальню. Убранная после похорон она напоминала ей склеп, холодная и выстуженная, темная и пустая. Не снимая одежды, она легла прямо на покрывало, закрыла глаза и провалилась в спасительный сон.