Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада

Операция возмездия, продолжавшаяся несколько лет, получила кодовое наименование «Божий гнев».
  
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
 
РАСПЛАТА
 
Операция возмездия, проведенная израильтянами после трагедии в Мюнхене, не знает себе равных в антитеррористической и антипартизанской борьбе.
Это была чистой воды месть. Никого не собирались похищать и сажать на скамью подсудимых. Израильские руководители считали, что суд уже состоялся и сомнений в виновности нет. Вопрос только в том, как исполнить приговор. Операция должна была повергнуть в страх не только палестинских боевиков, но и тех, кто направляет террор, сидя за письменным столом.
  
ИЕРУСАЛИМ, СЕНТЯБРЬ 1972 ГОДА
 
Для начала в Израиле было проведено служебное расследование обстоятельств гибели израильских спортсменов. Расследованием руководил Пинхас Коп-пель, бывший сотрудник Шин-Бет и один из руководителей полиции. Комиссия пришла к выводу, что трагедия в Мюнхене — это прокол в работе контрразведки.
Спортивные делегации Египта, ГДР и Советского Союза, несмотря на запрет Международного олимпийского комитета, все-таки включили в состав своих делегаций офицеров безопасности. Почему же израильские власти оказались такими законопослушными?
Руководителей контрразведки наказали, хотя об этом в стране мало кто знал.
Шин-Бет с 1963 года возглавлял Иосэф Хармелин.
Он всю жизнь прослужил в контрразведке. Его отличала скорее основательность, нежели блеск ума. Он был высоким, крепко сложенным офицером. В нем видели настоящего кибуцника, крестьянина, которым он когда-то и был. Прежний премьер-министр Леви Эшкол уважал своего начальника контрразведки, часто с ним советовался, но ему ни разу не удалось его рассмешить. С чувством юмора у руководителя Шин-Бет было трудновато. Но солдафоном он не был.
Хармелин был против чисток в его ведомстве. Но Голда Меир умела настоять на своем. Хармелин вскоре ушел в отставку. Его сменил Аврахам Ахитув, который прежде руководил в Шин-Бет арабским отделом. Он родился в Германии, его родители бежали в Палестину после прихода нацистов к власти. Он получил религиозное воспитание, но оказался вполне практичным человеком, изучал металлургию и работал в Национальной электрической компании. Ранение в войне 1948 года оставило его хромым на всю жизнь.
В начале 60-х Ахитув работал на Моссад за границей, о чем мало кому было известно. Он был старомодным человеком, придерживался раз и навсегда установленных правил и носил только темные костюмы и нарукавники.
Ахитув был очень требователен к своим подчиненным. Он уволил офицера, когда выяснилось, что тот пытался получить в кассе Шин-Бет деньги за завтрак с информатором, которого в реальности не было. Ахи-тува боялись. Когда он входил в здание, все замирали, можно было услышать только, как летают мухи. Но и к себе он был не менее требователен. Самоучка, он нашел время и силы самостоятельно окончить школу и юридический факультет университета…
Новым начальником отдела безопасности сделали Аврахама Шалома. Вскоре он возглавит Шин-Бет. Родители Шалома привезли его из Германии в 1933 году. Он вступил в подпольные отряды самообороны Пальмах, рано начал службу в Шин-Бет, участвовал в доставке нацистского военного преступника Адольфа Эйхмана в Израиль.
Шалом принимал участие во всех серьезных операциях Шин-Бет. Но он так и остался оперативником и не очень годился в начальники. Коллеги считали его трудягой, настойчивым, но бесцветным человеком.
Поэтому Голда Меир поручила отомстить за Мюнхен людям, которых она больше ценила, — директору Моссад Цви Замиру и начальнику военной разведки генерал-майору Аарону Яриву. Сотрудники обеих спецслужб действовали сообща, хотя в повседневной работе они конкурировали между собой.
Формально директор Моссад был старшим в разведывательном сообществе страны, он возглавлял межведомственный координационный комитет по разведке. Но если министром обороны становился сильный политик, то находившаяся под его крылышком военная разведка переставала согласовывать свои действия с Моссад. Руководители военной разведки доказывали своему начальству в генеральном штабе, что могут работать точнее гражданских, потому что лучше понимают нужды армии.
 
Военная разведка первой создала заграничные резидентуры и обзавелась собственной агентурной сетью. Военные же занялись и разработкой системы радиоэлектронной разведки, способной прослушивать все радио- и телефонные переговоры на территории вероятного противника. Военные разведчики использовали только что появившиеся компьютеры для составления базы данных о положении в арабских странах и состоянии их армий.
Главная задача военной разведки состояла в том, чтобы следить за всеми переменами в арабских странах и арабских армиях. Аналитики скрупулезно по крупицам собирали информацию, в которой нуждалась армия обороны Израиля.
Когда в Египет и другие арабские страны начало поступать оружие советского производства, в израильской военной разведке появился дополнительный технический отдел, в задачу которого входило изучение советского вооружения, его боевых качеств и возможностей. Еще один отдел получил задание следить за советским военным и политическим проникновением на Ближний Восток.
На сей раз Голда Меир назначила старшим выходца из военной разведки — правда, после того, как он снял погоны.
Генерал-майор Аарон Ярив, энергичный, невысокий человек, руководил военной разведкой восемь лет, дольше всех своих предшественников. Он считался одним из архитекторов победы в шестидневной войне 1967 года, он обеспечил вооруженные силы исчерпывающе полными данными о дислокации и боевых возможностях частей и соединений египетской и сирийской армий.
Невысокий, красивый, энергичный Ярив родился в Литве. Его настоящая фамилия Рабинович. После создания Израиля палестинские евреи переиначили свои фамилии на старый ивритский лад. Они брали имена, состоящие из двух слогов. Это был символический акт. Сионисты хотели забыть свою жизнь в изгнании.
В 1935 году он эмигрировал в Палестину, учился в сельскохозяйственной школе. В 1941-м вступил в Еврейскую бригаду британской армии, дослужился до капитанских звездочек. Во время первой арабо-израильской войны он командовал батальоном. После войны его послали учиться в военно-командное училище во Францию. Он стал первым начальником командно-штабной академии армии обороны Израиля. Три года был военным атташе в Соединенных Штатах и Канаде, а после возвращения в Израиль служил командиром элитной бригады «Голани».
В 1961 году Ярив стал помощником начальника разведывательного управления. В 1964-м, когда в Моссад ушел его предшественник генерал Меир Амит, Аарон Ярив возглавил военную разведку. Когда он принимал дела у своего предшественника, ему было сказано, что «Организация освобождения Палестины» никого не беспокоит. Можешь ООП даже не заниматься»…
Начальник разведывательного управления генерального штаба — один из влиятельнейших генералов в Израиле. Этот человек очень близок к руководителям правительства, докладывает им напрямую. Он пользуется особым их доверием. Ярив был самым почитаемым начальником разведки. Его высоко ценили и военные, и политики. Считалось, что он единствен-лый, кто располагает точными сведениями о том, что происходит в арабских странах. Его регулярно приглашали на заседания Кабинета министров, иногда даже в тех случаях, когда обсуждались и невоенные вопросы. Он считался военным экспертом номер два — после начальника генштаба Ицхака Рабина.
 
Осенью 1972 года генерал Аарон Ярив ушел в отставку. Он ожидал назначения на пост личного помощника министра обороны. Голда Меир сделала ему неожиданное предложение — стать ее советником по борьбе против терроризма и координировать действия трех спецслужб: Моссад, Шин-Бет и военной разведки. Со стороны главы правительства это был ловкий ход. Сразу ослабло давление на нее Министерства обороны, которое требовало доверить вооруженным силам борьбу против арабского терроризма.