Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада
Палестинский лидер сам понял, что ему надо спасать собственную жизнь.
Министр обороны Кувейта Саад аль-Абдалла велел переодеть Арафата в традиционные одежды, и он сел в самолет под видом члена кувейтской делегации. Впрочем, эта маскировка была излишней. Король Хусейн знал, что Арафата вывозят из страны, и был этому рад.
В Каире встреча арабских лидеров продолжалась. Арафат, прилетев, обвинил короля Хусейна в попытке уничтожить палестинскую революцию. Полковник Муамар Каддафи, который в результате военного переворота в сентябре 1969 года пришел к власти в Ливии, потребовал повесить Хусейна:
— Он же сумасшедший, как и его отец!
Каддафи намекал на то, что отца Хусейна официально признали душевнобольным.
— Мне кажется, что мы все сумасшедшие, — меланхолично отозвался президент Насер.
Тут появился и сам король Хусейн в военной форме. Он держал в руке портфель и сказал, что привез с собой записи разговоров палестинских боевиков, которые доказывают, что его хотели свергнуть. Арабские лидеры стали мирить Хусейна и Арафата и заставили их пожать друг другу руки.
Американские военные опасались, что вслед за Сирией и Советский Союз придет на помощь палестинцам. В таком случае Соединенным Штатам пришлось бы спасать Иорданию. В Пентагоне уже строили планы переброски дополнительных армейских частей на Кипр, в Грецию и в Турцию, откуда они смогли бы высадиться в Иордании. Вблизи ливанского побережья разворачивались авианосные оперативные группы.
Соответственно в Средиземном море активизировалась советская 5-я эскадра, состоявшая из полусотни кораблей, среди них было двенадцать подводных лодок. Советские корабли, оснащенные управляемыми ракетами, неотступно следовали за американскими авианосцами.
28 сентября президент Соединенных Штатов Ричард Никсон прилетел на борт авианосца «Саратога», чтобы приветствовать последних освобожденных палестинскими террористами заложников и поддержать моральный дух своих военных моряков. Вдруг им придется вступить в боевые действия.
Но к этому времени все было кончено. Палестинские отряды потеряли четыре тысячи бойцов и проиграли войну.
На следующий день, 29 сентября, в Каире скоропостижно скончался президент Египта Гамаль Абд аль-Насер. Он надорвался, уговаривая палестинцев и иорданцев прекратить братоубийственную войну. Вечером ему еще пришлось провести несколько утомительных часов на аэродроме, провожая высокопоставленных гостей. Ему стало плохо, и врачи не сумели его спасти.
Арафат понял, что теперь его договоренность с королем Хусейном ничего не стоит. Иорданское правительство возглавил Васфи Тель, бывший офицер британской армии. Тель прежде всего установил близкие отношения с новыми лидерами Сирии и Египта — Хафезом Асадом и Анваром Садатом.
Асад только-только сверг своего предшественника Салаба Джедида, чувствовал себя не слишком уверенно и не хотел, чтобы в соседней Иордании разгорелась война. И Асад, и Садат не желали, чтобы палестинцы правили бал в Иордании.
Заручившись их поддержкой, новый премьер-министр шаг за шагом выдавил палестинцев из страны. Он реорганизовал армию и не колеблясь пускал в ход танки, тяжелую артиллерию и авиацию против палестинских боевых отрядов.
Ирак и Сирия закрыли свои границы. Палестинцы могли бежать только в Ливан, где им разрешили разместиться в лагерях вдоль границы с Израилем. Они навсегда запомнили сентябрь 1970 года, ставший для них черным или, точнее, кровавым.
В конце концов в Иордании остались всего лишь четыре тысячи боевиков, которые засели в горах на севере страны. В апреле 1971 года Арафат обратился с отчаянным призывом о помощи к старому знакомому палестинцу Мунибу аль-Масри, который входил в иорданское правительство. Тот приехал вместе с саудовским послом. Они повезли Арафата в Амман — вдруг они с королем сумеют договориться.
Ясир Арафат сидел на заднем сиденье между послом и иорданским офицером. Когда они проезжали мимо контрольно-пропускных пунктов, он сжимал в руках автомат. Он понимал, что если его узнают, то сразу убьют.
На полпути Арафат раздумал ехать в Амман. Он попросил доставить его к сирийской границе, где вылез из машины и исчез.
Последняя схватка с войсками короля Хусейна произошла 12 июля. Иорданские войска были безжалостны. Они выбили палестинских боевиков из единственной еще остававшейся у них базы на территории Иордании. Семьдесят два боевика предпочли тогда перейти реку Иордан и сдаться израильтянам, чем оказаться в руках иорданских военных. В благодарность боевики Арафата помогли Шин-Бет выследить подпольную сеть ФАТХ, в результате девяносто палестинцев, занятых подготовкой терактов, были арестованы…
Палестинцы чувствовали себя в очередной раз преданными, братья-арабы убивали их, а затем выбросили из страны. Они вновь убедились в том, что арабским лидерам они вовсе не нужны.
— Мы были как сумасшедшие, — вспоминал один из руководителей ООП. — Мы хотели воевать чуть ли не со всем миром — с Израилем, с Соединенными Штатами, с Советским Союзом, который нас не поддерживал, с королем Хусейном, и с богатыми палестинцами вдобавок!
Руководителей боевых отрядов охватило отчаяние. Это был период, когда израильтяне почти подавили подпольные организации на оккупированных территориях.
Шин-Бет сделала ставку на агентурную работу. Контрразведчики вербовали палестинцев, которые под видом добровольцев вступали в отряды Арафата.
Вербовки носили массовый характер. Даже если израильтяне получали не так много информации, у Арафата и его людей возникало ощущение, что агенты повсюду. Они, в свою очередь, пытались превращать выявленных агентов Шин-Бет в двойных агентов, чтобы на самом деле разузнавать намерения израильтян и снабжать их дезинформацией. Но контрразведчики из Шин-Бет были опытнее и действовали более умело.
В окружении Арафата поняли, что, чем меньше боевая группа, чем меньше людей посвящено в замысел операции, тем больше шансов на успех. В начале 70-х боевые задания предпочитали давать одиночкам или, как минимум, держали боевую группу в полной изоляции от окружающего мира.
Легче всего Арафату было вербовать бойцов в секторе Газа, где господствовала атмосфера безнадежности.
На Западном берегу Иордана ситуация была лучше — там только каждый десятый жил в лагерях, созданных для беженцев. Пока Западным берегом управлял король Хусейн, он предоставил всем иорданское гражданство и вообще пытался сделать этот регион частью своего королевства.
В секторе Газа появилось много оружия, в первую очередь «калашниковы». Автоматы находили бедуины на брошенных в 1967 году египетских позициях и продавали палестинцам. Взрывчатку добывали, разбирая старые минные поля.
В 1970 году министр обороны Моше Даян вывел армейские подразделения из лагерей беженцев на оккупированных территориях. Шин-Бет протестовала, но безуспешно. Даян считал, что палестинцев надо оставить в покое и дать им возможность нормально жить. Моше Даян вырос среди арабов, свободно говорил по-арабски. У юного Даяна всегда были хорошие отношения с арабскими соседями. Он знал их жизнь и уважал тяжелый труд арабов-земледельцев. Он считал, что палестинские евреи могут жить с ними в мире.
Даян же и открыл ворота для привлечения десятков тысяч арабов с оккупированных территорий для работы в сельском хозяйстве и промышленности Израиля. На оккупированных территориях впервые после 1948 года появились еврейские поселенцы. Но они селились только на тех территориях, которые до 1948 года принадлежали британской администрации, а до 1967 года — иорданскому правительству. Палестинских арабов не сгоняли со своей земли. Но очень скоро стало ясно, что палестинцы все равно не хотят жить под управлением израильтян.
Контрразведчики говорили, что уход армии только облегчил жизнь террористам.
В конце года от взрыва гранаты погибло двое израильских детей. Это произвело впечатление на Моше Даяна. Он поручил командующему округом генералу Ариэлю Шарону навести порядок в Газе. Шарон тесно сотрудничал с Шин-Бет. Контрразведчики снабжали военных списками террористов, которых следовало найти и обезвредить.