Меч с камнем. Том 2 (СИ)

— Она уже в пути, монсоэро.
— Прекрасно. Что слышно от эмиссаров, Роб-Рою удалось заполучить Капуанскую эскадру?
— Нет. Эскадра вышла в море до того, как был объявлен общий сбор. Сейчас моряки имитируют потерю связи с берегом. Воевать против нас они не будут, но и поддерживать тоже — у них семьи в столице. Так что, пока на море у нас преимущество.
— А союзники?
— Ни один из городов не выступил ни против нас, ни против Роб-Роя. Ждут…
— Ждут, чем закончится битва… А она уже началась…
Битва началась. Две силы, две армии, общей численностью более ста тысяч человек, вооружённые самым современным оружием, сошлись в неравной схватке, в братоубийственной бойне, вызванной последствиями реформ Роб-Роя. И люди умирали, чтобы вернуть свою родную страну из тупика, куда её завели.
Через час подразделения на севере были атакованы большими силами диктатора, понесли серьёзные потери и были вынуждены отступить, вызвав огонь Береговой Эскадры. Огненный шквал с кораблей обрушился на берег, сметая с него всё живое. Атака захлебнулась, враг залёг и попытался атаковать корабли с воздуха своими авиационными частями, началась бойня.
В тот же момент началась массированная атака на позиции восставших в центре, окончательно прояснив планы Роб-Роя: удар на севере был вспомогательным, основное направление пришлось на центр.
Пользуясь застройкой, разбившиеся на манёвренные группы три когорты Второго Берегового легиона при поддержке артиллерии ожесточённо сражались, постепенно отходя. Здесь были полностью уничтожены четыре пехотные когорты диктатора, треть общих потерь в Битве при Береговом.
Но оставшиеся части, а оставалось очень много, теснили восставших к городу. Сэмюэл приказал сильно потрёпанным частям больше не прикрывать проход к городу, а разойтись и пропустить рвущегося противника.
На южном направлении находился Двенадцатый Молниеносный. Эмиссары получили ответ от территориальных сил Тулузы, что они только прикрывают границу округа, потому Двенадцатый разворачивался к ним тылом и фронтом в сторону фланга наступающих императорских войск. Когорты Второго Берегового, потрёпанные, но боеспособные, отошли на север и занимали позиции и высоты там. А навстречу паровому катку разворачивался свежий Первый Береговой легион при поддержке Летучей бригады и нескольких отдельных частей.
Это был критический момент. Огромная масса войск двигалась вперёд, точно поток, прорвавший плотину, угрожая смести все на своем пути. Сэмюэл сидел в командном пункте, куда передавались данные с нескольких разведывательных флаеров, зависших над фронтом. На несколько километров вправо и влево были видны взрывы, вспышки и клубы бело-жёлтого дыма, — войска ещё не соприкоснулись, обмениваясь огнём на расстоянии. Справа пошли в атаку парящие танки, — их быстро передвигающиеся силуэты замелькали на сером фоне поверхности земли. Слева началась артподготовка — батареи тепловых пушек засверкали одна за другой, посылая сгустки плазмы в наступающие легионы противника. А вот и они — далеко впереди, пока видимые только в бинокли, показались бегущие людские фигурки с оружием в руках. Между ними двигались танки, сверху прикрывали военные флаеры. Их было много, слишком много даже для отборных войск повстанцев.
Первый Береговой легион встретил наступающего врага и вступил в сражение через восемь часов после первой стычки. Он потерял чуть больше половины личного состава, все артиллерийские батареи, — они оказались слишком неповоротливы и были уничтожены воздушной пехотой, — и командира, праэтора Фелтервиля. Позже соединение было переименовано по фамилии своего командира и получило звание гвардейского. И вот, в момент, когда всё висело на волоске, противник почти прорвал центр и начал оттеснять оба фланга на север и юг, Сэмюэл нанёс ответный удар.
Гранитный кулак танковой когорты, с приданными частями и особой когорты тяжёлой пехоты, перешёл в наступление с юго-восточного направления. Бронированная мощь обрушилась на временно остановившегося для передышки противника и прошла сквозь его ряды, как раскалённый нож через податливое масло.
 
Возглавил атаку лично Сэмюэл, в простом пехотном скафандре, двигаясь чуть впереди своих сил. Солдаты Роб-Роя в ужасе заметались, настигаемые со всех сторон шквальным огнём двух монстр-танков и огромных плазмо-лучемётов тяжёлой пехоты, и побежали почти сразу, как только подверглись огневому воздействию. Сэмюэл сражался в первых рядах, всё время требуя по коммуникатору двигаться быстрее, развивая успех. Закончилось это тем, что тяжёлая пехота пошла вперёд, не дожидаясь танков и громя всё на своем пути. Летучая бригада прикрывала их от атаки с воздуха, ввязавшись в ожесточённое сражение, пехотинцы Первого Берегового легиона присоединились к танковой атаке, поддерживая их.
Главное испытание ждало впереди, танковые части, скрывавшиеся позади боевых порядков пехоты. Именно тогда тяжёлая пехота показала, на что способна, уничтожив десятки танков и вспомогательных машин. Они были более неповоротливы, чем обычный человек и двигались на антигравах, «паря» над землёй на небольшой высоте, зато обладали мощной броней и защитными полями, способными выдержать прямое попадание плазменного орудия.
Противник под жестоким огнем перегруппировался, пытаясь остановить успешное наступление повстанцев, и тут с юга и севера нанесли удар оттеснённые туда ранее части. Это стало последней каплей. Некоторые подразделения императорской армии побежали, большинство начало сдаваться в плен.
К вечеру бесконечно долгого дня армия диктатора была совершенно деморализована, фронт с треском рухнул.
Роб-Рой Первый сидел в своём кабинете с офицерами штаба, следя за картой сражения и отдавая распоряжения по коммуникатору, впрочем, они были практически бесполезны, — инопланетник понял, что сражение, грандиознейшее за всю историю Империального Союза, проиграно. Что-то сломалось и пошло не так с того самого момента, как передовые атакующие части сообщили о столкновении с неизвестными образцами боевой техники. Он-то знал, что за техника — боевой космический скафандр, секретная разработка для не такого далёкого будущего. Опрометчиво было держать экспериментальное производство возле «бунтарской столицы» на фоне возникшего кризиса.
Правда, переносить его к Капуа стоило денег, времени и остановки испытаний, а времени, он чувствовал, оставалось не так много. Наращивая военную промышленность и Стратегический Потенциал, Роб-Рой перегнул палку со снижением уровня жизни населения, и недовольство уже достаточно вызрело.
Он уже знал, что командуют вражескими войсками дети Аурея Восемнадцатого, вовремя ускользнувшие от его людей. Родовое кольцо старого императора сделало их страшными противниками, никто другой не смог бы претендовать на такую широкую поддержку населения и армии. Любое выступление разного рода маргиналов легко подавлялось бы силами вооружённой дружины.
Гредж, присутствовавший в кабинете, подал голос:
— Ваше Величество, что мы будем делать? Готовить дворец к обороне?
— Нет, мы ведь не сможем держаться здесь вечно, к тому же, потеряем всю мобильность. Сдаваться я тоже не собираюсь, они точно припомнят все чистки, и неважно, против кого они были направлены, а также резню в Береговом… Придётся уходить, забрав с собой всех, кто будет верен. Сколько у нас летательных аппаратов?
— Можно задействовать машины с Капуанского флаеродрома… — командир дружины был явно растерян, — это потребует времени, но оно у нас пока есть.
— Вот и прекрасно. Объявите сбор на крыше дворца, закажите флаеры, а я пока решу пару дел.
Офицеры дружины засуетились, загомонили, обсуждая новые вводные и решая, как претворить их в жизнь. Роб-Рой подготовил текст прокламации и разослал его по информационным сетям нескольких округов. В ней он провозглашал «законное правительство Империального Союза в изгнании», главой которого назначил себя, выдвинул несколько фальшивых обвинений в адрес мятежников и заявил, что его борьба на этом не заканчивается.