Охота на магов: путь к возмездию (СИ)

В капитанской каюте он застал одного Анариэля. Сидя за столом, он держал в руке кружку, да искоса посматривал в толстую книгу. На стук он обернулся, кладя вовнутрь вырванные страницы, точно прятал, и взглянул на Элида:
— Утро доброе, товарищ.
— Да, доброе утро, — подтвердил он, и сел на стул, прижимая ладони к сиденью. — Что это ты такое читаешь? Не наскучило?
Вытянув шею, он вглядывался в мелкие строки, но прочитать так и не смог. Заметив его любопытство, Анариэль разложил листы, и перед ним открылась страница с заклинанием. «Стих что ли какой-то? — подумалось Элиду. — Да не похоже, а, заклинание! И кого заклинать, изволишь?» Он повертелся, точно не сиделось на месте, и, наконец, поднялся, нависая над его спиной.
— Все же, зря мы не плывем в Гроунстен. Ты помнишь об этом? — неоднозначный взгляд. Подбочинясь, Элид склонил голову влево, и лишь сощурился, но строки расплывались. Подойдя совсем близко, он склонился, оперевшись рукой об стол и задумчиво почесал за ухом. — В грузовом трюме лежат осколки магического рубина. Но, конечно, они бессильны без заклинания. Нужно дать ему новую жизнь…
— Я все не пойму. Это как рубин убьет всех охотников? А нас что? Мы не люди, что ли? Да мы человечнее их, тиранов…
— Магия не может покончиться сама с собой, — пояснил Анариэль. — Мы не умрем, а напротив, впитаем в себя одну из сил рубина. А что насчет трупов, — сразу же отвечал он на незаданный вопрос. В глазах Элида так и промелькнула была придирка, но нет, не успел, — они расплавятся. Не верится, правда? — короткий смешок. — Их тела просто не способны выдержать такой жесткий накал, и вся их плоть уйдет под землю. По крайней мере, мы надеемся.
— Кто это — мы? — озадаченно спросил его Элид. — Афелиса и ты, что ли? Тогда вам верить больше. Я, знаешь, не верю этим всем… подозрительным источникам. А где она сама, кстати? И когда мы уже прибудем в Гроунстен? А вообще, если по правде, это будет мой первый визит. Я не родился, не вырос на острове. И, наверное, к счастью. Иначе бы лежало где-нибудь мое тело, разлагалось…
— Она с капитаном. Обговаривают, где лучше будет причалить корабль. Я так понял по разговорам. А говорят то, что пара часов и мы дома, — Анариэль нахмурился, вновь взяв в руки страницу сплошного текста.
— А я в гости! — с долей радости сказал Элид, шагая по каюте. — Да, ты скажешь, что нет, вскоре Гроунстен станет и моим домом. Конечно, станет. Я приживаюсь быстро. Даже этот корабль мог бы быть моим родным местечком. Почти родным. Здесь хорошо, и не важно, что все вокруг — океан. Но иногда так и хочется утопиться.
— Почему это?
— Да так… люди странные, — отмахнулся он от вопроса, желая переменить тему.
Элид понимал и раздражался иногда от этого знания, что все притворство. Все ложь и напоказ. Сил не было больше терпеть те унижения, которыми колдуны так часто разбрасываются. Будто враги, жаждущие покончить со своими же. Как хотелось ему избавиться от той треклятой компании, и быть тем уродцем, перед чьим носом закроют дверь, да хоть плюнут в лицо — все лучше, чем терпеть! Он вступил туда из-за трусливого желания перескочить от забот на другой берег. Но откуда же знать, что там его встретят проблемы куда серьезнее? Придурковатым юродивцам — вот, кому рады. Честность и дружелюбие испепеляются на глазах, ведь там почитают эти качества, как обман. Мозги их впитали в себя скептицизм. «Даже вспоминать противно. Но забыть то, что они вытворяли, невозможно». Даже Элид поражался их смелости, и однажды захотел иметь такую же, но сразу же ударил себя по щеке, едва ли не прокляв. В конце концов, нужно ли так опускаться, стирая колени? Такого скопления вальяжных дураков юноша никогда не встречал, и надеется, что «никогда» это продлиться до бесконечности. Теперь, когда он перегрыз всю их землю, упал лицом в грязь, осушил глаза, руку ему подал Хансвен. Поначалу парнишка показался ему цветочком среди камней. «Ошибался я! — думал Элид. — Такой же, как и они. Никого не щадят. А он был бы хорошим, даже, может быть, и прилежным». И причина на лицо — выпивка. От притворного вкуса вина уже стало сводить, и хотелось выплюнуть и набрать полный рот воды, чтоб доселе не ощущать этих удушающих капель…
 
Анариэль и не ждал другого ответа. Смотря на его затылок, Элид вздохнул и залез на сундук, выводя носками невидимые узоры. Наверняка, если бы он рассказал свою небольшую историю, мужчина бы слушал, слушал здорово и умело. И головой бы не повел, застыл, внимая каждому слову. И вновь он уткнулся в книгу, бормоча что-то невнятное. Элид хотел было прислушаться, но лень воспротивилась. И здесь стояла скука. Точнее свешивалась с потолка и пугала, как мертвец. «А Илекс куда подевалась… Наверное, гуляет где-то, — он засмотрелся на смятую подушку на капитанской кровати. — Да нет. Она и прогулки в одиночку? Проще убиться, чем верить в такое. Спит, вот что. Пойти, что ли, к Афелисе? Всю ночь ее не видел. Если бы и случилось что-то, то Анариэль бы рассказал и шум поднялся хороший».
Спрыгнув с сундука, он напоследок заглянул в книжку: одна и та же страница. «Неужели нельзя заклинания читать, а не учить?» Но разинув рот, собираясь озвучить, он услышал скорые шаги на лестнице: из-за порога вышла Афелиса, ничуть не уставшая и цветущая верой. Скользнув каким-то нетерпеливым, хищным взглядом, она посмотрела на Анариэля, и усевшись на стул, оперлась локтями о спинку.
— А ты все еще читаешь… — протянула она, сгорбившись, прислонившись подбородком к ладоням. — Впрочем, недолго тебе осталось. Скоро высадимся.
«Вот, вот! — думал Элид, ступая к ней. — Я тоже самое говорил!»
— Скоро — понятие растяжимое. А ты узнавала у капитана? — вскинув на нее мимолётный взгляд, сказал Анариэль.
— Да. Вернее, он сам мне сообщил об этом. Уже начинается светать, не будем же мы вечность плавать в океане. И, честно говоря, шум подняли на пустом месте. Я могу предположить, что даже чернокнижники не будут обращать на нас внимание. Они бессильны, — твердо и сухо отвечала она. «По крайней мере, я надеюсь на это. Может быть, они тоже нехило подготовились». — Но перед тем, как рубин напитается энергией, мне нужно удостовериться, сходя в одно место.
— Какое это место? — вдруг неожиданно спросил Элид, стоя позади нее. Лукавое подозрение отзывалось в голосе.
— Ты не знаешь и не поймешь, — обернувшись в его сторону, сказала девушка. — Дело личное.
— А, вот как! Дело личное! Хоть бы оно не неприличным оказалось. Знаю я тебя, сохранились еще дружки твои… возможно. Но об этом нельзя молчать, Афелиса, — подняв подбородок, он смотрел на нее соколиным взглядом. — Так что выкладывай. Хотя бы для моего любопытства… Я уверен, что и Анариэль хочет узнать, так ведь?
Отложив книгу, он поник головой, и услышав свое имя, непонятливо взглянул на Элида, в чьих глазах так и горело жесткое требование: «Ну же, подтверди! Ты больший авторитет имеешь, и Афелиса прислушается к тебе. В конце концов, я вам враг, что ли? Наоборот, еще какой друг! Нигде не сыщите подобного!» Хоть и приближался конец путешествия, но оба сидели, как убитые, точно в бурю выброшенные на кровожадный берег. Анариэль все смотрел на нее, ожидая, видимо, какой-нибудь просвет, хоть насмешливый. Она будто и не рада была возвращению, но в чужую голову не залезешь. «Наверное, неприятно возвращаться в родные края, когда они развалены и живого места не осталось. Тем более, она связана с Гроунстеном не только такими воспоминаниями… — думал он, вспоминая все девичьи рассказы. — Жаль, что я так мало знаю о ней. Всего лишь, что был у нее роман, маленькая подружка, друг-охотник, и… Все. Это действительно все. Может, и остался у нее тот роман, решила не распространяться». Горький осадок пестрил в душе. Отчасти он понимал, из-за чего это, но признавать боялся. Пока дело не вскроется, никаких откровений. И вдруг послышался легкий смешок. Афелиса выпрямилась, разминая плечи, и краем глаза посмотрела на Элида. Аура его пылала решительностью.
— Не переживай, неприличного у меня еще ничего не было, — сказала она, и губы ее дрогнули в легкой улыбке. — Но мне будет интересно послушать, что же в твоем понимании это означает.