Горячая афера. том 1 и 2 (СИ)
Горячие руки, хриплое дыхание, сильное тело с перекатывающимися под кожей мускулами, а еще только его запах – неповторимый, волнующий и такой родной. Он сводил с ума, заставлял вдыхать снова и снова, пытаться запомнить навсегда.
Рыжие волосы разметались по плечам, молочно-белая грудь вздымалась, и Лексия закусывала губу, едва сдерживая стон, когда пальцы Танира скользнули вниз, по гладкому животу, прикоснувшись к сосредоточению желания. Страсть пульсировала в ушах, мошенница вцеплялась сильнее в плечи мужчины, теряла связь с реальностью, и только когда Танир аккуратно подхватил на руки и осторожно положил на кровать, она поняла, что до этого стояла, и именно из-за этого ноги дрожат от напряжения.
Холодные шелковые простыни коснулись спины, Лексия выгнулась вперед и обхватила ногами за талию, нависшего над ней мужчину, подалась вверх бедрами поддразнивая, вцепилась пальцами в ремень брюк и дернула за пряжку.
Два тела сплелись. Жар, страсть, сметающая все на своем пути, волнение и два дыхания, звучащих в одном ритме – волнение, поцелуи-укусы и старое, как мир, движение. Хрип, вырывающийся из горла, переходил в стон, когда Лексия выгибалась в спине и пыталась прильнуть ближе, чтобы чувствовать его в себе целиком. Ногти оставляли на плечах мужчины кровавые лунки, но эта боль оставалась незамеченной. Напряжение накручивалось как спираль, перед глазами темнело и с губ срывалось одно имя: «Танир».
Потом было холодное шампанское с полки над камином. Заклинание слетало с него маленькими, хрупкими льдинками, которые быстро растаяли на низеньком столе. Танир даже откуда-то достал клубнику. Лексия лежала, откинувшись на подушки, и блаженно щурилась. Ее совершенно не смущала собственная нагота, наоборот, придавала уверенности, так как в глазах Танира вновь вспыхивал огонь желания.
Лексия жалела только о том, что роман этот будет скоротечен. До саммита осталось несколько дней, а после ее ждали сангрийские курорты. Вряд ли она скоро вернется в Новартус, а когда вернется… наверное, Танир уже забудет их мимолетную страсть, точнее, забудет тот огонь, который был между ними, и станет стесняться своей увлеченностью обычной мошенницей. Печальный, но вполне закономерный итог. Она это прекрасно понимала, но запрещала себе печалиться сейчас. Так, в данный момент была абсолютно счастлива, ну а боль в будущем… это закономерная плата за удовольствие сейчас. Лексия слишком хорошо усвоила, что в жизни за все приходится платить и чем ценнее приобретение, тем выше цена.
– Я не думал, что мне будет так больно… – признался он и, взяв со столика бокал, присел на кровать рядом с Лексией. Поймал ее удивленный взгляд и, намотав прядь волос на палец, пояснил. – Когда я узнал, что ты погибла… я не думал, что мне будет так больно. Даже когда, я думал, что потерял тебя, отказывался признаться себе, что боль в сердце – это нечто большее, чем просто вина за гибель команды.
– Эта боль тебя удивила? – поинтересовался мошенница осторожно. Она умела слушать, и откровенный разговор доставлял удовольствие не меньшее, чем плотское наслаждение.
– Смутила, – признался он. – Оказывается, я умею чувствовать.
– И что же ты чувствуешь? – сердце пропустило удар.
– Не знаю. – Танир хитро улыбнулся. – Но когда я пойму, обязательно тебе расскажу.
– Смотри, не думай слишком долго, а то я исчезну из твоей жизни, так и не узнав. А я любопытная. – Лексия могла все перевести в шутку, но глаза при этом смотрели очень внимательно и серьезно. Ей было чуть-чуть жаль, что доменус снова отдалился, испугался и не стал открывать душу до конца, а ведь он был к этому близок. Если бы он сказал сейчас то, что Лексия сейчас хотела услышать, она бы изменила свое решение? Мошенница сама не знала ответа на этот вопрос.
– Ну так, может быть, любопытство тебя удержит рядом со мной подольше? – хрипло спросил он и поцеловал, сжимая в объятиях.
Лексия чуть отстранилась и заметила:
– Поверь, меня рядом удерживает не только любопытство.
– Ах да! – Он понимающе кивнул. – Еще и азарт.
– Да. – Мошенница не стала спорить. – Я крайне азартна. Ты даже не представляешь насколько.
Потемневшие глаза Танира снова горели страстью, и это настраивало на игривый лад. Лексия чувствовала себя сытой и довольной кошкой, хотелось поддеть лапой, чуть-чуть запусти когти в нежную кожу, а потом потереться и замурлыкать. Но нужно было спускаться на первый этаж и искать Мака и Яшму, пока эти двое что-нибудь не натворили. Поэтому мошенница с сожалением выскользнула из опьяняющих объятий. Впереди ждала работа.
А дальше… дальше, будет видно.
Лексия вышла из комнаты, позаимствовав рубашку Танира. Нужно было привести себя в порядок и надеть очередную маску, которую имело смысл продемонстрировать доменусу.
Сегодня Лексия стала брюнеткой – каштановые волосы затемнены почти до черноты, кожа приняла смуглый, загорелый оттенок, а зеленые глаза потемнели. Красное платье, спадающее к полу мягкими складками, подчеркивало фигуру, а откровенное декольте было призвано в очередной раз свести с ума Танира. Незначительная и необязательная мелочь, каприз, в котором отказать себе мошенница не могла. Она хотела вызывать у него страсть в любой маске, не взирая на предпочтения. Блондинка, брюнетка, рыжая – Лексии было принципиально, чтобы Танир хотел именно ее и научился узнавать под любой маской. Первый мужчина, с которым она общалась в разных масках и даже пару раз показала себя почти настоящую.
Мошенница взглянула в зеркало и печально вздохнула – этот образ как нельзя лучше дополнило бы ожерелье страсти, которое было спрятано в доках. Жаль только, никогда не настает тот миг, когда Танир оценит обжигающий блеск камней и при этом не загорится желанием уволочь Лексию в Красный замок. Пожалуй, это единственное, с чем мошенница не хотела мириться.
Внизу уже все были в сборе. Яшма качалась где-то под потолком в закрепленном на балке маленьком гамаке – убрать она его не успела до появления Танира и, видимо, потом даже заморачиваться не стала. Девчонка висела, словно летучая мышь, вверх ногами. У Лексии даже голова закружилась от взгляда на нее. Танир со странным выражением на лице смотрел за тем, как Мак заканчивает на мольберте свое эпохальное полотно.
– Может быть, ты объяснишь мне, что это такое? – Доменус брезгливо кивнул в сторону великолепной работы.
– Ну… – Лексия пожала плечами, так как не горела желанием объяснять, из-за чего у Мака вдруг проснулось вдохновение. Но лично ее образ на картине был хорош.
– У вас не хватает портрета, – заметил маг сосредоточенно. – Пусть будет такой. Он хорошо впишется в обстановку комнаты. И не так пафосен, как портреты ваших предков на лестнице. Вы же любите искусство, так отдайте ему дань! И не поганьте стены официальной рисовкой.
Мак вытер руки, отложил кисть и взглянул на Лексию.
– Смотрю, ты уже в образе? Может быть, сама представишь, нашу разработку?
Танир только сейчас, похоже, заметил то, что Лексия изменилась. Мошенница не знала, злиться на него или счесть, что она все же достигла того, чего хотела, и Танир узнает ее в любой маскировке.
– О, да… – Лексия улыбнулась и начала. – Позвольте представиться – я Лиссана эль Мирс, дочь короля островного государства Нали, расположенного так далеко, что связь с внешним миром для нас всегда была одним из приоритетных направлений развития…
У мошенницы даже голос изменился, став низким, грудным и очень волнующим.
– Нали? – удивился Танир, вспоминая курс географии из университета. – Там же одни туземцы. Они живут в хижинах и бегают с копьями за слонами.
– О, доменус! Вы так очаровательно не осведомлены. – Лексия полностью вжилась в роль и испытывала удовольствие от игры. – Наш уровень развития очень долго отставал, в силу отдаленности, но некоторое время назад – около двадцати лет – маги открыли чудодейственный цветок.
Мак вышел вперед, и на его ладони распустился нежно-розовый лотос, а мошенница продолжила: