Апокалипсис начнется в 12.00. Часть 3 (СИ)
Вот тебе и дикари, издалека плохо видно, но, рубятся они лихо и быстро, за минуту ополовинивают полувзвод, остальных забирают в плен, бросая в стекло шлемов или на конечности солдат какую-то белую массу, которая растекается по телам и прямо вяжет по рукам и ногам несчастных.
Очень откровенный фильм, о том, что нас ждет на патрулировании за территорией базы. Понятно, что он необходим нам в качестве пособия и предупреждения о коварстве врага, но, впечатление он производит гнетущее. Пусть в конце съемки прилетает мощная ответка из базы и сверху, со спутников, огненный смерч заволакивает место сражения, в лучшем случае он поможет умереть пленным и не попасть на пыточные столы дикарей.
О чем следующая, четвертая часть показа и тут все снято снова с настоящим сценическим и авторским мастерством. Кажется, что запах горящей плоти и вкус невероятных мучений пленных заволакивают весь зал.
Явно, что в плен попадать не рекомендуют, да и никто точно не захочет после такого фильма.
Зато, теперь и смерть в бою не окончательна, потом снова оживленные погибшие солдаты радостно машут руками в камеру. Уже в новых телах.
Пассаж понятен, воюйте смело, погибайте мужественно и вас оживят. Скорее всего. Проверить свою удачливость, размахивая мечом — очень просто, но, проверить, те ли погибшие восстановились в новых телах — это только, если ты знаешь или знал их лично.
Попадете в плен или струсите и убежите — смерть окажется окончательной.
Сеанс заканчивается, я под впечатлением от увиденного побыстрее топаю в казарму, где получаю обед из рук 349-го и сажусь на койку, чтобы вдумчиво набить желудок.
478-й рядом радостно чавкает, остальных вояк еще нет, они где-то заняты, командир специально подошел выдать нам еду, лекция затянулась часа на четыре, но, время пролетело незаметно, и я очень доволен, что смысл моего тупого существования на этой планете стало немного яснее.
Есть о чем подумать.
Техника наша впечатляет, пешком ходить до места несения боевого дежурства не придется, эти самые летающие «жуки» комфортабельно и почти безопасно доставят нас.
А куда доставят?
Туда, где обнаружена деятельность местных. Я решил не называть их дикарями про себя, раз они не уступают почти ни в чем нашим военным, даже броня надета почти такая же, как и у нас, насколько я смог разглядеть.
Лазеры военные выглядят не такими маленькими миниатюрными палочками, а вполне солидные такие тубусы, с метр длиной и сантиметров двадцать в диаметре.
О, я что-то вспомнил, то, в чем обозначаются длина и ширина в моей прежней жизни!!!
Отлично! Так и остальное вспомню со временем!
Так вот, лазеры особо технологичными не выглядят, чисто военное изделие с запасом прочности повышенным. Латающие платформы на что-то такое похожи, вся эта поддержка со спутников и базы, информационная и огневая.
Только вот воевать приходится по старинке, пробираясь между камней и пролезая через плотные кусты и, не смотря на наше огневое превосходство, местность противник знает гораздо лучше нас, использует ловушки на своей территории, как хочет и при сильном желании может уничтожить наш полувзвод за несколько минут.
Вечером меня ждет новая тренировка с мечами, я больше не мастерюсь особенно, побеждаю слабых бойцов со счетом примерно десять-шесть, с более сильными свожу схватки вничью, тому же 254-му проигрываю, как и в первый раз, один-два удара.
Во время передышки я подошел к нему и смог быстро прошипеть даже очень длинную фразу. Прав оказался 112-й, на третий день шипящий язык усвоился и у меня, и я могу свободно разговаривать, правда, особо не с кем практиковаться.
— 254-й, один человек из соседнего полувзвода, 254-й, сказал мне общаться больше с 254-м, и меньше обращать внимания на 349-го, 254-й.
Мужик внимательно посмотрел на меня, кивнул головой и отвернулся.
Я тоже отвернулся и отошел, как раз вовремя, рядом с нами вдруг появился 349-й, как будто что-то вынюхивает здесь.
Больше мы не общались, но, через несколько дней, после отбоя, 254-й прошел мимо и легким кивком головы позвал меня к своей кровати.
Когда я подошел, он пригласил меня присесть и прошептал на ухо еле слышно:
— Молодец, 469-й, что подошел, молодец, 469-й, что дерешься не в полную силу, 469-й. Будем на выезде за территорией, поговорим, 469-й.
И кивнул мне доходчиво, чтобы я возвращался на свою кровать.
На следующее утро мне, как и всем новичкам выдали коммуникаторы, которые принято носить на правой руке, как-то подключили их к голове, и я начал немного понимать, насколько это важная вещь для такого солдата, как я. Когда инструктор провел первый урок и продемонстрировал, что коммуникатор способен делать.
Это средство связи с командиром и своими товарищами, на нем высвечивается карта местности со всеми опасными местами, заряд боевого лазера, нахождение нашего «жука», с коммуникатора можно ввести обезболивающее в случае раны. Оно вводится автоматически, и находится в шлеме, как и фильтр от отравляющих смесей противников, которые они иногда используют.
Теперь я могу посмотреть, какой паек мне положен и когда моя очередь посещать женщину. Да, к женщине положено заходить один раз в три дистрикта, за особые успехи на тренировках — один раз в два дистрикта и за проявляемую доблесть в бою — один раз в дистрикт.
Доблесть в бою проявляется в уничтожении противника и срезанных ушах с голов убитых лично тобой врагов. Ибо, камера в шлеме пишет постоянно и без перерывов.
На тренировках я продолжаю волынить и экономить силы в схватках на мечах, на тренировках на местности научился получать ничейный результат или на одну единицу с мою пользу, поэтому ждать посещения женщины мне еще два дистрикта.
Все время занимает учеба на тренировочных площадках или боевое слаживание с посадкой на «жуков», высадкой с них же, изучение местности по коммуникатору, изучение боевого лазера и стрельбы из него. Потом еще перезарядка боевой части и содержание в чистоте самого оружия.
И еще очень много всего, положенного для правильного выполнения заданий и обеспечения безопасности части.
Целиком закрыть буровые платформы и огромные пространства, на которых они работают своими силами мы не можем, они весьма ограниченны, поэтому предпочтение отдается установке мин и датчиков движения, сверху висят постоянно коптеры, которые управляются со спутников.
Где-то за буровыми платформами находится база уже с Высшими, она прикрыта постоянно силовым полем и может иногда, на недолгий срок прикрыть и наши казармы, когда местные сильно атакуют со всех сторон и сами мы не справляемся с защитой буровых.
Чем дальше я тренируюсь, тем больше отмечаю неплохую боевую подготовку в общем, сильную заторможенность большей части наших бойцов и понимаю, что они попали сюда с довольно низкими уровнями и сама местная система не дает им дальше развивать, заблокировав почти все в головах.
Через один дистрикт меня, во время вылета на тренировку, среди огромных холмов, в момент отдыха окружила пара приятелей 254-го, как они сами сказали и объяснили мне, что общаться желательно только на выездах, как сейчас. Когда наблюдение ослабевает, особенно, если занятие происходит среди сильно пересеченной местности и от вездесущих коптеров мы прикрыты каменной, непроницаемой для наблюдателей крышей из нависающих над проходами глыб.
Общаться пришлось на том же шипящем языке, родной для обоих парней язык мне не знаком, как и им русский, но, основное они мне объяснили.
Есть небольшая группа среди опытных военных, которые совсем недовольны своим бесправным положением и той жизнью, которой приходится им жить, постоянно рискуя погибнуть страшной смертью.
— А что вам так не нравится? Вроде, нормально живем? — ответил я им искренне.
Мужики рассмеялись и один быстро перечислил, что им особенно не нравится:
— Смотри, сейчас я тебе основное расскажу, потом сам додумаешь.
Второй мужик непрерывно смотрит на экран коммуникатора и в разговоре не участвует.