Бог с задней парты (СИ)

Баал же и сам не спешил показывать то, на что способен. Он только и делал, что периодически лениво поглядывал на присутствующих. Я заметил, что этот взгляд даже оценивающим не был. В нём было какое-то обычное любопытство. Однако его уверенность внушала небольшой страх, отчего все оставались настороже.
— Стало скучно? — изогнул бровь ректор. — Здесь ничего нет интересного для тебя. Отправляйся обратно, иначе, мне придётся тебя туда вернуть насильно. Эта академия полна экзорцистов и богов, с тобой быстро…
— Не. Хо. Чу, — членораздельно произнёс Баал, перебив Сееру и почесав затылок. — В Геенне нечего делать, да и отец в последнее время всё больше гневается. А если у меня есть шанс остаться здесь, то я хочу им воспользоваться.
После его слов ректор, наконец-то, поменялся в лице. Его взгляд стал серьёзнее, а ладони слегка сжались в кулаки. Однако демон всё ещё сохранял спокойствие, как собственно и его брат. 
Что же сейчас будет? 
Пусть едва ощутимо, но я заметил напряжение между этими двумя. Она нарастала, словно нитка, которую натягивались с каждой секундой. Ещё немного и она лопнет, как гитарная струна, которую поддавали напряжению.
Сглотнув слюну, я понимал, что, кажется, из всех присутствующих, я тут единственный лишний. У меня, кроме швабры, которой мне удалось уложить парочку демонов, ничего с собой и не было. Если начнётся настоящая драка экзорцистов (которую мне страсть, как хотелось увидеть вживую), то я буду лишь мешаться под ногами.
И это несмотря на то что силы за это время прибавились. Парочка демонов, а отдача от эфира уже была ощутима.
— Ты всегда был слишком… 
Ректор не успел договорить фразу, как его глаза округлились. Экзорцисты внезапно, ни с того ни с сего, стали синхронно зевать, а потом попадали, словно игрушечные солдатики. Повалились друг за дружкой, не в силах устоять на ногах. 
Меня тоже стало клонить в сон. Ощущение, будто внезапно на плечи обвалился тяжёлый непосильный груз. Усталость давила с такой силой, что перед глазами картинка начала расплываться. Всё меркло, сливалось в едино.
Как бы сильно я не сопротивлялся, но процесс уже был необратим. С каждой секундой мне становилось всё труднее удерживать своё тело, которое становилось оловянным. Наконец, через несколько секунд, я погрузился в беспроглядную темноту. 
Но перед этим я услышал последние слова Баала: 
— Я хочу ещё поиграть. 
А потом уши, будто заложило ватой. И я погрузился в сон.
/// 
В нос ударил трупный запах. До ушей долетало карканье ворон. А перед глазами было поле, усыпанное мёртвыми телами людей. 
Я даже не понял, как оказался здесь, но картинка была настолько знакомой, что аж тошно стало. Посмотрев на собственную руку, я округлил глаза. С кирикары, что была обнажена и которую я сжимал в своей ладони, капля за каплей стекала алая кровь. Судя по размерам и ощущениям, Хикки был в ней. Значит, я…
— Кровавый бог Огай, — внезапно произнёс знакомый до боли голос. Я слышал его единожды в своём прошлом, но запомнил на всю жизнь. — Я рад, что мы встретились. 
Выпучив глаза, я посмотрел на фигуру, что стояла на вершине небольшой горы и смотрела на меня сверху вниз. Это был такой же, как и я, безликий бог кровопролитных битв — Оммори. Только его вид был настолько ужасен, что даже мне было не по себе находиться рядом с ним. 
Я сразу понял, что нахожусь во сне. Нужно было выбираться отсюда. Пусть я и мало чем мог помочь академии, но валяться без сознания не по мне. 
Когда-то давно я слышал, что люди могут вернуться обратно, если испытают боль или попытаются себя убить. Снова протыкать себя кирикарой, как это было на суде богов, я не хотел. Поэтому решил себя просто ущипнуть.
Нет, ну а что? Видел я один фильм… и вроде именно так люди там и делали, чтобы пробудиться ото сна.
Как только я попытался это сделать, то ничего не произошло. Совсем. Я даже почувствовал боль, но из своего сна, так и не выбрался. 
Вот чёрт. Не сработало? Неужели придётся всё же покончить с собой, чтобы вернуться обратно в академию.
 
— Бог Огай, — снова произнёс Оммори. — Что это ты делаешь? 
Я поднял на него глаза, в то время как бог, удивлённо вскинув бровь, наблюдал за мной. Минуточку. Если это всего лишь мои воспоминания, то почему они начинают меняться от моих действий? По идее, это не должно влиять на то, что происходит. Тогда как? Или я просто чего-то не понимал? 
— Хочу выбраться отсюда! — злобно рыкнул я. — Мне нужно вернуться в академию! Ещё нужно…
— Снова стать богом? — поинтересовался у меня Оммори. — В теле сопливого мальчишки снова возвыситься до Такамагахары? 
Значит, он всё знал? Знает, в кого и куда я переродился? Интересно, это он убивал студентов, чтобы подставить меня? Нет, нет. Это же всего лишь сон. А значит, я просто нахожусь в собственном подсознании или сознании, или куда там люди выходят, чтобы увидеть самих себя со стороны.
Мои размышления, по поводу того, что бог Оммори вернулся, всего-навсего выдумка. Возможно, додумки, которые не дают мне покоя. Потому я и вижу его сейчас перед собой.
Всё это лишь то, что у меня в голове. Не более того.
Именно поэтому я, не обращая внимания на его слова, попытался дальше прийти в себя.
— Ничего не получится, — произнёс снова Оммори. Только вот, я его уже не слушал. — Ты, правда, снова хочешь примкнуть к этим бесполезным существам?
— Бесполезным? — переспросил я и посмотрел снова на бога. — О чём ты?
— Ты и сам это понимаешь, — усмехнулся он. — Боги — ничтожества, которые только и могут делать вид, что главенствуют в этом мире. Они могут лишь наказывать слабых, а сами пировать и наслаждаться величием, которую обрели от человеческой тупости. Люди глупы. Они не понимают, что происходит на самом деле.
— О чём ты говоришь?
— Сам подумай. Разве человек не в состоянии сам справиться с демонами, что периодически вырываются из Геенны? Разве божественная сила, о которой трындят эти бесполезные твари не враньё? Боги перестали делать что-то на благо людей, тогда, зачем они нужны?
— Боги рождаются из желаний, — пояснил я. — Люди сами хотят верить в них. Хотят поклоняться и создавать тех, кто сможет уберечь их и исполнить желания. Если бы не боги, люди перестали бы…
Он прервал мою речь своим смехом. От его противного голоса я невольно прищурился и стиснул зубы. Вот же, говна кусок. Ещё тогда, давным-давно, когда мы впервые повстречались, он сильно бесил меня. Собственно, и сейчас ничего не изменилось. Пусть это всего лишь моё воспоминание.
— Люди должны начать верить только в самих себя. Они создали Такамагахару из собственных желаний, только чтобы оправдать себя и переложить ответственность на других. Даже мы, — он обвёл кончиком острия своего меча вокруг, указывая на тела погибших. — Были не более, чем отмазкой за людские пороки. Только вот, сейчас боги ни на что не способны. Они перестали оказывать должного внимания, лишь наслаждаясь спокойной жизнью на небесах. Бессмысленные существа, которые должны умереть.
— Умереть? — округлил я глаза. — Хочешь сказать, что Такамагахара должна пасть?
— Именно, — кивнул он. — Смысла в богах нет. Пришла эра людей. Пора им занять место и уничтожить Геенну раз и навсегда. К тому же он согласен со мной.
— Во-первых, ты ведь и сам бог, тогда с чего вообще такие мысли? Во-вторых, Геенну уничтожить невозможно, пока жив Сатана. За это время никто даже вызов ему бросить не смог: ни боги, ни паладины. Никому не под силу с ним справиться. Даже Аматерасу слаб перед силой короля демонов. И, в-третьих, кто он? О ком ты говоришь?
— Я такой же, как и ты. В отличие от богов, что перерождаются каждый раз, как только умирают, я был человеком. Поэтому прекрасно понимаю всю ложь, которую вешает на уши людям Такамагахара. А остальное, — он слегка прикрыл глаза и как-то злобно ухмыльнулся. — Разве ты никогда не думал о том, что смог бы превзойти остальных и разобраться с Сатаной? Уверен, тебя ни раз посещали такие мысли. А что если… боги врут? Что, если он не настолько сильный, как они говорят? Что если… как только падёт Геенна, боги станут не нужны людям, отчего они боятся этого?