ЮнМи. Сны о чём-то лучшем 2 (СИ)

— Смотрели, да? — улыбается ЮнМи. — Привет им всем передавай. Если с начальством договоритесь, я к вам "Корону" могу через недельку привезти. СанХён, уверена, против не будет.
— Отлично! Порадуем парней.
— А ты-то как, не надумал ещё жениться?
— По больному бьёшь? Мне сначала дослужить надо, потом на ноги встать, потом… В общем, много ещё планов абсолютно не связанных с созданием семьи.
— А мнение хальмони тебя разве больше не интересует? Что-то мне не верится, что она так просто от тебя отстанет.
— Ты знаешь, вот буквально вчера я ей сказал, что женюсь только, когда пойму, что пора. И только на той, которую выберу сам.
ЮнМи аккуратно отпивает лёгкое вино из бокала, облизывает губы кончиком языка и говорит:
— А хочешь, я угадаю, что она тебе на это ответила?
— Ну, попробуй, — соглашается старший ефрейтор.
— Она сказала, что ты наконец-то повзрослел и что армия всё-таки сделала из тебя настоящего мужчину.
ДжуВон протягивает руку и тихонько щёлкает улыбающуюся ЮнМи по кончику носа:
— Один в один. Я всегда говорил, что вы с хальмони очень похожи. Вот потому я и не хочу тебя в жёны. В моей семье главным буду я, а с тобой так не получится. И нечего надувать свои красивые губки, всё равно я не поверю, что ты всерьёз огорчена.
— Ну вот, а я уже и в самом деле губы раскатала, — притворно огорчается ЮнМи. — Я-то думала, что не такой, а ты, оказывается, вон какой! Это что же, получается, у ЮЧжинки ещё не всё потеряно и у неё по-прежнему сохраняются шансы войти в твою семью?
— ЮЧжин внезапно сошла с дистанции, — сообщает ДжуВон с ухмылкой. — И могу на что угодно поспорить, что ты ни за что не догадаешься, какая неприятность с ней случилась.
ЮнМи задумывается, морщит лоб, потом разводит руками:
— Мне в голову приходит только неизлечимая болезнь, чего я ей совершенно искреннне не желаю.
— Она здоровее нас с тобой вместе взятых, — подтверждает ДжуВон и, помедлив, выдаёт: — ЮЧжин влюбилась, представляешь? Всерьёз!
— И не в тебя, — догадывается ЮнМи. — Ха! Ты прав, подобного я от неё никак не ожидала. Даже допустить не могла, что такая расчётливая стерва способна на какое-нибудь другое чувство, кроме любви к роскоши и ненависти ко мне. И кто же этот несчастный?
ДжуВон хохочет:
— Хо ЕнСан, средний сын главы "LG Electronics". Мы с ним в Париже учились. Она там с ним и пересеклась в прошлом месяце. Встретила на каком-то приёме, потанцевала и — бамс! — любовь навеки. Уже обручиться успели. И по-моему, она сама в шоке. Тоже не ожидала от своего сердца такой подставы.
— Рад?
— Чему?
— Ну, тому хотя бы, что она не будет больше тебя преследовать.
— Не знаю, — пожимает плечами ДжуВон. — Наверное, да. Хотя иногда было весело. Я же никогда всерьёз её не воспринимал… Представляешь, она мне прислала приглашение и своё фото в свадебном платье. И, главное, ещё и спрашивает у меня, не слишком ли скромно?
ЮнМи фыркает, едва не расплескав вино:
— Ну она и дура! А ты что?
— Ответил, что платье в самый раз.
— Покажешь?
ДжуВон протягивает свой телефон:
— Вот, полюбуйся.
— М-да уж. И где тут место для счастливого жениха? К ней же ни с какой стороны не подойти.
— Разберутся, — меланхолично замечает ДжуВон, подливая в бокалы вино.
— Вот и ещё один человек нашёл своё счастье, — вздыхает ЮнМи. — Когда же наша очередь, Джу? И я вовсе не замужество с женитьбой имею в виду.
— А может, и не надо его искать? — отвечает ДжуВон. — Может, то, что с нами сейчас происходит, и есть счастье? А мы этого просто не замечаем.
— Наверное, ты прав. Однако, что-то мы с тобой засиделись. Пошли, потанцуем. А то ХёБин уже шею свернула, проверяя, не целуемся ли мы.
Когда ехали домой, ЮнМи была непривычно задумчива. ДжуВон, который взялся её подвезти, иногда посматривал на неё, отвлекаясь от дороги, но ничего не спрашивал.
 
— Такой большой город, — сказала вдруг Юна. — Так много людей в нём живёт. У кого-то всё хорошо, у кого-то горе… Я тут недавно с одним парнем познакомилась, которого осудили на год тюремного заключения совершенно ни за что. Взял по глупости на себя чужую вину…
— И что с ним?
— Да с ним всё в порядке. Помогла ему на работу устроиться… Ты знаешь, сколько в Корее народу в тюрьмах сидит?
— Ну-у, много, я думаю. Но не больше, чем в Пукхане.
— Больше пятидесяти тысяч. Каждый сотый кореец у нас сидит за решёткой. Просто ужас какой-то.
— Они преступники, Юна. Им в тюрьме самое место.
— Да я знаю. Просто интересно, сколько среди них тех, кто сидит ни за что? Как тот парень — ЧжунХе.
Они как раз стояли на перекрёстке, дожидаясь сигнала светофора. ДжуВон повернулся к ЮнМи.
— Дух королевы Мён СонХва продолжает наводить порядок в стране, да?
ЮнМи пожала плечами:
— Не знаю, Джу. Может быть. Смотри — зелёный! Поехали. И поосторожней, пожалуйста. Ты, конечно, почти не пил, но вино, знаешь, каким коварным бывает.
— Да я выпил-то всего один бокал.
Автомобиль приближался к Гванак-гу, а в голове у ЮнМи звучала никому ещё в этом мире неизвестная мелодия песни из старого кинофильма "Генералы песчаных карьеров" и слова песни на русском языке:
Край небоскрёбов и роскошных вилл,
Из окон бьёт слепящий свет.
О, где мне взять на все проблемы сил,
Ведь сил уже почти что нет?..
* * *
Исправительное учреждение "Анян". Вторая половина дня
С утра Серёга ходит мрачнее тучи. Этот последний сон… Как деликатно Гуань Инь макает его вновь и вновь в навозную кучу под названием собственная глупость. Показывает, что можно было жить и вот так: без крайностей, без тупых залётов, не калеча судьбы себе и своим близким, но при этом добиваясь куда более впечатляющих результатов, чем получилось у тебя здесь. А та ЮнМи как будто чувствует, что тюрьма-то совсем рядом и что зарекаться от неё не стоит. И с ДжуВоном у неё отношения совсем другие, какие-то… нормальные отношения. Даже завидно стало. Да и ЮЧжин там не такая стерва, как в некоторых прошлых снах, влюбилась вон… Песню, что ли, в самом деле написать про свою горькую судьбу. Не зря же эту мелодию ему напомнили. Как раз по настроению может получиться.
— Что с тобой, Юна? — пихает подругу в бок БонСу. — Ты уже пять минут куда-то в пустоту смотришь? Надзирательница заметит, что не работаешь, опять оштрафует.
— А? — отмирает Серёга. — Всего пять минут? Надо же! А мне показалось — почти час.
— Музыку опять, что ли, сочиняешь?
— Песню вспомнила одну очень хорошую. Только слова надо другие придумать.
— Про что песня-то? — шёпотом спрашивает сидящая через проход ДжиУ. — Про любовь?
— К чёрту любовь! — отмахивается Серёга. — Эти сопливые муси-пуси мне ещё в агентстве надоели! А песня про нас и про тюрьму. Вот такая вещь! Когда спою — обрыдаетесь.
— Как может быть хорошей песня про тюрьму? — недоумевает БонСу. — Ты ещё скажи, что тебе здесь нравится.
— Она не о том, что тюрьма — это хорошо. Она про нашу с вами горькую судьбу.
— А-а-а, — соглашается БонСу. — Тогда да, тогда сочиняй. Судьба у нас и в самом деле — горчее кимчхи.
Несколько дней спустя ЮнМи сидит на сцене с гитарой, рядом перемигивается индикаторами подключённый синтезатор.
— Первым делом я хочу поблагодарить нашего директора, госпожу НаБом, за то, что она позволила мне выступить здесь перед вами, — говорит ЮнМи, склонившись к микрофону. — И сейчас с её разрешения я спою вам свою новую песню. Я задумала её давно, но не было подходящих слов. А здесь они у меня появились. Вы послушаете и поймёте, почему это произошло. Итак, песня заключённой тюрьмы "Анян".