Эксклюзив (СИ)

Передо мной совершенно точно мужчина, приснившийся мне неделю назад. Такие глаза забыть просто невозможно. Именно таким я его по памяти утром и нарисовала. Матерь Божья, и куртка кожаная точь-в-точь.
Даже сейчас, в темноте, я ощущаю на себе пронзительный взгляд его серо-голубых глаз. А я ведь и нужные слова тогда перед сном сказала «на новом месте, приснись жених невесте». И все бы ничего, но ведь и ежу ясно, что мужчины, сидящие в машине, не имеют ничего общего с добропорядочными людьми.
Господи, что я такого сделала, что ты подсунул мне бандита?! «Труп идешь закапывать» – шепчет противный внутренний голос.
– Мы правильно едем на деревню? – неожиданно произносит мужчина из сна.
– В.
– Что?
– Правильно говорить предлог «в», а не «на», – вот теперь взгляд мужчины меняется. Становится злым. Так, стоп, я только что исправила речь бандиту? Возможно, даже убийце? Конченая дура. – Да, вы правильно едете в деревню. Тут еще метров триста.
– Спасибо, – на удивление, спокойно произносит он. – Удачи с поиском папоротника. И мужа, – подмигивает, едва заметно улыбаясь.
– Благодарю. Храни вас Бог, – зачем-то перекрещиваю машину, наблюдая за тем, как закрывается окно заднего пассажирского сиденья. Мамочки, да что со мной? Что я делаю?
Кажется, я выдыхаю только тогда, когда машина трогается с места.
– Чего ты там вошкалась? – нервно произносит Люся, как только я захожу в лес.
Вкратце пересказываю ей мою встречу с бандитами, намеренно опуская деталь про сон, и мы движемся в глубь леса.
Оказалось, что рыть яму для могилы крайне трудно. Особенно в темноте, когда Люсин фонарик сдох. Благо моя предусмотрительность меня не подвела, и закинутые в тачку свечка и спички пригодились. Мы меняемся с Люсей по мере усталости, но работаем быстро, ибо хотим поскорее отсюда уйти.
– У него же родственники есть и искать наверняка будут, – вдруг доходит до меня, когда мы вырываем неглубокую, но все же могилку.
– Ой, я тебя умоляю, какие родственники? О нем даже никто не вспомнит. Все же хорошо, что мы с ним так и не расписались. Звание вдовы мне не идет.
– Фу, Люся.
– Не фукай. Все, можно опускать тело, – тяжело произносит подруга, шумно выдохнув.
– Надо было цветок какой-нибудь взять.
– Зачем?
– Чтобы положить на могилку. Разве непонятно?
– Облезет. Ему веток хватит.
– Подожди, – хватаю подругу за руку. – Может, не надо?
– Надо, Лиза. Надо.
И все, произошел очередной откат, когда Люся стала засыпать тело землей. Что мы натворили? Наверное, дальше я бы ударилась в истерику, если бы не едва виднеющийся свет недалеко от нас. В этот раз Люся не успевает никуда сбежать. Только закидывает в овраг лопату. Я же ничего другого, как примкнуть к дереву и обнять ближайшую березу, не придумываю. Из меня само собой вырывается то ли вой, то ли мычание, когда я понимаю, что мы здесь не одни.
– Девушки, а что вы тут делаете? – где я слышала этот голос. Точно, мужчина с золотым зубом!
– Шшш. У нас ритуал, – слышу позади себя Люсю. Ритуал? Ну да, я же папоротник и мужа ищу! Прекращаю мычать и выдаю первое, что приходит на ум.
– Суженый мой ряженый, явись ко мне. Приди ко мне, найди меня. К матушке природе взываю. Суженого призываю. Куда бы очи твои ни смотрели, явись ко мне за две недели.
От дерева не отлипаю, ибо страшно. Только свечку в правой руке сжимаю, что есть сил. И тут вновь слышу Люсин голос:
– Как голубь голубку легко обосрал, ворон ворону заклевал, так и суженый ее отыскал. Летите птицы по селам и городам, да по дремучим лесам, письмо несите, суженого явите. Аминь.
Молчание. Затяжное. Где-то глубоко внутри я понимаю, что стоит отлипнуть от дерева и увижу всех троих мужчин, а не только того, что с золотым зубом. Они ведь не просто так сюда пришли.
– Нашла папоротник? – хотелось бы мне сейчас притвориться немой. Но поздно. Этот голос точно принадлежит мужчине из сна.
– Нет, – еле слышно произношу я.
– Беда-то какая, – насмешливо произносит он, заправляя мне за ухо выбившуюся прядь волос. – А чего у дерева воешь?
 
– Я не вою, я… мужа у матушки природы призываю.
– И как успехи?
– Пока не пришел, – отцепляюсь от дерева и подношу свечку к мужчине. Задираю голову, дабы взглянуть в его лицо. Поди разбери, что он хочет сделать, то ли в нос дать, то ли улыбнуться.
– Держи, – не сразу понимаю, что он протягивает мне… лист папоротника. Господи, откуда он мог его взять? – на автомате беру растение и отхожу на шаг. – Итак, леди, – теперь уже он отходит от меня. – Кто из вас знает где находится Виктор Октарский? – кивает в сторону Люси.
– Понятия не имею, – невозмутимо бросает подруга.
– А ты, – переводит взгляд на меня. Мотаю головой словно заведенная. – Если будешь хорошей и сговорчивой девочкой, я не буду сокращать тебе ни жизнь, ни твои инициалы, Елизавета Банько.
  
Глава 2
 
Тут с Е. Банько в лесу я повстречался. Случайно так наткнулся. Невзначай. Там акт захороненья состоялся, А я приперся, так сказать, на чай. Ну как на чай? На чайную беседу. Поговорить, спросить о том, о сём. О жизни, о здоровье, о соседях... О чем еще беседовать с врачом? С врачом, который сильно не стремаясь, В глухом лесочке трупик прикопал. При всем при том невинно улыбаясь, Про суженого-милого вещал. В натуре, я не знаю, че там дальше. От страха может сузиться очко. А все лишь потому, что повстречалась В лесу ночном товарищ Е. Банько.
Наталья Кулаева 
Глава 2
У меня, конечно, бывают пробелы в памяти, особенно на фоне стресса, но не настолько, чтобы я забыла, что представлялась компании этих мужчин. Уж если Лизой и могла назваться, то Банько точно держу при себе. И без надобности сей прелестью не свечу.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? Вы ясновидящий?
– Ясно зрячий. Потомственный маг в седьмом поколении, – ну, собственно, на тупой вопрос соответствующий ответ. – И я знаю, что будет с тобой и твоей подругой, если не получу ответа, – не мешкая, мужчина достает из кармана куртки пистолет. Ой, мамочки… вот как так можно было встрять? – Так что, Елизавета Банько, на вопрос ответишь?
– Если честно, я забыла какой был вопрос, – вполне серьезно произношу я.
– Где Витюша?
– А, точно. Мы его видели пару дней назад и больше не пересекались. Но перед этим он сказал, что купил билеты в Воркуту. Скорее всего, он сейчас в поезде, потому что из Петербурга в Воркуту ехать аж двое суток.
– Странно, магический шар мне показал не Воркуту, а эту деревню. А он меня никогда не подводит. Как думаешь, почему?
– Почему не подводит или почему показал деревню? – на удивление, мой очередной тупой вопрос вызывает у дядьки из сна не желание мне хорошенько отбить головушку, а улыбку. Надо признать, красивую.
– Второе.
– Ну… вам виднее, почему он выбрал эту деревню. Возможно, вы плохо потеребили шар, и он соврал, – мужчина долго смотрит на меня, прищурив взгляд.
Улыбки больше нет, а желание меня грохнуть, кажется, да. Дело набирает пренеприятнейшие обороты. Витя что-то сделал, раз за ним ведут охоту бандиты. Обвожу взглядом всех мужчин и понимаю, что их четверо! Почему я не заметила в машине еще одного? Возможно ли сбежать от четырех громил с оружием?
– Нет, – внезапно нарушает тишину, надеюсь, все же не мой суженый.
– Что нет?
– Не получится сбежать. Мы все хорошо стреляем и бегаем.
– Откуда вы… ах да. А вы тут главный… ясно зрячий?
– Главный.
– Экс, простимулировать? – закатав рукав кофты, намеренно сверкнув еще одним оружием, интересуется мужчина с золотым зубом.
– Нет, – спокойно отвечает главный. – Мы пока беседуем. Значит точно не знаете, где Витя?
– Точнее не бывает, – наконец подает голос моя подруга.
– Плохо, что не знаете. Мы вот ищем его. И он нам очень, просто жизненно необходим, – ясно зрячий отходит на несколько шагов, благо не наступает на могилку, и останавливается у садовой тачки. Думай, Лиза, зачем она тебе нужна!