Кошмар в августе

Даше вспомнились слова Паэгле о том, что хороший диагност на вес золота. И если бы не исчезновение Алексея...
— Госпожа Иванова?
Даша не заметила, как перед ней возникла медсестра, и непроизвольно вздрогнула.
— Что? — Она не сразу вспомнила, что назвалась этим именем.
— Ведь вы госпожа Иванова?
— Да, это я... Но как вы догадались? — Медсестра была другая, но тоже очень приятная и тоже в высокой шапочке.
Девушка улыбнулась:
— Всех остальных я знаю. За мной, пожалуйста.
Она провела Дашу в кабинет, такой же чистый и правильный, как и приемная. За столом сидел невысокий полноватый человечек с короткими пухлыми пальчиками и что-то быстро писал. Даша осторожно присела на краешек стула. Ее всегда поражал тот факт, что врач, даже если ты пришел самым первым, и больше никого в округе нет, все равно что-то пишет в своих тетрадях или на больших листах бумаги, а перед тем как вы к нему присядете, передаст эти записи сестре и скажет многозначительно что-то вроде: «Это надо отправить в лабораторию как можно скорее...»
— Ирочка, это надо отправить в лабораторию еще сегодня.
Даша улыбнулась.
— Добрый день. — Пелтрам украдкой глянул в лежащую перед ним тетрадь. — Лариса Витольдовна? Я правильно произношу ваше отчество?
— Да-да, абсолютно верно. — Оказавшись лицом к лицу с врачом, она неожиданно растерялась. Наверное, так выглядел Оле-Лукойе — добрый, всепонимающий взгляд, ободряющая улыбка. Однако при всем при этом доктор Пелтрам совсем не походил на человека, готового с радостью поделиться с посторонним историей болезни своего пациента.
— Ну, рассказывайте, что вас беспокоит. — Он по-своему истолковал ее нервозность.
— Видите ли, я... — Нет, сто против одного, что он не станет ей ничего рассказывать. Особенно в присутствии медсестры. — А не могли бы мы остаться вдвоем?
Пелтрам чуть приспустил очки на кончик круглого носа и удивленно посмотрел поверх стекол.
— Поверьте, вам не стоит ничего опасаться или стесняться. Ирина Михайловна — профессиональная медсестра, — говорил Пелтрам с легким польским акцентом, — я ей абсолютно доверяю.
— Доктор, я вас очень прошу, — Даша старалась ныть по возможности убедительнее. — Для меня это очень важно.
— Генрих Бенедиктович, я отнесу это в лабораторию. — Медсестра как ни в чем не бывало подхватила пачку листов и направилась к выходу.
— Да, благодарю вас, Ирочка, — кивнул тот и, поправив очки, вопросительно посмотрел на посетительницу. — Ну-с, я вас слушаю.
Даша сжала кулаки:
— Доктор, признаться, я немного слукавила, записавшись к вам на прием, но другого пути у меня не было...
Добрые глаза за круглыми стеклами чуть сузились.
— Так, давайте выясним сразу: у вас нет никаких жалоб на здоровье?
Молодая женщина хотела было отрицательно помотать головой, но потом вспомнила, что не была у гинеколога уже года три, и неуверенно пожала плечами:
— Не знаю. Надеюсь, что нет. Я давно проверялась.
— Понятно. Значит, вы не больны и не беременны?
— Нет, нет! Это точно нет...
— Ну что ж, в моей помощи вы не нуждаетесь, так чего же вы хотите?
— В вашей помощи я как раз нуждаюсь, но не в той, в какой...
— Госпожа Иванова, нельзя ли перейти к сути дела? У меня прием.
— Да-да, конечно... Скажите... — Даша не знала, с чего начать, но наконец решилась: — Скажите, доктор, к вам не приходил некто Алексей Богданов?
Пелтрам откинулся на спинку кресла, широко расставленные руки уперлись в стол:
— Голубушка, у меня сотни пациентов, и среди них наверняка несколько Богдановых. Что именно вы хотите узнать?
— Вы, наверное, меня неправильно поняли. Я имела в виду не семейную пару, а мужчину. Одного мужчину. Скорее всего, он был у вас вчера или позавчера.
Правый глаз доктора стал заметно дергаться:
— Не пойму, что вы хотите от меня?
— Этот Алексей, мой друг, у него... он не может иметь детей, и ему посоветовали обратиться к вам.
— Я не занимаюсь мужчинами.
— Да, но... после того как он отправился к вам, его больше никто не видел.
Пелтрам снял очки и потер переносицу:
 
— Я ничего не понимаю.
Нет, если Пелтрам что-то скрывает, он не признается ни ей, ни Полетаеву, ни самому Берии. Единственное, что она может сделать для Алексея, если он здесь и с ним что-то происходит, это дать понять доктору, что она в курсе происходящего. Даша заискивающе улыбнулась:
— Да не только вы. Признаться, это очень непонятная и запутанная история. Я работаю в частном детективном агентстве...
— Так, немедленно покиньте мой кабинет! — Доктор вскочил и гневным жестом выбросил руку вперед по направлению к двери. Если бы не очки и белая шапочка — вылитый Ленин в октябре.
Даша вскочила вслед за ним.
— Генрих Бенедиктович, вы же понимаете, я пришла не просто так, у меня есть много веских оснований подозревать...
— Если вы сию секунду отсюда не уберетесь, я вызову милицию! — Пухлая рука потянулась к телефону.
Оставаться дольше не имело смысла. Все, что надо, она уже сказала.
— Я ухожу, — с достоинством произнесла Даша, — но я вернусь. В том случае, если вы передумаете, вот номер моего телефона. Даю вам равно сутки.
  
2
 
По дороге домой Даша никак не могла решить, к какому разряду отнести последнюю акцию: к победе или поражению. Нет, к победе навряд ли, она почти ничего не узнала, но проигрышем ее тоже считать не стоило: если Пелтрам участвует в какой-то игре, то она его вспугнула, и он будет вынужден действовать. Главное, чтобы с Алексеем ничего не случилось...
И все же ее мучили сомнения. В конце концов пропажа Богданова действительно может быть никак не связана с гинекологом. Что, если тот решил отложить свой визит к врачу? Это для нее Пелтрам потенциальный преступник, а для него он прежде всего врач. А когда человек пойдет к врачу, зависит, как правило, от наличия свободного времени и настроения. Он же не сказал, что пойдет прямо завтра с утра. Вдруг потом окажется, что все это время Богданов, например, на даче выяснял отношения с женой, хорошо же она будет выглядеть... Единственная радость, что тогда и Полетаева можно будет обозвать параноиком.
При воспоминании о полковнике засосало под ложечкой. Таким разъяренным Даша его еще никогда не видела. И где бы Богданов ни находился сейчас, с женой или с удочкой, не появись он до завтра — ей придется весьма несладко.
  
3
 
Вернувшись домой, молодая женщина забилась в свой чулан и принялась размышлять. Лобовая атака не вышла, необходимо искать иные выходы на клинику Пелтрама, при том что времени остается в обрез. Паэгле, понятное дело, отпадает, а больше спросить не с кого. Хотя позвольте! По идее Пелтрама должны знать Юлькины коллеги по работе. Та же Шувалова, например. Что, если позвонить ей прямо сейчас? Существует значительный шанс, что имя Пелтрама Черной вдове знакомо.
Не откладывая в долгий ящик, Даша тут же набрала номер Шуваловой.
— Здравствуйте, Марина, это Даша, домработница Паэгле.
— Мы вроде на «ты» были.
— Тогда здравствуй.
— Привет.
— Марина, я достала документы. Но...
— Достала?! — У Шуваловой от волнения перехватило голос. — Ты где сейчас?
— Это не важно, если надо, я сама подъеду, но в обмен я хочу, чтобы ты мне кое-что рассказала.
— Что? — Интонация по-прежнему была взволнованной. — Что?
— Тебе фамилия Пелтрам ни о чем не говорит?
Тишина длилась бесконечно долго, и Даша решила, что их разъединили.
— Алло! Алло! — подула она в трубку.
— Я слышу, — раздался мрачный голос. — Это никого не касается, кроме меня.
 
— Что? — Последняя фраза показалась несколько странной. — Прости, я не поняла, что ты только что сказала. Так ты с ним знакома или нет? — Поскольку Шувалова молчала, Даша продолжила: — Юля отзывалась о нем как о хорошем специалисте в плане лечения бесплодия, и я хочу порекомендовать его моим знакомым. Что ты можешь сказать по этому поводу?