Стражи миров
Ту книгу первой нашла Чара. И вовсе не на одном из грубых деревянных прилавков, возле которых подолгу застывал Лорд Всезнайка, если там находилось что почитать. Эта находка лежала на пыльной дерюге, прямо на земле, в тени от большой телеги с тканями ярких расцветок…
Сначала Чара приняла её за широкую и плоскую деревянную шкатулку. Под истрескавшимся и потемневшим от времени лаком угадывался странно знакомый рисунок. Рядом стоял помятый с одного бока железный кубок, пылились пустые длинные ножны и тускло отсвечивала сталь парочки прекрасных метательных ножей, которые Чаре сразу захотелось покрутить в руках. Она вздохнула — пока что в этом не было смысла. Ножи мастерски метал Великан Атто на потеху публике и даже обещал Чаре, что научит и её, но это, наверное, случится нескоро. Она покачала головой и окинула взглядом остальное.
Всё припорошённое пылью «богатство» охранял щупленький старичок в грязной рубахе и штанах из самой грубой мешковины. Он подслеповато щурился, позёвывал и не обращал на Чару никакого внимания. До тех пор, пока её рука не коснулась «шкатулки». Со сноровкой, неожиданной для столь почтенных лет, он прихлопнул её ладошку к крышке.
— Пошто тебе? — недовольно проскрипел он, всё плотнее прижимая её руку к орнаменту своей ладонью, сухой, мозолистой и крепкой, словно корень старого дерева.
А потом что-то случилось. Руку Чары обожгло резкой болью, старикашка отпрянул, тряхнув седыми неопрятными космами. Чара охнула и уставилась на свою ладонь, где наливался краснотой тот самый орнамент в виде кольца из переплетённых между собой линий. Боль прошла так же внезапно, как и появилась, а вот рисунок остался.
— Что у тебя тут?
Чара вздрогнула, но это был всего лишь Лорд Всезнайка. Он присел на корточки и взял в руки «шкатулку».
«Осторожнее!» — хотела крикнуть Чара, но не успела.
Да ничего и не произошло. Старикашка хмуро поглядывал на Югоря, а тот откинул деревянную крышку, которая оказалась… обложкой книги!
— О-о! — только и произнёс Лорд Всезнайка.
— За всё — шесть монет, — скрипучим голосом сварливо обозначил цену старик.
«Шесть монет? Да он издевается!» — возмущённо подумала Чара. Но торговец был невозмутим.
— Мне не нужно всё, — отозвался Лорд Всезнайка, бережно переворачивая толстые пожелтевшие листы странной книги.
— Шесть монет, — упрямо повторил продавец.
— Югорь, — дёрнула своего спутника за рукав Чара, — можно подарить ножи Атто. Хорошие ножи!
Лорд Всезнайка с трудом оторвался от книги и посмотрел на ножи.
— Можно… — задумчиво протянул он. — Шесть монет, говоришь?
Девочка понимала, что цена немыслимо высока. Четыре монеты серебром им с матерью платили за Луну каждодневного труда, но ей отчаянно хотелось разгадать тайну книги.
Лорд Всезнайка вздохнул и распустил тесёмки на кошеле. Шесть серебряных монет легли на сухую, обезображенную болезнью суставов ладонь. Старикашка проворно поднялся и исчез в толпе. Лорд Всезнайка бережно прижал к себе книгу, Чара увязала в дерюжину остальное, и они поспешили обратно к своему фургону.
Кубок Триш определила в реквизит, как и ножны. Ножи высоко оценили Атто и Карик, который немедленно к ним потянулся, за что и получил увесистый шлепок по рукам.
Лорд Всезнайка унёс книгу в фургон да так там и остался, а Чара сгорала от любопытства, помогая Триш готовить помост к вечернему представлению. Ладонь совсем не болела, и она украдкой переворачивала её, чтобы убедиться, что орнамент всё ещё там.
Когда началось представление, она отошла под свет уличной лампы, окружённой роем мошкары, и стала до рези в глазах всматриваться в затейливый узор.
«Магия Стихий», — вдруг сложился загадочный рисунок в не менее загадочные слова, тихим эхом прошелестевшие у неё в голове. По телу девочки пробежала дрожь, словно при ознобе. Что-то беззвучно лопнуло в глазах, и зрение, помутившееся на миг, странно обострилось.
Чара испуганно огляделась. Представление шло своим чередом. Карик со шляпой обходил хохочущих зрителей. Где-то играла музыка. Что-то бормотал за полотняной стенкой фургона Лорд Всезнайка…
«Книга!» — Мысль обожгла её, и Чара, проскользнув за помостом, взлетела на подножку повозки.
Югорь расположился под лампой, передвинув туда один из сундуков. Книга лежала у него на коленях, раскрытая примерно посередине. Он с отсутствующим видом смотрел куда-то далеко, не замечая стенок фургона, да и всего поля Ярмарки вообще. На появление Чары он не отреагировал. Она присела рядом и тронула его за рукав.
— А? Чара… — Он неохотно оторвался от своих мыслей. — Как там представление?
— Хорошо. Что это за книга? — Девочка старалась скрыть нетерпение, ведь Лорд Всезнайка ничего не знал о его причине, а рассказывать о таинственном рисунке на своей ладони она не собиралась.
— Очень древняя и загадочная, как и всё, что попадает в наши руки через десятки Лунных лет… Она из Другого мира, конечно. — Он бережно огладил страницу.
— И что в ней написано?
— Не знаю, Чара. И не знаю никого, кто владел бы языком Ариса.
— А… чего? — не поняла Чара.
— Ариса. Так называется Другой мир.
Чара тряхнула головой. Тонкие прядки растрёпанных волос метнулись туда-сюда.
— Но кто может там писать, если там живут чудовища, от которых нас охраняют Стражи?
Лорд Всезнайка с удивлением посмотрел на девочку, словно увидел её впервые.
— Кто сказал тебе такую глупость? В Арисе живут, или жили когда-то, до Чёрных дней, люди, очень похожие на нас. Но — другие. Стражи охраняют Переходы именно от них и от того, что приходит вместе с ними.
— Чудовища?
— В некотором роде… Только их давно никто не видел, даже Стражи, наверное.
— А зачем тогда тебе эта книга, если ты ничего не можешь в ней прочитать?
Лорд Всезнайка взъерошил свой жиденький чуб:
— Я попытаюсь. Возможно, когда-нибудь и смогу.
— А по мне, — Чара заглянула в книгу, — так одни закорючки ничем не отличаются от других. — И она указала на стопку книг Югоря.
Немного расплывчатая вязь, похожая на клубки змей или переплетения плюща на крепостных стенах, дрогнула и размылась окончательно. Три странных, не имеющих смысла слова прошелестели в голове Чары и закончились вполне отчётливым «призвать воду». Она замерла, приоткрыв рот, не слушая, что там отвечает ей Лорд Всезнайка.
— …научить тебя читать, — долетел до неё обрывок фразы.
— О! — поспешно изобразила она радость, которой не испытывала. Странные слова не желали исчезать и просились на язык. Чара поднялась.
— Кажется, они заканчивают? Пойду, гляну.
— Да-да, — рассеянно отозвался Лорд Всезнайка, снова склоняясь над книгой.
«Призвать воду?» — недоумевала Чара.
Она забралась под фургон. За колесами негромко хрупали сеном Бодряк и Лентюх — кони Триш. Подумав о лошадях, она спохватилась, что их ещё надо напоить, для чего придётся натаскать воду от одной из больших бочек-на-колесах, в которых её доставляли на ярмарку.
«А что, если?.. — Сумасшедшая мысль сверкнула фальшивой монетой и потускнела, растеряв блеск от доводов разума. — Глупо. Нелепо. Вот ведь дурочка».
Она пролезла на другую сторону, к лошадям и пустым вёдрам. Здесь царила темнота. Лентюх шарахнулся было, но Чара успокоила его, погладив по тёплой шее. Она присела перед одним из вёдер, совершенно не понимая, что делать дальше. Попыталась представить его полным до краев и шепнула дурацкие слова.
В ведре отразилась Белая луна, разбитая на осколки рябью. Кони оживились. Чара, напротив, заледенела. Медленно, неуверенно протянула дрожащую руку и коснулась поверхности воды. С пальцев закапало.
Без единой мысли в голове она проделала тот же фокус со вторым ведром. Луна закачалась и в нём. Вспомнилось: «Магия Стихий…» Магия? Колдовство? Что-то крайне нехорошее, о чём даже говорить нельзя. И это случилось с ней!