Пипец Котенку! 2 (СИ)
В итоге возвращаюсь в поместье. Нам сообщают, что Николай Павлович проведёт ещё несколько дней в больнице. Мол, взрыв повредил какие-то внутренние органы, требуется более тщательное исцеление.
Через два дня мне звонит Китаец и говорит приезжать. Люсиль тщетно скрывает радость, и постоянно что-то попискивает у меня в голове. А когда торгаш выкладывает на прилавок здоровенный, полный целого моря маны кристалл, она не выдерживает и появляется:
— Неужели! — летунья спрыгивает с моего плеча и обнимает макр лапками и крыльями. — Ура-ура-ура!
— Так это она твоя питомица? — Китаец наклоняется к Люсе. — Какая интересная. Почём продашь?
— Отвали! — рявкает Люсиль. — Я не продаюсь, придурок!
— Дерзкая, — щурится барыга. — Как насчёт того, что я прощу тебе долг за неё, Ярослав?
— Отвали, — повторяю за подружкой. — И дай мне ящик какой-нибудь, чтобы эту штуку нести.
Альбиноска говорит, что использовать макр прямо сейчас не получится. Ей нужно в деталях вспомнить ритуал и нужным образом подготовиться. Моя помощь тоже, кстати, понадобится. Но когда мы всё сделаем, то Люся не только восстановит крыло. Она получит новые силы, сможет творить недоступные ранее заклятия и, вполне вероятно, обращаться в сексуальную красавицу…
«Да что ж ты за пошляк такой!» — возмущается мышка.
Наверняка убедившись, что за мной не следят, прячу макр в Тыковке. Так я прозвал своё овощехранилище. Не знаю, почему, ну прикольно же. Тыковка.
Там же, кстати, прячу и свою дворянскую бумагу. На всякий случай сделал в канцелярии копию, которую буду носить с собой, а оригинал решаю заныкать. Важный документ, даже в губернаторском поместье не хочу её оставлять.
На всякий случай меняю замок, ставлю внутри хранилища печать Капкана, а снаружи — печать Запора и парочку защитных. Такое богатство, как макр шестого уровня за сто пятьдесят тыщ, нельзя оставлять просто так!
Ближе к вечеру возвращаюсь в поместье. Оказывается, пока я бегал по своим делам, Мережковский уже вернулся из больницы. Гвардейцы докладывают, что он ждёт меня в кабинете.
Поднимаюсь. Задумчивый Николай сидит не за столом, а в кресле. В руке у него, вместо ожидаемой рюмки водки, чашка с чаем.
— Это ты, Ярослав, — говорит он, поворачивая ко мне бледное лицо. — Всё в порядке?
— Конечно. Помните, я перед самым нападением сказал, что круто усилил духовный доспех? На мне ни царапинки. Только магическую систему перенапряг в бою.
— Хорошо, — кивает Мережковский. — Прошу, садись.
Обычно я терпеть не могу, когда мне велят сесть, но не в этот раз. Вид и тон голоса у губернатора такие, будто он хочет сказать что-то невероятно важное.
— Ты не поверишь, кто навестил меня в больнице, — говорит он.
— Организатор нападения?
— К сожалению или к счастью, нет. Я думаю, что убийц наняли Ирисовы. А ко мне приходил твой племянник, Кирилл Котёнкин.
— Да неужели? — искренне удивляюсь я. — И что он хотел?
— У нас состоялся важный разговор. Жаль, что я не захотел побеседовать с его сиятельством раньше. Тогда бы покушения, наверное, не случилось. Одиннадцать человек погибло, Ярослав, втрое больше ранено. А мы с тобой при этом живы! Даже как-то несправедливо, не находишь?
— Ну, немного есть, — пожимаю плечами я. — Что хотел Кирилл?
— Сам узнаешь, — Николай поднимается и ставит чашку с недопитым чаем на стол. — Поговорите с ним наедине. А я должен отдать кое-какие приказы.
Значит, мой племянник здесь? Любопытно. Что же он хочет предложить?
Почти против воли, повинуясь чутью, прикрываю глаза и лезу в духовное пространство. Отыскиваю Метку, которую поставил в своё время на кулон Степана Карповича. И убеждаюсь, что та совсем рядом.
Ух, племянничек! Ты мало того, что прикончил старикана, которого я мог назвать другом, так ещё и таскаешь трофей, снятый с тела⁈ Ну, сейчас поговорим.
Губернатор выходит, а через другую дверь в кабинете появляется граф Котёнкин. Молодой, крепко сложенный юноша с тёмными волосами и пронзительным взглядом, который почему-то кажется мне знакомым. Хотя я уверен, что раньше никогда Кирилла не видел.
— Здравствуй, Ярослав, — произносит он, лукаво щурясь. — Наконец-то мы встретились.
— Здравствуй… те, ваше сиятельство, — решаю хотя бы поначалу соблюсти приличия. — У меня предложение: давайте сразу к делу.
— Как скажешь, — улыбается юный граф. — Итак…
— Вопрос первый, — перебиваю я, мигом забыв о приличиях. — За что ты убил ведуна?
Котёнкин смеётся, заставляя меня стиснуть подлокотники стула.
— Не переживай, Ярослав. Он получил, что заслуживал. Столько отдал своим исследованиям, и вот результат!
— Ага. Быть убитым из-за дворянских интриг, — цежу я. — Верни мне его кулон.
— Этот? — граф с улыбкой достаёт из кармана артефакт. — Нет, он мой по праву. Давай, как ты и сказал, к делу! — он убирает кулон. — Итак, ты хочешь забрать мой титул.
— Хочу и заберу. Я официально признан членом семьи. Так что привет, племянничек! По закону титул мой.
Котёнкин усмехается.
— Удивительный ты всё-таки человек, Ярослав. И правда никогда не теряешь бодрость духа.
— Что? — хмурюсь я.
— Честно признаться, я немного сглупил, — говорит Кирилл. — Не сразу понял, что вы с губернатором Мережковским хотите провернуть. Меня можно простить, ещё не свыкся с новой ролью графа. Когда осознал вашу цель, то пытался связаться с Николаем Павловичем, но он не брал трубку. Тогда я решился на визит, но было уже немного поздно.
Не понимаю, к чему он клонит. И почему его лицо, а точнее мимика, кажутся мне знакомыми?
— По закону ты и правда можешь претендовать на мой титул. Поэтому теперь, увы, придётся тебя убить, — продолжает граф.
— Ну попробуй, — спокойно отвечаю я, на всякий случай напитывая духовную броню.
— О-о, — протягивает Кирилл и щурится, оглядывая меня. — Ты молодец. Превосходно развил доспех. Структура хорошая, плотная.
Вот теперь меня реально терзает чувство дежа вю. Такие же слова я слышал о своём доспехе какое-то время назад, сказанные с той же интонацией. Только говорил их кто-то другой, а именно…
Твою мать…
— Степан Карпович⁈ — я аж подлетаю, роняя стул.
Кирилл Котёнкин заливисто смеётся и хлопает в ладоши:
— Браво, юноша!
— Какого хрена происходит⁈
— Ты ведь уже почти догадался, — улыбается граф. — Пошевели мозгами ещё немного!
Шевелю. И головоломка складывается сама собой.
Ведун изучал переселение душ. И вцепился в меня, как клещ, чтобы глубже погрузиться в эту тему. Проводил эксперименты, исследовал мою ауру, затем решил узнать о моих родных… Сказал, что якобы нашёл их в Астрахани и отправился узнавать подробности, а затем погиб.
Но всё оказалось не так. Мои настоящие родственники отыскались гораздо ближе, на Алтае. Степан Карпович зачем-то решил меня обмануть. Продал квартиру и оставил коня, явно не рассчитывая вернуться.
Он поехал на Алтай, встретился с Кириллом Котёнкиным и занял его место!
— Твою-то мать, — шепчу я, осознавая, что на самом деле произошло. — Ты убил Кирилла и вселился в его тело. Вот зачем ты изучал переселение душ, ты хотел себе новое вместилище!
— Именно, Ярослав, — улыбается ведун, который сидит передо мной в другом теле. — Благодаря тебе я узнал недостающие тонкости. Изучив тебя, я наконец создал способ переселения. Но мне был нужен человек одной с тобой крови, чтобы всё получилось. Я нашёл такого человека и исполнил задуманное. Кирилл Котёнкин умер, а я занял его место. И затем отравил отца Кирилла, чтобы стать графом.
Он поднимается, сверля меня взглядом.
— Теперь я получил что хотел. Молодое сильное тело, бога-покровителя, родовые способности, титул, богатство и власть! Передо мной теперь открыты все двери! И только ты стоишь у меня на пути… Впрочем, это ненадолго.
С театральным эффектом распахивается дверь в кабинет. Входит губернатор, а с ним десяток человек гвардейцев и несколько магов.