Невидимые знаки (ЛП)

Я поцеловала Гэллоуэя.
Воздух очистился.
Сегодня вечером я скажу ему, что действительно хочу его, и наконец-то получу удовольствие, в котором отказывала нам обоим.
Я дрожала от одной мысли о том, чтобы снова прикоснуться к нему, поцеловать его, наконец, почувствовать его толчок внутри себя.
Радость трудно измерить, но я не помню, чтобы я была так счастлива, когда выходила из дома и готовила завтрак из крабов и рыбы для своей еще дремлющей семьи.
Вздохнув спокойно, я взглянула на пепел, насыпанный на перемычку над дверным проемом. Дети использовали сажу от костра прошлой ночью, чтобы дать название нашему месту обитания.
Название не было ни актуальным, ни уникальным. Просто игра звуков, которая отлично сработала.
ББ-ФИГЭЛ
Бамбуковое Бунгало ФиГэл.
Пепельное крещение будет смыто, как только пройдет очередной ливень, но пока... темные пятна рассказывали историю людей, которые наконец-то нашли удовлетворение в страшных испытаниях.
…
Молния сверкнула в море, достаточно далеко от нас, чтобы не вызвать страха и не заставить нас бежать, но достаточно близко, чтобы создалась угроза, что гроза может изменить направление и направиться к нам.
Если пойдет дождь, мы пополним наши иссякающие запасы воды и впервые окажемся в полусухом состоянии благодаря крыше и укрытию.
На самом деле я хотела, чтобы пошел дождь. Я хотела испытать блаженную эйфорию, лежа в постели, слушая капли и не находясь в самом разгаре.
— У нас есть время закончить? — Коннор посмотрел на горизонт. Солнце село, и снова наступала ночь.
Сегодня был канун Нового года, и я снова не поделилась датой. Наши цели и решения не изменились бы.
Выжить.
Это была наша конечная и единственная цель.
Наш старый городской ритм уже давно и прочно ушел в бытие. У нас не было ни будильников, ни пробок в час пик, ни счетов, которые нужно оплачивать, ни стресса от светских любезностей. Мы работали слаженно, ели с удовольствием и были заняты в течение всего дня. Этот новый ритм подкрался к нам так незаметно, что мы даже не заметили, как это произошло.
Мы с Гэллоуэем улыбались и находили любую причину, чтобы прикоснуться друг к другу во время выполнения своих задач. От каждого прикосновения и шепота желание закручивалось внутри меня, набирая силу, пока в моей душе не зародился торнадо.
Сегодня вечером.
Как только дети лягут спать.
Наконец-то между нами все разрешится. Быть вместе будет нашим праздником и встречей Нового года.
— Думаю, у нас есть несколько часов, прежде чем он придет сюда. — Передавая трость Гэллоуэя Пиппе, я добавила: — Если он вообще пойдет в эту сторону. Возможно, он останется в море.
Пиппа взяла трость, пожевав нижнюю губу.
— Надеюсь, что так. Я не люблю гром. — Она вздрогнула. — Слишком напоминает мне шум, когда мы разбились.
Гэллоуэй мягко улыбнулся.
— Тебе тоже, да? Я думал, это только у меня.
Я не сомневалась, что он не возражает против грозы, но тот факт, что он был готов показаться пугливым котенком, чтобы поддержать ее, заставил мое тело растаять.
За последний месяц написание посланий стало неотъемлемой частью нашей ночной рутины. Иногда мы не беспокоились, но это стало чем-то очень ценным. Мы сосредоточились на разных вещах: страхи, желания, любимые хобби, самые яркие впечатления, то, чего нам больше всего не хватает.
Сегодня темой была благодарность.
Я указала на песок.
— За что ты больше всего благодарна, Пип?
Она наклонилась, изо всех сил стараясь выцарапать два простых слова. «Я жива».
Слова, сказанные такой крошечной, осиротевшей девочкой, были одними из самых трогательных, которые я когда-либо читала.
На горизонте раздался сердитый раскат грома. Возможно, непогода все-таки шла в нашу сторону.
Она покачнулась, но храбро передала палку брату.
Коннор взял ее и быстро вывел свой ответ.
Его слова не лучше подействовали на мои сердечные струны: «Я благодарен Гэллоуэю и тем навыкам, которые он мне показал. Благодаря ему я могу строить и ловить рыбу».
 
— Это все твоя заслуга, Ко. — Гэллоуэй обнял мальчика. — Ты отличный ученик.
Коннор усмехнулся, его загорелое лицо засветилось.
— Мне помогает то, что мне нравится мой учитель.
Взяв палку, Гэллоуэй нацарапал: «Я благодарен солнцу, напоминающему мне, что каждый новый день приносит лучшее завтра».
Мое сердце больше не билось нормально рядом с ним. Оно билось и металось, искрилось и скакало. Его комментарий заставил его сделать все четыре.
Гэллоуэй, прикрыв глаза от солнца, протянул мне трость.
Я замолчала.
Я благодарна за жизнь.
Я благодарна за то, кто я есть.
Я благодарна за сегодняшний вечер и за то, что будет.
В итоге все, что я написала: «Я благодарна за каждое мгновение, потому что без них я бы вообще не жила».
Очередной раскат грома устремил наши взгляды в небо.
— Эм... может, нам стоит пойти в дом? — Пиппа потянула мои шорты, обнимая котенка Паффина. Я улыбнулась тому, насколько восхитительным было это предложение. После стольких месяцев у нас действительно было место, куда можно было зайти. Приют, который защитит нас.
Я подняла глаза на Гэллоуэя, надеясь, что он видит, как я ему благодарна. Как я всегда буду благодарна.
Вот что я должна была написать.
Я благодарна за тебя.
Всегда.
Еще одна вспышка молнии.
Коннор отделился от нашей группы, вглядываясь в береговую линию. Его рука поднялась, указывая на что-то в приливе.
Что-то большое, черное и зловещее.
— Что это? — Он сделал шаг ближе. — Что-то выползает из океана.
— Что? — Гэллоуэй покрутился на месте. — Где?
Черное пятно медленно поднималось из волн, прокладывая себе путь дюйм за дюймом вверх по пляжу.
— Что это, черт возьми, такое? — Гэллоуэй двигался вместе с Коннором, все ближе и ближе.
Я не хотела, чтобы они подходили слишком близко, но, если мы не проведем расследование, нам может быть хуже. Знания были ключевым фактором на этом острове.
— Мне это не нравится. — Пиппа взяла меня за руку. — А что, если оно не дружелюбное?
Я сжала ее пальцы, когда появилось еще одно черное пятно, вслед за первым.
Потом еще одно и еще.
— Я уверена, что все в порядке, Пип. Но давай подойдем поближе и посмотрим.
Девочка сопротивлялась моему притяжению, но я не отпускала ее. В таких обстоятельствах — когда сталкиваешься с новым вызовом — лучше всего действовать вместе.
Гэллоуэй внезапно рассмеялся.
— Святое дерьмо.
— Это так круто. — Коннор побежал к ближайшему пятну, его страх полностью исчез. — Насколько это офигенно?
Гэллоуэй трусцой (слегка прихрамывая) побежал за Коннором. Вместе они нависли над существом, тащившимся по пляжу.
— Что? Что это? — Пиппа напряглась, чтобы разглядеть.
Глаза, наконец, разобрались с животным.
— Я знаю, что это такое.
Пиппа зажмурилась, чтобы догнать брата.
— Что это?
Гэллоуэй усмехнулся.
— Это черепахи. Много-много черепах.
Я смотрела на ковер из черепах, прокладывающих свой путь по нашему участку песка.
После нескольких месяцев пребывания на острове мы не видели никаких существ, кроме странных ящериц, змей и случайных чаек. Однако мы внезапно превратились в зоопарк.
— Что они здесь делают? — Из теплой воды вынырнуло еще больше черных фигур, идущих к нам навстречу с умом, от которого у меня мурашки побежали по коже.
— Я не уверен. — Гэллоуэй оставил Коннора ползать рядом с вожаком и вернулся ко мне. — Возможно, для спаривания?
От слова «спаривание» и намека на то, что это повлечет за собой, у меня скрутило живот.
Он прочистил горло, когда молчание между нами стало очень сильным.
— Или чтобы отложить яйца. Они делают это на суше.
Пиппа высвободилась из моей хватки.
— Мне нравятся черепахи. — Взлетев, она направилась к брату, ее плюшевый котенок болтался у нее в руке.