Невидимые знаки (ЛП)

Если мы откажемся от этой жизни и вернемся туда, куда я хотел, мы не сможем позволить себе роскошь иметь ещё одного ребенка... если только...
Мысли, которые не давали мне покоя в течение нескольких месяцев, разрастались, формировались. Я не поделился ни одной из них с Эстель, но больше не мог их сдерживать.
Как только вся бумажная волокита была закончена, и наш мир восстановлен, Мэди, по просьбе Эстель, уволилась с должности помощника генерального директора и начала управление империей, о которой та даже не подозревала. Юристы вернули контроль над трастом Эстель, но Стел оставила Мэди бенефициаром за ее честность и преданность.
Звукозаписывающая компания связалась с ней и потребовала больше песен, текстов, всего. И если бы захотела, Эстель могла бы сделать карьеру, о которой всегда мечтала.
И я знал, что она мечтала об этом, потому что застукал ее за игрой на рояле в фойе отеля, где мы ужинали, пока я расплачивался.
Она выглядела так же прекрасно, как и на видео в YouTube. Однако что-то кардинально изменилось. Если раньше музыка была ее отдушиной и страстью, то теперь она отошла на второй план по сравнению с её основными желаниями.
Она хотела того же, чего желал я.
Того, чего очень хотела Коко.
Мы все, черт возьми, этого хотели.
Мы хотели вернуться в наш райский уголок.
Мы бы многое отдали, чтобы вернуться к тому, что там приобрели.
Но у нас не хватало смелости сказать об этом вслух. Не хватало смелости признать, что мы готовы отказаться от водопровода и электричества, не хватало смелости сказать, что мы готовы променять богатство и социальное положение на то качество жизни, которое мы создали на нашем острове.
Если бы мы продолжали в том же духе, то провели бы остаток своих дней, жалея, что у нас не хватило сил признаться в том, в чем мы на самом деле нуждаемся.
Я не мог этого допустить.
Я больше не желал и дня прожить, не получив того, чего так сильно желал. Я больше не мог позволять своей дочери кричать, пока она не уснет, потому что она не могла видеть звезды сквозь смог, или плавать в успокаивающих волнах океана лаская своими крошечными пальчиками морских обитателей.
Я больше не могу смотреть на мучения своей семьи.
Притянув Эстель к себе, я положил обе руки ей на плечи.
— Мне нужно кое-что сказать. Что-то безумное, глупое и очень правильное, и не знаю как.
Ее глаза расширились, кожа покрылась мурашками, когда я обнял ее.
— Что ты имеешь в виду?
Я посмотрел на нашу дочь. Она подняла голову, размахивая корягой, а не пластмассовой лопаткой, которую мы ей купили. Она ненавидела гладкие на ощупь искусственные игрушки, предпочитая резную морскую звезду, которую я сделал на прошлой неделе на балконе.
— Думаю, мы должны вернуться.
— Что ты имеешь в виду? Вернуться? — сузив глаза, она смотрела на меня. — Ты хочешь снова оказаться на необитаемом острове? Без помощи. Ты хочешь полностью отрезать нас от мира?
— Я же сказал, что тебе покажется это безумием. Я не шутил.
— И что дальше?
— У меня есть идея.
— Ну, так поделись, пока я не потеряла сознание от ожидания.
Я улыбнулся.
— Деньги от твоего творчества... ты готова потратить часть из них?
Она склонила голову набок.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду... если бы я попросил тебя довериться мне, как мужу, ты бы доверилась?
Не раздумывая, она кивнула.
— Конечно.
— Хорошо, есть идея.
— Какая?
— Доверишься мне?
— Ты не расскажешь?
— Просто доверься. Дай мне несколько дней. Потом я все тебе расскажу.
Я многого просил, но Эстель дала мне эти несколько дней.
Я сделал все, чтобы оправдать ее доверие.
…
— Я не спрашиваю, правильное ли это бизнес-решение. Я спрашиваю, возможно ли это?
Я вцепился в свой мобильный телефон, пока гражданин ФиГэл, входящий в состав Совета по государственным активам и продажам, бормотал что-то нечленораздельное.
Я использовал все грязные приемы, чтобы добиться этого разговора. Но, если честно мне на руку сыграло то, что на ФиГэл мы стали маленькими знаменитостями после того, как о нас написали небольшую статью о жизни на острове.
 
Наша восторженная похвала и благодарность их стране были хорошо восприняты туристической сферой, и нам позвонил президент ФиГэл, пригласив в свою великую страну в любое удобное для нас время.
Я бы очень этого хотел.
Очень.
Но я не хотел на время.
Я хотел навсегда.
Мне нужен был остров.
— Так... это возможно? — снова спросил я.
— Это... это возможно. Я должен уточнить, какой денежной компенсации это потребует.
— Уточняйте. Я подожду.
— Хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас?
— Да. Именно сейчас.
— Э-э... хорошо. Подождите, пожалуйста.
Заиграла раздражающая музыка.
Вышагивая по балкону нашей крошечной квартирки, я постукивал пальцами по бедру. Эстель вместе с Коко отправилась на пляж, чтобы найти ракушки для люстры в морском стиле.
Коко с самого утра капризничала и плакала в ожидании похода на пляж, чтобы поплескаться в соленых волнах. Она отказывалась играть на гладких поверхностях керамической плитки, предпочитая дикую природу и мелкие крупинки песка.
Ну же. Ну же.
Я хотел закончить этот телефонный разговор до того, как Эстель поймает меня.
Я хотел, чтобы все было улажено до того, как скажу ей.
Прежде чем я сообщу своей семье о том, каким может быть наше будущее.
Наконец, музыка на удержании прервалась, после чего раздалось короткое покашливание.
— Мистер Оук?
Я захлопнул дверь.
— Да.
— Это мистер Тайто из Совета по инвестициям для зарубежных покупателей. Должен сказать, что ваш запрос довольно необычен.
— Почему? Что в этом необычного?
— Как правило, запрос на покупку касается земли с большими возможностями, чем та, о которой вы упомянули, большей площадью, ближе к другим туристическим островам. Мы знаем о вашей ситуации, сложившейся за последние несколько лет, и готовы принять ее во внимание. Однако должен сообщить, что мы не рекомендуем...
— Это то, чего я хочу. Договорились или нет?
— Понятно. — Короткая пауза, после которой последовал жесткий ответ: — Что касается других ваших условий. Правильно ли я понимаю, что вы будете платить за все, что упомянули? И вы ожидаете, что правительство ФиГэл не будет принимать никакого участия или инвестировать? Вы также понимаете, что в случае удовлетворения вашей просьбы все объекты инфраструктуры будут конфискованы после завершения сделки?
Сердце бешено заколотилось.
Пойдут ли они на это?
По его голосу я ничего не мог понять. Он мог издеваться надо мной, готовясь нанести окончательный сокрушительный удар, а мог сообщить самую лучшую новость в моей жизни.
Мое сердце бешено колотилось.
— Дайте мне еще минутку, мистер Оук.
Снова зазвучала музыка, и я зарычал, продолжая вышагивать. Внизу раздалось хихиканье: Эстель помогала Коко перебраться через деревянное ограждение, отгораживающее парковку нашего дома от дороги на пляж.
Ну же. Поторопись, черт возьми.
В трубке раздается потрескивание, прежде чем мистер Тайто возвращается к нашему диалогу.
— Хоть ваша просьба весьма необычна, у меня есть хорошие новости, мистер Оук.
Я прикусил губу и вскинул кулак в небо. Радость, которой я никогда раньше не испытывал, пронеслась сквозь меня. Наконец-то я повзрослел. Наконец-то понял, чего хочу от жизни, где хочу жить и с кем.
И вот теперь я получил разрешение воплотить все это в жизнь.
Сделав глубокий вдох, чтобы не заорать от счастья в трубку, я спокойно сказал:
— Это отличная новость. Спасибо.
Мистер Тайто сказал:
— Мы принимаем предложенные вами условия. Двести пятьдесят тысяч долларов США за право проживать на острове, расположенном по координатам, которые вы отправили по электронной почте на прошлой неделе. Соглашение будет включать право аренды земли на восемьдесят лет с возможностью продления, если это устроит обе стороны на тот момент. Контракт будет составлен и будет ждать вашей подписи по прибытии в Нади.