Легион павших. I - III Акт (СИ)

Придумывать не пришлось. Фурия перехватила его руку за мгновение до того, как он сам остановил бы кинжал в сантиметре от горла побелевшего Бенджи.
— Убедил, — прошептала она на ухо и забрала кинжал. — Не трогай мальчика. Пойдем.
Следуя за фурией, Райз не оборачивался. Оборачиваться нельзя. Он выучил это еще мальчишкой, когда отправился к друидам.
Райз и так уже сделал больше, чем следовало, чтобы уберечь Бенджи. Но ослушавшись его и вернувшись, парень собственноручно подписал себе приговор. Это следовало осознать и принять. Сейчас все, что должно было заботить Райза, это то, как вытащить Къярта, и, если подвернется возможность, спасти дурную голову Бенджи. Но не возлагать на последнее больших надежд.
Внутри крепости находились другие крылатые: все, как и хозяйка, в человеческом облике. Их пристальные взгляды следовали за ним, пока он поднимался по широким ступеням следом за фурией. Длинный, изгибающийся коридор, двери, просторный зал, арочный проход, еще больше дверей — Райз строил в голове карту особняка, заодно стараясь обнаружить энергию духа Къярта. Тот был близко, невероятно близко. Райз уже и забыл, каково это не чувствовать боль в шраме. Но ему так и не удалось заметить ничего, кроме обрывков персиковой вуали.
Когда он поднялся на вершину центральной башни, печать-компас потеплела, и область местоположения Къярта сузилась до подвальных помещений. Уже что-то.
За единственной дверью царил аскетизм. Из всего возможного убранства имелась только грубо сколоченная кровать с балдахином, мохнатая шкура на полу, стоящий на ней круглый столик, пара стульев, и поистине гигантский камин, чьего огня, впрочем, было недостаточно, чтобы прогнать холод. Роль окна играла арка от пола и до потолка, с тяжелыми гардинами по обе стороны; за ней — небольшой балкончик без балюстрады, а дальше — только морозная пустота. Самое то, чтобы расправить крылья и взмыть в небо.
Фурия закрыла дверь и повернула в замке ключ.
— Не хочу за тобой гоняться, когда ты решишь сбежать, — пояснила она.
— С чего бы мне сбегать? — Райз приподнял бровь.
Та ответила ему таким же удивленным взглядом.
— Сестры, которые прежде участвовали в жатве, говорили, что многие пытаются сбежать.
— Видать, у них совсем все плохо с внешностью, раз от них даже деревенские мужики бегут.
Фурия прищурилась.
— Ты не боишься.
— Нет, не боюсь.
Райз приблизился к ней, аккуратно забрал из ее руки ключ и, не найдя, куда его деть, отбросил в сторону.
— Ты же знаешь, зачем ты здесь?
— Имеется предположение.
— И знаешь, что с тобой случится потом? — она едва нахмурилась. — Знаешь, что ты лишишься рассудка?
Неужто ее саму не радовал побочный эффект их «жатвы»? Прежде Райз полагал, что крылатые пытали тех, кто становился их добычей, но сейчас уже не был в этом уверен.
— Не лишусь.
— Все лишаются. Почти.
— Я и есть эти «почти».
— Ты не можешь этого знать.
— Могу. А вот ты пока еще нет. Проверь, и тоже узнаешь.
Фурия одарила его долгим внимательным взглядом и рассмеялась.
— Я проверю, — пообещала она и, проскользнув мимо, села за столик. — Мое имя Аелитт. Как звать тебя?
— Райз, — без промедления ответил он и занял второй стул.
Сообщать свое имя было рискованно. Если Къярт упоминал его, это могло усложнить ситуацию, но в то же время сообщить, как много знает фурия. Райз следил за малейшими изменениями ее мимики, позы, дыхания, даже зрачков, хотя из-за их алого мерцания заметить изменения было не так уж и просто.
Его имя ничего ей не сказало.
— Что произойдет, когда мой рассудок никуда не денется?
— Ты останешься в моем гнезде, в полной безопасности, — не сводя с Райза любопытного взгляда, Аелитт облокотилась на стол и подперла ладонью подбородок. — Те, кому удается выдержать жатву, слишком ценны, чтобы отпускать их в мир, где с ними может случиться что угодно.
— Почему ценны?
— Их потомство намного сильнее, чем у остальных. Моя мать зачала меня от человека, который сохранял рассудок на протяжении трех жатв.
 
— Неплохо, — Райз улыбнулся и добавил в ответ на вопрос в глазах Аелитт: — Это значит, что у нас впереди много времени.
Во всяком случае, достаточно, чтобы добраться до Къярта и изобрести план побега. Главное — не растерять все мозги в самом начале.
Опасно было ставить на то, что его разум достаточно крепок, чтобы справиться с деструктивным влиянием чего-либо, при этом даже не зная, с чем придется столкнуться. Опасно и самонадеянно. Но что ему еще оставалось?
— Впервые вижу человека, который хочет остаться в гнезде, — Аелитт склонила голову на бок. — Почему ты не боишься? Почему не бежишь?
— Глупо бежать от единственной возможности выжить.
— Я не понимаю.
Райз усмехнулся. Раз уж вся эта затея — игра с высокими ставками…
— Ты сама сказала, что здесь я буду в полной безопасности. Так и останется, когда в этот мир придет Орда?
Лицо Аелитт переменилось. Она отбросила ребячество, подобралась и сдержанно сообщила:
— Когда в этот мир придет Орда, мое гнездо примкнет в ней. Как и все те, кто будет в нем.
— Вот ты и получила ответ на свои «почему».
— Орда поглотит человечество, уничтожит твой вид. И ты так легко готов встать на ее сторону?
Сколько бы раз друиды не задавали ему подобный вопрос, сколько бы не говорили, что уничтожат его родину, его народ, он всегда отвечал, что поможет им. Он столько раз повторял это, что сейчас мог бы убедить даже самого себя.
— Это вопрос выживания. Дурость — оставаться на стороне того, кто проиграл еще до того, как началась драка. А я себя дураком не считаю.
К заинтересованности Аелитт примешалось… разочарование? Занятно. Всех местных фурий заботила честь и принципиальность, или это были только заморочки Аелитт? Как бы там ни было, Райз только что потерял в ее глазах не один десяток очков. К счастью, этого было недостаточно, чтобы полностью растоптать ее интерес к нему.
— Я могу позволить себе просьбу? — спросил Райз. Сейчас было не лучшее время, чтобы продавливать свои интересы, но другого могло и вовсе не представиться.
— Разумеется.
— Отпусти паренька, которого выбрала до того, как я помог тебе одуматься.
— С чего мне его отпускать? — искренне удивилась Аелитт.
— Он врач. Если бездумно изводить всех мужчин в округе, пройдет несколько десятилетий — и больше некому будет участвовать в жатве.
— У этого мира нет нескольких десятилетий. Орда придет куда раньше.
— Орда никогда не уничтожала все подчистую.
— Если гнездо примкнет к ней, меня не будет волновать популяция людей поблизости.
— Если примкнет? Не когда? — подловил ее Райз.
Аелитт прикусила губу и кокетливо улыбнулась.
— Ты хотел убить его, а теперь просишь отпустить.
— Я не хотел. Но ты попросила, и я согласился сделать это для тебя. И теперь — да, я прошу отпустить его.
— Прости, Райз, я бы хотела согласиться, но не могу. Он нужен для жатвы.
— Не проблема, я могу справиться и за двоих.
Аелитт даже не пыталась сдержать смех. Поднявшись, она обошла стол, встала за спиной Райз и обняла, обдав горячим дыханием шею.
— Нет, — с улыбкой прошептала она. — Ты только мой.
Фурия выпустила его из объятий, посмотрела на дверь и на валяющийся на полу ключ.
— Я скоро вернусь. Не уходи никуда, — попросила она и направилась к арке и сереющему в ней небом.
Метаморфоза фурии отдаленно походила на воплощение брони паладинов — быстро, практически мгновенно. За исключением появившихся крыльев, тело Аелитт не покрылось чешуей, сохранив человеческий облик. Обернувшись, она улыбнулась и спрыгнула с уступа.
Райз потер виски. День обещал быть долгим. И морозным.
Поборов желание закутаться в шкуру и сесть у камина, он вышел на балкон и осмотрел двор. Внизу больше не было ни фурий, ни людей.
И снова его накрыло это кружащее голову чувство, зовущее сделать шаг в пустоту. Пришлось приложить силы, чтобы вспомнить, что он больше не маг воздуха. Кроме того, свой шаг в пустоту он уже сделал.