Война Алхимика (СИ)

Не вышло, Авирал оказался неплохим мечников и легко перехватил мой удар. Наши мечи снова встретились, но на этот раз лишь вскользь проскрежетав друг об друга.
Я сделал обманный финт и попытался нанести новый удар, но в этот момент пришлось уворачиваться от пролетевшего неподалеку гигантского молота. Мекдар не стал ждать и тоже присоединился к веселью, едва не снеся мне голову своей огромной колотушкой.
— Дурак, что ли. Так и в глаз попасть можно, — за каким-то чертом ляпнул я и отскочил назад, уворачиваясь от еще одного удара на этот раз меча красноватого оттенка, будто покрытого потеками крови. Фархов Авирал решил поддержать атаку приятеля.
Бой закрутился бешенным вихрем. Меня теснили. Я уклонялся, уворачивался, контратаковал и все равно отступал. Самым неудобным противников оказался Мекдар со своим дурацким боевым молотом. Меня толком не учили сражаться против такого оружия. Помнится Пайк только заявил, что под молот лучше не попадать, и что использующий такое оружие как правило очень медлительный, поэтому не представляет особой опасности. Его бы сейчас на мое место, посмотрел бы как он скакал бы по полю.
Мекдар не был медлительным, в скорости он не уступал богу войны. Тот в свою очередь орудовал клинком и щитом, как заправский рыцарь, тренированный пару тысяч лет.
Единственное что меня до сих пор спасало это быстрота реакции. В этом я их опережал. Немного, но достаточно, чтобы не попадать под многочисленные удары.
Мы сражались. А потом Падшим в какой-то момент это надоело, они поняли, что меня не достанут и атаковали во всю мощь попытавшись развоплотиться мою сущность на астральном уровне.
Они действительно оказались сильны. Их гнала вперед ярость и дикое желание избавиться от единственной угрозы, способной принести эфирным сущностям настоящую смерть.
И тогда противостояние скакнуло в другой план реальности. Я едва не пропустил этот момент. Мир поблек, превратившись в изжеванную бумаги, краски поблекли, меня со всех сторон обступила серая хмарь.
Авирал обратился в вихрь и вытянулся вперед. Мекдар стал похож на сверкающий столб, падающий одним концом мне на голову.
Что-то толкнуло меня под руку. Меч Шахода напомнил о себе, песнь смерти все еще звучала в его исполнении. Дикая необузданно сила рванула по венам, растекаясь по телу, как ядовитая кислота, изменяя и наполняя дикой энергией, превращая во что-то больше, чем простой человек. Магический дар в форме шипастого шара запульсировал в такт с этой силой и обратился в полупрозрачную сферу, ставшую частью меня.
Алхимия — есть суть изменение.
Я стал зеркалом и одновременно бесконечной плоскостью, растянутой до горизонта.
Атака Падших ушла в пустоту. На краткий миг Авирал и Мекдар приняли свою обычную человеческую форму, замерев посреди бесконечной серой пустыни. Моя трансформация застала их врасплох.
А потом они стали чем-то большим, и одновременно чем-то меньшим, пытаясь меня поглотить. Уничтожить то, что делает любого из любого разумного личность. Его душу, его суть, его сущность. Все то, что формирует в человека его собственное я.
Падшие пытались стереть это. Убрать из мироздания, как будто такого человека никогда не существовало. Словно он никогда не рождался, ни жил, не умирал, ничего не создавал и не совершал никаких поступков.
Подозреваю все это базировалось на отзвуках силы брата Мекдара Хрона, бога времени, вычеркнуть кого-то из реки времени был способен только он. Именно это попытались осуществить со мной прямо сейчас.
Это не было больно в привычном понимании слова. Скорее наоборот, очень приятно. Сознание угасало, погружаясь в темную пустоту, воспоминания исчезали, словно стертые не только из памяти, но и из всего слоя реальности.
Так продолжалось целую вечность, пока тяжесть в руке не кольнула могильным холодом, рывком возвращая разум из темного омута, куда он уже с удовольствием собирался нырять.
Конечно, никакой тяжести не было, как и рук, и ощущения холода. Все эти эфемерные впечатления были лишь отзвуком эха, что пробежалось по мне, спровоцировав появление Меча Шахода.
 
Вот кто ни на секунду не поддался вражескому влиянию. Призрачный эфирный клинок был банально выше всего случившегося. Он стоял наособицу, одновременно являясь частью общего мироздания, но в то же время находясь где-то вовне.
В этой борьбе я всего лишь стал малой частицей развернувшегося противостояния, линзой, что фокусировала исторгающуюся энергию, наконечником, через который Меч переносил океаны энергии.
Без него, без клинка, меня бы давно размазали тонким блином, расщепили на атомы, не оставив даже воспоминаний. Но самое первое оружие в мироздании так просто сдаваться не собиралось. Став неотъемлемой частью меня, оно передало свою силу, позволив сначала сдержать бешеный натиск совсем обезумивших от ненависти богов, а затем понемногу начав теснить их обратно.
Падшие отступали. В Астрале это выглядело как прибой, который вдруг передумал захлестывать берег и решил убраться обратно в глубь океана.
Конечно, все это было лишь умозрительным ощущением, сформированным под действием слабого человеческого разума, который был не в силах понять всю глубину развернувшейся схватки.
Но они и правда отступали, и я это чувствовал. Раз за разом, удары становилась все тише, пока наконец не стали напоминать слабое дуновение ветерка.
Выныривали на физический план мы тоже одновременно. Для меня это выглядело словно серая пелена расступилась, я стоял перед непроницаемым зеркалом черного мрака, таким густым и плотным, что казалось стеной. Но в нем была мое отражение, навстречу ему я и сделал шаг…
И осознал себя на поле перед стенами Силверпорта, вокруг лежали мертвые солдаты объединенной армии лордов, высоко в небе светило солнце, над головой заходились в крике вороны, со всех сторон окружал удушливый запах начинающейся разлагаться на жаре мертвечины.
Авирал и Мекдар обнаружились неподалеку. Оба потеряли свой прежний лоск. Доспехи Падших зияли прорехами, вплавленные в рукоять молота камни потеряли свою яркость став тусклыми невыразительными осколками, щит и меч бога войны были побитыми. Но Падшие все еще твердо стояли на ногах.
— Тебе все равно не победить! — яростно прошипел Авирал. В отличие от Кузнеца Воитель выглядел более утомленным от недавней схватки в астрале.
— Дурак, кто сказал, что мне нужна победа? — ответил я машинально, мимолетно вспомнив, что мы кажется об этом уже говорили. — Мне хватит убить вас и ничего более.
Бог войны ощерился, сделал шаг вперед, приподнимая свой выщербленный клинок. Но неожиданно его остановил за плечо Мекдар, впервые подав голос:
— Ты не сможешь убить всех нас. Это невозможно, — голос покровителя ремесленников как и полагалось кряжистой фигуре прозвучал глухо.
— У тебя есть предложение?
— Мы поклянемся собственной силой… — он недоговорил.
Используя остатки энергии, я шагнул в астрал и преодолел разделяющее нас пространство за долю секунды, материализовался перед Мекдаром и вонзил клинок ему в грудь. Лезвие погрузилось в Падшего, легко пробив доспех. Глазницы кузнеца затопило расплавленным серебром. Он покачнулся и тяжело рухнул навзничь.
Авирал что-то вскричал, глазницы бога войны полыхнули алым. Он попытался ударить, понимая, что уже опоздал.
Меч Шахода темной полосой сделал полукруг, отделив его голову от туловища. Отрубленная голова прокатилась по земле и остановилась, красные огоньки в глазницах начали затухать.
Все заняло не больше секунды.
— Поклянетесь своей силой… — тихо повторил я, глядя как тела бывших богов медленно рассыпаться. — А кто сказал, что потом ваши дружки из Шасцу-Насхар не пришлют кого-нибудь еще из других Падших. Вас там целая банда окопалась.
Разумеется, ни я, ни они не собирались заключать никаких перемирий. Все тянули время, чтобы восстановить силы. Просто у меня это получилось сделать быстрее, дав возможность ударить первым. Вот и все.