Мумия блондинки (Сборник)
Тут я ощутила прилив жгучего любопытства. Все наводило на мысль о тайном бегстве с возлюбленным. Пока я одевалась, это предположение казалось мне все более и более резонным. Оно объясняло многое из того, что вчера еще казалось совершенно непонятным.
Грейс пришла в страшное волнение, получив последнее письмо. Впервые в жизни накрасилась. И она обрушилась на Норму с уверенностью человека, задумавшего нечто романтичное и эффектное.
Становился понятным и еще один удивительный эпизод — сцена между Г рейс и Робертом Хаднаттом в фойе театра. Это было как раз в ее стиле — разыграть мелодраматическую сцену прощания с прежним возлюбленным, перед тем как сбежать с новым. А зная Хаднатта, легко было представить себе, как подобная сцена в столь многолюдном месте смутила его, заставив наговорить бог знает что!
Я поспешила к завтраку, восхищенная своими способностями к дедукции. И только когда я вернулась в Пигот-холл, мне пришла в голову другая мысль, взволновавшая меня. Грейс была необычайно порядочной, беря что-то в долг, а вчера вечером она взяла мою меховую шубку. Я была уверена, что она ни за что не уехала бы из Вентворта, не вернув ее мне.
Я подошла к шкафу — шубки не было. Именно этот пустяк всерьез встревожил меня.
Единственным, кто мог развеять мои страхи, был Джерри. Одно из трех писем Грейс адресовано ему в больницу. Если он его уже получил, то может знать, что произошло. И я решила повидаться с ним, прежде чем что-либо предпринимать.
Когда медсестра ввела меня в палату, Джерри сидел, откинувшись на подушки. Он был бледен и мрачен, но я не сразу это заметила. Первые минуты, когда я была с Джерри вдвоем, я видела только его беспокойные голубые глаза и твердую линию челюсти. Джерри был словно частью моей жизни. Помнится, он испытывал силу своей власти, заставляя меня взбираться на устрашающе высокие деревья в саду Хау.
Мне показалось, что он удивился, увидев меня.
— Хелло, Ли! Думал, ты позабыла о моем существовании.
Я присела на край кровати, боясь потревожить его ногу.
— Я по поводу Г рейс, Джерри. Она не вернулась вчера вечером. Ты не знаешь, может, она сбежала?
— Сбежала?
Он наклонился вперед, пижама была расстегнута на груди.
— Но с кем, черт побери, она могла бы сбежать?
Я рассказала ему о получении письма спецдоставкой, о неожиданном изменении планов Грейс и о ее последующем поведении в театре «Кембридж».
— Она, наверное, уехала с тем морским офицером. Это единственное объяснение, которое пришло мне в голову,— неуверенно добавила я.
Джерри нахмурился.
— Но это безумие, Ли! Я не имел понятия, что у Г рейс есть друг моряк.
— Я тоже. Но ведь кто-то писал ей эти заказные письма. Мне она никогда не говорила, от кого их получает.
Мне было больно видеть растерянное выражение его лица. Джерри был очень привязан к своей трудной старшей сестре. После трагической смерти их отца он чувствовал себя ответственным за ее судьбу и старался прикрыть ее от всех возможных неприятностей щитом своей популярности.
Джерри протянул руку поверх одеяла к моей.
— В одном я абсолютно уверен, Ли. Сестренка не могла сбежать из дома и выйти замуж тайком от меня.
— Может быть, она решилась на это в последнюю минуту? И у нее просто не было времени поговорить с тобой?
— Нет, время у нее было. В том-то и дело...
Джерри сжал губы.
— Понимаешь, сегодня рано утром я получил от нее письмо. Ночная сестра сказала, что его доставили в больницу около четырех часов ночи.
Интуиция меня не подвела!
— Его подсунули под дверь больницы, а медсестра утром принесла мне. Если бы Грейс решилась сбежать, она бы наверняка написала об этом. Понимаешь? — На его щеках проступили пятна.— Чертовски странное письмо. Я не собирался его никому показывать, но мне хотелось бы, чтобы ты его прочла. Может быть, кое-что ты сумеешь объяснить.
Он вытащил из-под подушки конверт и подал его мне. Я вынула из него тетрадный листок, на котором было написано:
«Джерри, дорогой!
Ты знаешь, как трудно даются мне разговоры на некоторые темы. Поэтому я пишу тебе письмо. А это важно, очень важно. Мне нужно предостеречь тебя от Нормы Сейлор. Она испорчена до мозга костей. Она всегда старается унизить меня, потому что презирает. Тебя она не любит и вообще не в состоянии никого любить, кроме себя. Она сделает тебя страшно несчастным, если ты ей это позволишь. Поэтому, пожалуйста, не влюбляйся в нее! Я всегда мечтала для тебя о самой лучшей девушке, Норма же — самая худшая! Это меня безумно мучает. Понимаешь, мне известно, как ужасно любить того, кто не любит тебя,— я бы не перенесла этого. Прости меня за то, что я тебе все это написала.
Любящая тебя Грейс».
Я вложила письмо в конверт и вернула Джерри.
— Ты что-нибудь поняла из этого?
Мысленно я представила себе Грейс, какой видела ее накануне вечером, вспомнила ее слова: «Я хочу заставить Джерри понять, насколько испорчена Норма... Все они еще пожалеют, что вызвали у меня такую ненависть к себе...»
— По крайней мере, ожидала этого,— ответила я.— Видишь ли, сначала Грейс попросила меня отправить тебе письмо.
И я рассказала, как Грейс вынула из сумочки три конверта, а потом убрала их обратно. Немного подумав, я .решила, что обязана сообщить ему мнение сестры о Норме.
Его лицо еще сильнее покраснело.
— Меня совершенно не волнует, что она наплела про Норму,— проворчал он.— Грейс была помешана на этой теме. Я не маленький и не нуждаюсь в няньках. Но меня больше всего удивляет, почему, черт возьми, письмо было доставлено среди ночи? Кому она поручила доставить это письмо? И почему она не рассказала мне про этого морского офицера и обо всем остальном? Ли, ты ведь не думаешь, что случилось что-то дурное? Действительно дурное?
Его глаза были прикованы к моему лицу: ему хотелось, чтобы я успокоила его. Я чувствовала его близость, теплоту его тела. Мы словно вернулись к тем незабываемым дням до Вентворта, когда еще не потеряли друг друга в круговороте новых лиц и переживаний.'
Я ответила — по своей привычке надеяться на лучшее:
— Думаю, все будет в порядке.
Но на самом деле такой уверенности я не чувствовала.
— Джерри, как ты считаешь, должна ли я рассказать про Грейс деканше?
Он кивнул.
— Да, Ли, скажи ей сразу же. Мы...
Он не договорил, отпустил мою руку и посмотрел поверх моего плеча на входную дверь.
— Хелло, Норма!
Я резко повернулась. Норма Сейлор небрежной походкой приближалась к кровати, стройная и гибкая, в плотно облегающем спортивном костюме. На ее потрясающих волосах каким-то чудом держалась маленькая зеленая шапочка.
— Хелло, дорогой!
Голос был вкрадчивым, собственническим.
— У меня нет занятий до двенадцати, и я улизнула в парикмахерскую. По дороге решила занести тебе последний номер нашей газеты.
Она откуда-то достала «Вентворт Кларион» и бросила его желтые листки на постель. Только тут она соизволила заметить мое присутствие.
— Как приятно, что ты послушалась меня и пришла навестить Джерри.
После этого она вообще перестала меня замечать.
Когда я выходила из палаты, то с удовлетворением подумала, что глаза Джерри не отрывались от меня и что Норма это видела.
Глава 4
Визит в больницу только усилил мое беспокойство. Грейс ничего не рассказала Джерри про морского офицера, даже не намекнула о возможности своего бегства и исчезла, не вернув мою шубку. Чем больше я об этом думала, тем меньше мне нравилась вырисовывающаяся картина.
И тут я заметила, как через двор прямо ко мне бежит Элейн. Ее широко открытые глаза казались испуганными.
— Дорогая, я с ног сбилась, разыскивая тебя. Что за ночь! Ник Додд только что сообщил мне, что Стив вернулся домой лишь утром...— Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание.— Полагаю, тебе уже известно, что Грейс вообще не вернулась. Смотрительница дортуаров сказала об этом Пенелопе, а та побежала в Пигот-холл, с лицом, как грозовая туча. Она ждет тебя сейчас у себя в кабинете. Мы погибли, дорогая! История с «Эмбер-клубом» выплыла наружу... Короче говоря, дело дрянь. Будь проклята Норма — вечно она все разболтает. И Грейс...