Сын тысячелетнего монстра - 2 (СИ)
Зато о происхождении монет он ответил подробно. На заре своего становления Гаротэки искал способы многократного увеличения силы, и путём экспериментов он нашёл способ использования сердец монстров Зоны.
Разумеется, первопроходцем в этой области Гаротэки не был, но он был первым, кто достиг значительного успеха. Его изначальный артефакт — амулет в виде скорпиона — очень долго служил Гаротэки идеальным вместилищем энергии анхе, совмещенной с энергией нэго.
Это, в какой-то степени, было обманом всех существующих законов — первичное анхе не могло храниться ни в одном известном артефакте, однако это оказалось возможным в симбиозе с энергией нэго. Но, как будто этого было мало, Гаротэки открыл ещё одну способность своего артефакта.
Произошло это по стечению обстоятельств. На одно из убежищ Гаротэки напали, и его слуга, эвакуируя всё ценное, случайно получил силу амулета со скорпионом из остатков металла, полученных при производстве артефакта.
Обнаружилось странное явление — амулет и остатки металла хранили общую энергию, передаваемую даже сквозь разные созвездия. Изучив это свойство сильнее, Гаротэки создал улучшенную версию своего артефакта — двадцать четыре монеты со скорпионом, связанных с его амулетом.
Каждая монета заключала в себе сердца шести монстров от бронзы до сапфира, причём все использованные монстры должны были сожрать человека или любое другое существо с большим количеством анхе.
На создание такого артефакта у Гаротэки ушло два столетия, и результат в десятки раз превзошёл прототип. Монеты были не просто вместилищем энергии, они также усиливали магические способности и позволяли получать ведьмачий «гнев».
Чтобы потенциал монет раскрылся полностью, Гаротэки отдал их сильным магам и ведьмакам. Причём, монеты даже не требовали подпитки энергии — они копировали силу пользователя, просто находясь с ним рядом.
Естественно, обладающие монетами имели только часть силы артефакта и могли пользоваться своими монетами только раз в месяц — истинная мощь была заключена лишь в амулете со скорпионом.
В одночасье Гаротэки стал равным по силе «титанам» и приблизился к «божествам». Появление нового игрока на мировой арене спровоцировало Восьмую мировую войну — единственную из последних четырех не по вине звёздного кризиса. Тогда же, за уничтожение нескольких созвездий, моего папашу стали именовать Тысячелетним Монстром.
По плану Гаротэки, каждый, получивший монету, должен был стать его верным слугой, но всё пошло далеко не по его задумке. Несколько человек смогли противостоять манящей силе монеты. Объединившись, они разоблачили обман и поставили Гаротэки ультиматум.
Так была создана Длань Скорпиона. Гаротэки стал её лидером, но, в знак равенства с другими членами организации, он перестал пользоваться своим амулетом.
Сейчас монеты не предоставляют для Длани существенного военного преимущества, как это было первое время — всё скорпионы уже давно переросли потенциал монет, но для меня, «золотого асура», такая сила очень существенна…
Эйслобол до созвездия Пса сложностей не вызвал. Концентрация негатива была минимальной, а сама Зона преобразовалась в самый обычный лес.
— Дошли, как будто по парку прогулялись, — сказал я Симоне, когда она открыла портал выхода.
— Я выбрала самое доступное созвездие из числа перспективных.
— Да-да, ты говорила… Просто иногда приятно добраться куда-то без приключений.
Я шагнул в эйслобол и оказался посреди заснеженного поля по колено в снегу. Климатические условия во всех созвездиях разные — где-то в один и тот же месяц жаркое лето, как например в Речном Раке, а где-то уже во всю царит зима.
Давно, кстати, я не видел снега. В Генезисе зимы со снегом очень редки, а в других созвездиях, где я побывал, время года максимум было близко к осени.
— Господин, сапоги и одежда, — сказала Симона, уже позаботившись о вещах.
— Ага… Я чуть зазевался… Тебе бы тоже надо купить одежды для разных погодных условий.
— Я могу держать щит от холода.
— Я тоже могу, но анхе-то не бесконечное. Да и на тебя в таком прикиде посреди зимы просто холодно смотреть. Надо будет заняться этим вопросом.
— Да, господин.
— Так… — я оглянулся. — Ещё бы понять, в какой стороне город. Вон там, кажется, есть какой-то указатель.
Я не ошибся, и это, действительно, оказался указатель направления дороги. Сама же дорога по уровню снега ничем не отличалась от поля — видно, точка из которой мы попали в созвездие, не пользовалась особой популярностью.
Через полкилометра заснеженная дорога стала заканчиваться, и мы вышли к основному транспортному узлу, соединяющему три главных города в созвездии Пса. Разумеется, из всех трёх городов нас больше всего интересовала столица — если, конечно, так можно назвать город на десять тысяч человек. До процесса урбанизации здесь явно было ещё далеко.
Зато, когда приходишь в такой город,, не нужна карта — всё и так интуитивно понятно. А если к наблюдательности добавить сенсорику, то сразу понятен и весь окружающий расклад сил.
В городе было, как минимум, четыре «легенды», с десяток «алмазных мастеров» и множество людей рангом пониже. Определенно, тут можно было найти себе команду и хотелось бы верить, что получится найти кого-то стоящего.
— Назовите свои имена, — сказал пятиметровый амбал на охране хатки. На плече у него сидела миниатюрная девушка в зимней куртке до колен. — Нам надо пробить вас по базам.
Я уже привык, что в этом мире мой метр семьдесят пять считают низким ростом (хоть это вполне нормально для человека). И даже успел привыкнуть к трехметровым индивидуумам на улице, но вот пятиметровые и выше меня всё ещё напрягали.
Хотя в схватке я бы его легко победил — анхе в нём почти не было. Просто бы поджёг его одежду, и великана бы больше не было….
— А где слово «пожалуйста», — сказал я, прощупывая почву.
— Пожалуйста, назовите имена, — кривляясь, произнёс великан.
— Я Майто, а это Симона. Фамилии произносить не буду, считай, что их нет.
Мою маленькую забаву называться чужими именами жёстко пресёк Кинело — сказал, что недостойно члена Длани называться фальшивым именем. Не говорить– ещё допускалось, а вот лгать уже нет.
— Как же мы тебя пробьём по одному имени? — запротестовала девушка с плеча. — Фамилию ещё надо! Не бойтесь, это останется конфиденциально для хатки.
Эх, почему я не владею менталом на должном уровне… Вбил бы им в головы, что меня проверять не надо и прошёл бы спокойно.
— Майто Краун и Симона. У девушки фамилии нет.
— Так бы сразу! Сейчас посмотрим…
Проверив по какой-то базе, нас впустили. В принципе, то, что я назвал фамилию, погоды не делало — всё равно уже засветился, и при желании это узнают.
— Будет смешно, если нас пробили по базе неплательщиков за выпивку в баре.
— Скорее всего, это была база Гильдии, хотя не знаю… — ответила Симона, до конца не понимая, шучу я или говорю всерьёз.
На первом этаже хатки происходило веселье и пьянство, а на втором, по-видимому, деловые разговоры. Атмосфера, как и говорил Гистер, в традиционной хатке совсем другая. Возможно, всё из-за уютной отделки деревом, а может, просто потому, что тут не стоит куча телевизоров, высвечивающих задания.
Правила этикета в хатке я знал, поэтому первым делом направился к барной стойке. Человек, который не выпил сразу, как зашёл в хатку, заведомо считался подозрительным.
Я взял по кружке пива для себя и Симоны. Для вида, мы завели разговор о последних мировых новостях, а между делом каждый из нас пытался понять, что из себя представляют казачьи команды вокруг.
Но долго анализировать народ в хатке не пришлось. К нам подбежал молодой парень и решительно, даже немного с претензией, спросил:
— Вы кто такие?
— А кто интересуется?
— Хью Браммел. Нам астролог для охоты за сверхновой нужен.
— Тогда ты попал по адресу. А что ещё за Хью Браммел?
— Эй, ты по-уважительней к моему командиру говори! Хью Браммел — легендарный человек!