Дочь для олигарха (СИ)

Конечно, бизнесмен шутит, но у Демида от услышанного автоматически сжимается рука на моем запястье. Чувствую боль и дергаюсь. Грозный мгновенно послабляет хватку и умещает ладонь на моей талии. Близкий телесный контакт с ним лишь подхлестывает волнение, я пытаюсь держаться, но колени все равно подрагивают.
— Смена климата пошла на пользу Джулии, — не моргнув глазом, врет Демид и тактично переводит тему: — Поднимем бокалы за всех дам! В зале темно, и только благодаря им наш банкет сияет должным образом! — берет со стола стакан с минеральной водой, отдает мне — Грозный всегда помнит, что я беременна.
Звон хрусталя разносится в пространстве мелодией праздника и больших денег.
Не ради дружбы Грозный затеял торжественный прием, а для выгоды. Толстосумы — вероятные партнеры Демида по бизнесу. Из разговоров узнаю, что Грозный раньше занимался недвижимостью за границей, теперь расширился и собирается построить торговый центр у нас в городе. Гости — те люди, кто потенциально может открыть магазины на территории Демида.
— Не устала? — вполголоса спрашивает. — Принести кресло?
Встаю на цыпочки и тянусь к нему, дотрагиваюсь до его груди, чтобы удержать равновесие.
— Если хочешь поинтересоваться о моих истинных желаниях, то скажу прямо — второй день я жажду только свободы. Отпусти меня и навсегда забудь, создавай семью с Джулией, будто меня никогда не существовало…
Нашептываю ему неромантичные слова, но с видом по уши влюбленной девушки.
Спутницы бизнесменов вздыхают, глядя на нашу пару, думают, что у нас каждый день медовый месяц!
— В аду ты будешь высказывать свои капризы, — слегка улыбается, поглаживает меня по щеке.
— Только в твоей компании, — клоню голову и, подобно кошке, принимаю его ласки. — В преисподней для тебя уже уготован отдельный котел за все деяния.
Грозный напрягает челюсть от раздражения, но прикидывается, что обожает меня.
— Подожду, пока ты родишь. Я терпелив, Юль.
В его темных глазах вспыхивает яркое пламя, которое пожирает мое отражение.
У Грозного учащается дыхание.
Одергиваю от него руку и внезапно слышу за спиной приятный женский голос.
— Демид, — меня так вовремя спасает подошедшая девушка, — спасибо за торжество! — опускает взгляд на мои пальцы. — Джулия, куда подевалось твое предсвадебное кольцо? Ты же никогда украшение не снимала.
Конечно же, Хилл ни при каких обстоятельствах не распрощается с тем огромным бриллиантом, что подарил Демид в честь помолвки. Чтобы избавить сестру от кольца, нужно отгрызть ей палец.
Когда мы собирались с Ниночкой на праздник, позаимствовали лишь одежду и немного косметики у Риты, а в большую шкатулку не лезли. Обвинят потом в воровстве, до смерти не расплатишься.
— Сделала на денек исключение и решила вообще не надевать украшений, — с улыбкой отвечаю, однако забываю подражать манере речи сестры. Слишком внезапно заговорила девушка.
— Да? — настороженно переспрашивает, щурится, рассматривает мое лицо как под лупой, напрягается и… все же опять смеется. — Непривычно слушать от тебя подобное! Впрочем, ты обещала покататься со мной на лошадях, я столько раз звонила, а трубку ты не взяла…
Очевидно, сестрице с поломанной ногой было не до подружек или сам Грозный установил на ее телефоне переадресацию вызовов и отклонял неугодные. Но симпатичная рыжая девушка задала мне вопрос и до сих пор ждет ответа.
Так чем у нас может заниматься Хилл?
— Прости, весь день полировала свои колье и броши велюровой тряпочкой, так увлеклась… — еле заметно вздрагиваю от того, что Демид щипает меня за ягодицу — не больно, но ощутимо. Быстро меняю историю: — И собак дрессировала… — вспоминаю слова сестры. — Держать под контролем огромный дом не каждому дано…
За спиной Грозный дает отмашку сотруднику, и тот громче включает музыку. Резко, властно хватает меня за плечо, разворачивает так, что я, прокружившись вокруг своей оси как в танце, опять оказываюсь лицом к Демиду.
— Вау! — вскрикивает девушка. — Боже, как это мило! — первой аплодирует и ее по цепочке начинают поддерживать остальные гости.
 
Они все воспринимают спонтанный выпад Грозного за проявление сладостных чувств к возлюбленной. Да и Демид совсем не похож на мальчишку, который будет зажиматься по углам. Его вечеринка. Он здесь главный.
— Что ты мелишь? — шепчет мне в губы.
— То, чем успела похвалиться Джулия.
Господа полностью потворствуют Демиду. Кто-то даже присвистывает, перепутав банкет со свадьбой, кричит «горько»!
— У Джулии много хобби, — спорит. Только сейчас совсем не до невесты, — я уберегу тебя от навязчивого общения, но теперь мы должны поцеловаться.
Его слова звучат, как через толщу воды. Перестаю верить слуху и самой себе.
— Нет… необязательно… — упираюсь сразу двумя руками ему в грудь.
— Это единственный способ отвлечь балаболку Клару и других присутствующих.
— Я не хочу, — бесшумно пытаюсь отказаться.
Демид тяжело выдыхает и склоняется надо мной. Запускает пальцы мне в волосы на затылке, держит крепко.
Вспышки красного света бьют в лицо, я слепну, жмурюсь, а заодно схожу с ума, подчиняясь неизбежному. Грозный намеривается меня поцеловать, сопротивляться бессмысленно и жаловаться некому, кроме него самого.
Мелодия из колонок звучит тише. Или, быть может, я глохну от тесноты объятий? Не слышу себя, но шепчу, шепчу, какой Демид эгоистичный, бессовестный человек. От накалившейся ситуации дергаюсь, случайно касаюсь губами его губ.
Грозный заставляет меня замолчать, накрывая глубоким поцелуем. Стремительно нарастающий жар его ласк выбил опору из-под ног, а мой внутренний мир пошатнулся. Губы горят от поцелуя, по нервам будто пробегает ток, сердце бьется в груди как маленькая птица, пойманная в силки.
Двоякие чувства терзают душу, когда я в пылу нашей персональной борьбы с Грозным вдруг осознаю, что отвечаю ему на поцелуй. Но я не хочу принимать, наслаждаться, хранить в памяти этот момент, ведь потом будет очень больно.
Прошлое, настоящее теряют смысл, а краски вокруг становятся ярче, когда Демид проводит кончиком языка по острой кромке моих зубов, вытягивает из меня дыхание, опустошает, чтобы потом наполнить собой.
Сильнее сдавливает в объятьях, замирает лишь на секунду, а после медленно отстраняется.
Все декорации, как по щелчку, меркнут, другие люди становятся серыми, размытыми пятнами. Вижу только лицо Грозного — совершенно спокойное, не тронутое эмоциями, по которым я бы могла прочесть, что именно сейчас испытывает Демид. Он только гордо выправляет стать и снова поднимает бокал.
— Вообще, мы без женщин можем замечательно жить и в пещере. На достижение целей мужчин вдохновляют любимые. Так пусть их источник внутренней красоты и энергии будет неиссякаем!
В сочетании с недосягаемо-идеальной внешностью слова Демида действуют на приглаженных девушек лучше дурмана. Ему ничего не стоит заставить девиц млеть и с завистью поглядывать на меня. Я смутно воспринимаю их голоса, слова, перед глазами двоится. Кажется, я окончательно слетела с катушек…
Бездумно оборачиваюсь, с трудом фокусирую взгляд и замечаю, как Нина по ту сторону зала прилипла к стеклу, открыв рот.
— Демид… — губы до сих пор предательски дрожат. Не знаю, как мне теперь общаться с Грозным. — Я отойду к Ниночке? — киваю на помощницу.
Тот хмурится.
— Недолго.
На самом деле я не соскучилась по Нине, но у меня появился шанс немного развеяться. Отдышаться.
Кое-как заставляю себя улыбнуться.
Грозный держится нейтрально, будто для него целоваться с чужими девушками обычная практика.
Шагаю в коридор.
Впору сощуриться от того, как Нина сияет, чуть ли не бежит мне навстречу, хватает за локоть и тащит в укромное местечко за кулером.
— Бомбически, Юль, потрясно! — и шипит, и пищит от эфемерного восторга. — Вот это я прошла мимо! Думала, скукотища у вас, а там страсть! Я даже в какой-то момент поверила, что вы целуетесь искренне…