Банкет на перекрёстке (СИ)

Ждан кашлянул, напоминая о своём присутствии, выразительно посмотрел в глаза Бибику.
— Разрешите обратиться!
— Обращайся, — буркнул полковник, поглядывая на бойцов, как мулла на свиные шкварки.
Ждан пожал плечами и будто размышляя, заговорил.
— Если верить профессору Круглову и тому, что рассказали твои разведчики, — он кивнул на военных. — То получается, что мы тут имеем дело с результатом работы энерго-информационной аномалии. Точнее с несколькими результатами её деятельности. Именно они и напали на твоих людей, или твои люди напали на них — не суть важно.
— Они? — переспросил Бибик. — Кто ОНИ?
Ждан поднял глаза, вспоминая точную научную формулировку.
— Спонтанные неустойчивые биоконструкции сформированные по образам, которые генерирует возбуждённая психика человека в состоянии аффекта, страха или навязчивых идей. То есть материализованные страхи.
— А попроще можно? — поморщился Бибик, взмахом руки отсылая военных назад к вертолёту. Кивнув Ждану, двинулся следом.
— Проще? — Ждан задумался, стараясь не отставать. — Проще можно. Помнишь извечные дебаты о привидениях? Существуют ли они на самом деле или только в воображении человека? Так вот они не существуют сами по себе, а появляются при определённом стечении необходимых обстоятельств. И главным из этих обстоятельств является генератор и носитель информации — человеческий мозг — в соответствующем состоянии. Как только в определённой зоне пространства появляется этот катализатор — ускоритель процесса — с энергией происходит количественно-качественный переход и то, что существовало как мысль или страх, частично материализуется в форме явлений, которые называют призраками, привидениями, барабашками или домовыми.
— И какое это имеет отношение к нашим баранам? — Бибик кивнул на спины подчинённых, шагающих впереди и ловящих каждое слово.
— Самое прямое, — терпеливо продолжил Ждан. — Зона, а точнее существующие здесь эндемичные образования, многократно усиливают процесс считывания образов и процесс материализации. И здешние приведения имеют очень даже материальную плоть. Думаю, что сегодняшние формы наструганы из возбуждённого сознания твоих военнослужащих.
— Да? И почему же эти материальные формы исчезли?
Ждан пожал плечами.
— Профессор говорил, что чем напряжение больше, чем быстрее считывание образов и тем менее устойчивой получается конструкция. Следовательно, тем быстрее происходит разрушение этой конструкции при малейшем повреждении материализовавшейся информации. То есть её разрушение начинается при первом же повреждении их структуры. Вообще-то если бы их не стреляли, они бы и сами постепенно исчезли. Достаточно было отойти подальше от изоморфа-репликатора.
— От кого?
— Изо-морфа ре-пли-ка-то-ра, — раздельно произнёс Ждан. — аномального энерго-информационного объекта. При появлении носителя информации, активного мозга человека, изоморф-репликатор способен входить с мозгом в резонанс и материализовать его аномальные страхи. Например, напряжение и подсознательный страх твоих людей.
— А чё ж он всякое гавно считывает? Чё ж он от меня образ не считал? Я, например, ящик водки хочу и килограмм икры, красной.
— Тут надо не хотеть, — усмехнулся Ждан. — Тут надо представлять или бояться. Так чтобы все мысли были заняты чем-то одним. Он же не желания исполняет, а вытаскивает из башки самое главное. А может, на данный момент изоморф уже слишком слабенький был, разрядился, и на твою водку с икрой у него просто сил не хватило. Впрочем, спроси лучше у профессора на «Янтаре», он про эти штучки точнее расскажет.
— Понятно! — подытожил Бибик и остановился напротив выстроившихся перед вертолётом вояк.
Обведя подчинённых взглядом, сплюнул.
— Завтра всему личному составу — бегом к психиатру. Будем ваши мозги проверять. А то вы тут мне хрен знает чего нафантазируете.
— А Памелу Андерсен он может? — поинтересовался кто-то из второго ряда.
Отделение заржало.
— Майка Тайсона тебе, злого и потного! — рявкнул Бибик. — На борт бегом марш!
 
Солдаты затопотали к вертолёту. Полковник оглянулся на Макара со Жданом. Хотел ещё что-то спросить, но передумал и махнул рукой.
— Ладно, бывайте. Нам ещё этих бандитов искать, в рот им пулемёт.
Ждан пожал протянутую руку.
— Пройдитесь над дорогой к урочищу Гризли. Скорее всего, туда утекли.
— Боюсь, уже поздно. Они, гады, на машине — следы обрываются на асфальте. До тамошнего поля аномалий уже не перехватим, а через поле на вертушке не сунешься.
Он зло сплюнул и зашагал к вертолёту. Турбина «крокодила» загудела, постепенно переходя на свист. Лопасти лениво тронулись и, набирая обороты, погнали по земле пыль. Макар со Жданом отступили, прикрывая глаза рукавом. Через минуту винт набрал рабочую скорость, плотная волна воздуха придавила траву к земле, и туша вертолёта с тяжёлым рокотом оторвалась от земли. Едва не зацепив кустарник кабиной пилота, «крокодил» пошёл в разгон и плавно набрал высоту.
Макар по-пионерски помахал ему вслед, затем сложил руки на груди и обернулся к старшему.
— А чё ты там подобрал?
— Заметил? — ухмыльнулся Ждан и выпростал руку из кармана.
На ладони тускло поблёскивал чёрный кристалл вытянутой формы.
— Заметить не заметил, — Макар взял странную находку, взвесил на руке, посмотрел на свет. — А то, что ты не поймал выпавшую зажигалку на лету, мне показалось странным.
Ждан развёл руками, выпятил седую бороду.
— Дык старею. Реакция уже не та. Да и лениво дёргаться без особой надобности.
— Ладно-ладно, старикашка, отмазка принята. Что за штуковина такая? И что это за уроды в противогазах? Да ещё и с таким коэффициентом агрессивности…
Ждан убрал артефакт в карман, двинул рукой вдоль дороги и зашагал в указанном направлении.
— Ты не обратил внимание на некоторую синтетичность этих снорков?
— Обратил. Какие-то одичавшие огрызки гражданской обороны.
— Вот именно. Ну, с зомбями понятно, живые трупы, бывшие человеки и ничего необычного. Ну, с мутантами тоже всё в порядке. Звери они и есть звери — гармоничные, самодостаточные, хоть и уродливые от тяжёлой жизни.
Но со снорками совсем другая песня. С одной стороны абсолютные мутанты, но почему-то все с совершенно одинаковыми, почти декоративными ранами на спине… это первое. И почему-то обязательно в противогазе, заметь, допотопного образца, которым в Зоне никто не пользуется… это второе. Вопрос: откуда в Зоне у мутантов столько противогазов, которые только эти снорки и носят… это третье.
— Действительно странно.
— Более чем. Потому я однажды и решил выяснить, что же это всё-таки за чудо природы. Сходил туда, где последний раз их видели. И ни хрена не нашёл. Куча стреляных гильз, пятна крови от бойцов и ничего больше. В следующий раз двинул с группой, в которой был один из тех, кого снорки не дорвали. Удачно. Едва мы приблизились к заветному месту, как они и появились. Точь-в-точь как на картинке. Пошла пальба, народ рассыпался по местности, а я — к первому дохлому снорку. Подёргал за противогаз, а он не снимается. Поддел его ножом, дёрнул посильней и сорвал, вместе с мясом, когда снорк уже на глазах разваливаться начал. Оказывается противогаз и снорк — одно целое.
— Эт как это?
— А вот так. Противогаз не надет, это естественный нарост на базовой плоти существа. И тогда я тоже подумал «как это»? Начал разбираться с командой, которая их обнаружила впервые. Узнал, кто был первым контактёром, что да как. А когда разобрался, всё встало на свои места.
Снорки оказались результатом пребывания в Зоне одного любителя Пинк Флойда, который скачал себе на ПДА фрагменты паркеровской «Стенки» и решил их поглядеть под косячок с друзьями прямо на кочкарнике репликаторов. Здешний лён-конопель его так вштырил, что изоморф ему быстренько материализовал ту самую мультяшку, в которой люди в противогазах ползают.
Макар ухмыльнулся.
— Эт там, где ещё мозги палкой вышибают?