Стихийное бедствие заказывали? (СИ)
— Спасибо, мы прямо сейчас и сходим. — Завтра. У нее закончился рабочий день, а в неурочные часы орчанку лучше не отвлекать, чтобы не вызвать гнев, — мотнула головой комендантша. — Спасибо, — поблагодарила женщину. Обернувшись к другу, спросила: — Пошли к маме?
Есть хочу. — Черная ведьма твоя мать? — ровно поинтересовалась тролльчанка. — Да. Это что-то меняет?
— Каюсь, не удержалась, вскинув с вызовом подбородок. — Не кипятись, ничего это не меняет. Мой вопрос для общего развития, — отмахнулись от меня. — Пятый дом от парка. — Спасибо, — еще раз поблагодарила за столь точные сведения, сама-то даже не поинтересовалась у родительницы, где ее искать.
Покинув общежитие, я удивилась, как много студентов гуляют по тропинкам. Кто с книгами, кто с веером, так неуместно смотрящимся с брюками или обычными платьями. Некоторые и вовсе подпирали редкие деревья, наблюдая за беседкой. И тут только до меня дошло, откуда столько народа. В беседке расположились четверо, они рассматривали лежащий на столике не то чертеж, не то карту, этого определить не смогла.
Но суть была в другом. Все четверо, как один, красивые, надменные, гордые и неприступные, точная копия герцога Витана Туарэ, он, кстати, находился среди этой четверки. — Надеюсь, ты не попадешь под их обаяние, — досадливо скривился Ридэш, проследив за моим взглядом. — А должна? — тут же спросила, подмигнув другу.
— Я похожа на одну из этих девиц? — Нет, это я на всякий случай спросил, — тут же пошел на попятный Ридэш. — Ты совсем другая, живая, умная, веселая, — начал перечислять друг. Я засмеялась. — Льстец, какой же ты льстец, — покачала головой, но слова парня оказались приятны, этого не скроешь.
— И почему сразу льстец? Я же правду сказал, — ответил на мою улыбку своей мой собеседник. Но все же я вернулась к насущной проблеме. — А кто они? Это их пасут все эти девицы?
— удивилась, оглядевшись вокруг. Народу прибавилось, некоторые, набравшись наглости, расположились возле самой беседки, не сводя взгляда с парней. — Их, — подтвердил друг. — Эта четверка — универсалы-стихийники, они, можно сказать, элита школы. Самые сильные, самые умные, самые красивые, самые неприступные.
И еще куча всяких «самые-самые». — Знаешь, ты на их фоне намного лучше смотришься, ты живой, красивый и общительно-приятный, — спокойно поведала парню. Причем без грамма лести, сугубо констатируя факт. — Спасибо, Дэри, — слегка смутился парень. — С тобой тоже необычно легко и интересно.
И тут я вспомнила еще одну вещь, о которой давно хотела спросить, но все время забывала. Сейчас как раз предоставилась для этого возможность. — Ридэш, скажи, почему в твоем доме так странно отреагировали на мое имя? Я видела, как переглянулись твои родители, сколько тоски у них появилось в глазах. — Дэри, я обязательно тебе расскажу, но позже, ладно?
Даже спустя много лет это тяжело вспоминать, — сник юноша. Я взяла его за руку, пожала и шепнула:— Если тяжело, то и не будем. Улыбнись, а то мама подумает, что я успела тебя достать, заколдовать или применить свою силу, — подмигнула и едва не повисла на друге, споткнувшись. Глянула под ноги и досадливо скривилась. Кто-то поставил передо мной препятствие, о которое я и отбила ногу.
Обернувшись, так как сомнений кандидатура пакостника не вызывала, заметила четыре устремленных на меня взгляда из беседки. На лицах всех четверых предвкушающая усмешка. Решили повеселиться за мой счет? Отомстить за пыль? Вот же мелочный гад этот герцог.
Я осторожно попыталась переступить каменный порог, но не тут-то было. Он поднялся вслед за ногой. Ридэш заметил мои манипуляции и застонал. — Не пытайся, эти гады использовали наводящую магию. Ты теперь с места не сдвинешься, а я не настолько силен, чтобы снять эту гадость, — с досадой прошипел друг.
— Сейчас кое-что попробуем, — усмехнулась в ответ. — Если я могла рассемерить питомца некромантки, попробуем сделать то же самое с камнем. Я вспомнила заклинание, которое читала на экзамене, провела над камнем рукой и взмахнула ладошкой. Получилось. Довольная обернулась и радостно расхохоталась.
Все четыре камня зарядили элитной четверке в лоб, мгновенно образовывая шишку. Вот только выражение лиц парней, разглядывающих камни, мне не понравилось: они оказались не просто удивлены, а шокированы настолько, что открыли рты. — Бежим, пока нам очередную пакость не устроили, — выдала, хватая друга за руку. К маме мы так и прибежали: растрепанные, запыхавшиеся, но с улыбкой на губах, стоило только вспомнить ошарашенное выражение лиц надменных типов. Так им и надо, будут знать, как козни строить.
Мы еще не успели постучать, а дверь уже открылась. Высь стоял на пороге и, склонив голову на бок, разглядывал нас. Потом не удержался:— Чему это вы так радуетесь? — А вы накормите нас, мы все расскажем, — хитро подмигнув, отозвалась, направляясь на кухню. Нас уже ждали за накрытым столом.
Там же я и поведала, что мы устроили по пути сюда. Зверушки веселились вместе с нами, а вот мама вдруг стала серьезной и о чем-то задумалась. Она переводила взгляд с меня на Ридэша и обратно. Потом все-таки не удержалась и спросила:— Дэриша, твой друг знает, кто ты? Я имею в виду о том, что говорил Сорг.
— Нет, я сама об этом забыла, если честно. Да и к чему ты об этом спросила? — удивилась, пока не понимая, к чему этот вопрос. — Это вы о чем? — мгновенно отложив пирожок, заинтересовался юноша, я ощутила, как он напрягся.
— Помнишь, я тебе про одного гада рассказывала, который хотел меня приворотным напоить и сделать любовницей, так вот он — видящий. Так это или нет, мы точно не знаем, но он назвал меня алрэтой. Ты знаешь, кто это такие? — спросила у парня и едва не подпрыгнула на месте, когда меня схватили за плечи и пристально стали всматриваться в глаза. — Дэриша, сколько тебе лет?
— глухо поинтересовался юноша, вмиг побледнев. Я испугалась за его здоровье. — Восемнадцать, — выдавила, не понимая, к чему это все. — Ридэш, ты чего? — Алрэты могут рождаться только в моем роду, этот дар передается из поколения в поколение всем девочкам, — выдохнул друг.
Я пока не понимала, к чему он клонит, но мне вдруг стало заочно страшно. — Боюсь, милая, твой дар проявился во всей своей красе, — вздохнула мама. — Я не понимаю, о чем вы вообще? — даже ногой топнула, начиная раздражаться. — Те четверо потому и оказались ошарашены, потому что им в лоб прилетели драгоценные камни.
Ты понимаешь, что это может означать? — вступил в беседу Высь. А Хэсь, не давая мне ответить, сделал это сам:— На тебя начнется охота, чтобы забрать замуж. — Да сейчас. Что значит, забрать?
А что с моим согласием? — насупилась, обводя взглядом собравшихся. — Не хочу тебя пугать, но в данном случае твое согласие имеет последнее значение. Стоит только скомпрометировать тебя и все, твое согласие будет второстепенным, — удрученно поведал друг. — Ну уж нет, плевать я хотела на все эти условности, — на этот раз даже ногой топнула от раздражения.
Я повернулась к Ридэшу, не сводящего с меня взгляда, охарактеризовать который я была не в состоянии, в нем сквозила радость, обожание, любовь и еще что-то такое, заставляющее напрягаться. — Эй! — я щелкнула пальцами перед носом парня. Он отмер. — Не вздумай в меня влюбляться, я слишком ценю нашу с тобой дружбу.