Шелест (СИ)

Скорым опросом на месте происшествия дело не ограничилось и нас всех скопом препроводили в Разбойный приказ, для проведения тщательного дознания. Против чего не стали возражать ни я, ни Рябова. Порядок, есть порядок, что тут ещё сказать.
  
Глава 8
 
Разбойный приказ располагался в центре города, поблизости от других присутственных мест, в весьма неприметном здании с плацем перед ним. Самая обычная постройка с каменным подвалом где устроены казематы для содержания арестантов. Первый этаж кирпичный, там находится кордегардия*. Второй этаж деревянный, предназначен под рабочие места окольничего, командовавшего стражей, его помощника дьяка, да двух подьячих ведавших дознанием по всем преступлениям в Воронеже.
*Кордегардия — помещение для караула или стражи.
Вот один из них и допрашивал меня по факту нападения на княжну Долгорукову. Надо сказать, шум вышел изрядный. Приказ стоял на ушах, на плацу перед зданием карета в окружении двух десятков княжеских боевых холопов. Сам князь Иван Митрофанович собственной персоной в сопровождении супруги Анастасии Ивановны пожаловать изволили.
На допросе я рассказал всё как было, за одним маленьким исключением, не стал указывать на то, что узнал Топорка, который ранен и сейчас скрывается где-то в городе. Вот как-то сомнительно, что у него получится отсюда выбраться, потому как на ушах стоит не только стража, но и городской гарнизон, и княжеские да боярские боевые холопы, ещё и по всем дорогам и тропам пустили патрули. Завертелось всё так, что мама не горюй.
Указывать конкретно на Топорка я не стал, так как в этом случае сам вполне мог превратиться в объект охоты авторитетов Воронежа. Я как-то не думал, что организованная преступность могла быть в восемнадцатом веке. Хотя, возможно это и особенность этого мира.
Не суть важно. Вот если бы я не имел касательства к этому самому преступному сообществу, то за опознание Топорка мне если кто и мстил бы, то только его дружки и подельники. Однако я был вхож в эту среду, а тут уж спрос отдельный.
С тем кто варится в котле, свои разборки, там совсем не обязательно прирежут, но я-то с боку припёку, а потому то что позволено другим, мне недозволительно. Разборки с Топорком или Архипом, не вопрос, даже найдутся союзники, внутреннее дело, и весь сказ. А вот если пошёл к стражникам, то будь готов к тому, что всяк встречный поперечный сунет тебе в бочину нож. Чтобы другим неповадно было липнуть к ватагам, а после их же и сдавать.
Едва вышел из кабинета подьячего как дежуривший на этаже старый стражник велел зайти к окольничему. Что я и сделал без лишних разговоров. Попал в колесо, пищи, но беги.
— Разрешите? — постучавшись заглянул я в кабинет.
— Проходи Ярцев, — велел сидевший за столом мужчина средних лет, в мундире стражника с горжетом* окольничего. — Вот, ваша светлость, это и есть тот самый гимназист.
*Горжет — нагрудный знак отличия офицеров.
— Здравствуйте, сударь.
Не чинясь, князь поднялся со стула и сделав пару шагов ко мне протянул руку. Ну что сказать, неслыханное дело для такой шишки. Я ответил ему крепким рукопожатием без тени смущения, даже не думая перед ним тушеваться, что он сразу отметил, и похоже ему это понравилось.
— Ярцев. Это не Галины ли Петровны, капитана Воронежского посадского полка, сын? — поинтересовался он.
А я что говорил. Матушка может и бесталанная, но знают и уважают её многие, потому как к дару не мешало бы иметь и ещё мозги, характер, да умение командовать. Ну и такой момент, что он назвал меня её сыном не поминая отца, как я уже говорил, главой нашей семьи считалась именно она. Вот сравняется батюшка с нею по дару, тогда и займёт это место по закону.
— Так и есть, ваша светлость.
— Спасибо вам за спасение дочери, сударь.
— Примите и мою искреннюю благодарность, — поднялась со стула княгиня.
Оба примерно ровесники матушки и Рябовой, но выглядят при этом лет на тридцать пять, не более. Что значит более сильный дар, который способствует не только сохранению здоровья, но и продлению молодости.
 
— Меня не за что благодарить, ваша светлость, — вновь отвесил я поклон. — Мне только и оставалось, что погибнуть или сбежать. И именно второе-то я и собирался сделать. Всё остальное заслуга Эльвиры Анатольевны, — приложившись к ручке княгини, откровенно ответил я, сделав реверанс в сторону учителя фехтования.
— Но именно вы увидели преступление и не побоявшись не просто подняли тревогу, а попытались воспрепятствовать злодейству, — хлопнул меня по плечу князь. — Я ещё встречусь с вашей матушкой и позабочусь о заслуженной награде за достойное воспитание сына. Что же до вас лично, сударь, то вот вам сто рублей на карманные расходы, и мои искренние заверения в том, что вам всегда рады в моём доме.
Бог весть, как это у него получилось, но по каким-то полутонам, полуинтонациям и ещё нескольким полу, князь сумел передать то, что лучше бы мне не принимать это за чистую монету и не совать нос в княжескую усадьбу. А я и не дурак, оно мне и даром не нужно. Потому как ничего кроме проблем меня там не ожидает.
— Благодарю, ваша светлость, — принимая кожаный кошель, ответил я.
На выходе из Разбойного приказа мне отдали всё моё оружие, изъятое при входе. Как впрочем и трофейное, которое я просто повесил через плечо, намереваясь сразу направиться в оружейную лавку, где и пристроить их к своей вящей выгоде. Хотя причин для поспешности я и не вижу. Благодаря недавнему выигрышу и премиальным от князя мои финансовые потребности закрыты на несколько месяцев вперёд.
— Пётр Анисимович, — окликнул меня девичий голосок, когда я вышел на широкое крыльцо.
Гадать кто бы это мог быть мне нет никакой надобности, потому что я в принципе не могу ничего забыть. Поэтому просто обернулся к княжне и изобразил поклон.
— Мария Ивановна. Прошу прощения, не полюбопытствовал раньше. Как вы себя чувствуете?
— Благодарю, вашими стараниями всё просто замечательно, — одарила она меня улыбкой.
Хм. Заинтересованной? Да провалиться мне на этом самом месте, если это не так. Хотя, откровенно говоря, несмотря на весь мой жизненный опыт я никак не могу понять в чём именно выражается эта заинтересованность. Скорее всего, я интересен ей как занятный персонаж. Девочек привлекают плохие парни, а я, что ни говори, тот ещё кадр.
Да нет же. Как парень я её интересовать не могу по определению. Поскрёбыш не может заинтересовать даже девицу со слабым даром. Они тут все помешаны на его улучшении, а потому если и допускают разницу, то незначительную. О таком чтобы у мужа и жены разрыв в рангах был более одного я ни разу не слышал. Так что, однозначно я ей интересен как занятная и диковинная зверушка.
— Моей заслуги тут нет, все лавры целиком и полностью принадлежат Эльвире Анатольевне, — повторил я уже озвученное ранее.
— У вас такой взгляд, — хихикнула княжна.
— Какой, такой? — не понял я.
— Полный восхищения. Уж не влюбились ли вы в госпожу капитана?
— А, вот вы о чём. Вам когда-нибудь доводилось видеть как сражаются одарённые?
— Учебные схватки наших вассалов и матушки с батюшкой.
— Я наблюдал тренировочный бой родителей. Поверьте, там нет и сотой доли накала противостояния, который я видел сегодня на пустыре. Когда одарённые сходятся в смертельной схватке, то воздух гудит от напряжения. Эльвира Анатольевна буквально преобразилась и помолодела лет на пятнадцать.
— Я это то же заметила. И всё же спасибо вам, за то, что не прошли мимо.
— Не хочу, чтобы у вас сложилось обо мне ложное представление, Мария Ивановна. Не будь на вас гимназистского платья, то я сомневаюсь, что вмешался бы. Я перепутал вас с сестрой.
— Вообще-то мы с Лизой не похожи.
— Некогда было рассматривать. Увидел форменное платье, решил, что это может быть Лиза, и начал действовать.