Подпольный турнир! (СИ)
Дисклеймер
«Это просто хобби. Трава растет, птицы летают, волны омывают песок, я отстреливаю людей»
Небольшой дисклеймер: чего следует остерегаться при написании комментариев.
Переход на личности. Вы можете критиковать роман как угодно и каким угодно образом, хоть говном поливайте. Произведение находится в свободном доступе и любой желающий может оценивать его, как ему заблагорассудится. НО, при этом не должно быть никаких переходов на личности ни в сторону автора, ни в сторону других читателей. Вы вольны обсуждать книгу, но не людей.
Введение потенциальных читателей в заблуждение. Например, https://author.today/work/131635?c=9672382&th=9672382 — это конечно забавно, но может оттолкнуть кого-то из потенциальных читателей. Если описываемых вами событий или фактов нет в книге, и вы их додумали сами, то не обессудьте.
Странные вопросы/претензии. Огромная просьба, прежде чем задавать какие-то вопросы или предъявлять претензии касательно каких-то моментов в книге, для начала сверьтесь, хотя бы, с гуглом. Существует немаленькая вероятность того, что вы пишите что-то странное. Вот как я должен отвечать на подобный вопрос: «Это что за боевые искусства, которые помогают выдержать пули?» — откуда я знаю, ведь в книге подобных моментов не было, может стоило с такими вопросами обращаться не ко мне? Или: «А как это Япония захватила половину Евразии, а как же Греция и Рим?» — и автора вопроса даже не смущает, что Греция и Рим находятся на строго противоположной стороне материка — пофиг и так сойдет. Поначалу я пытался как-то аргументированно отвечать на подобные комментарии, но понял, что это пустая трата времени и теперь просто отшучиваюсь, так что без обид.
Надеюсь, на ваше понимание, приятного чтения.
Глава 1
Тысячи мыслей проносятся под черепной коробкой. В основном матерного содержания. Разум перестает воспринимать происходящее за чистую монету. Неужели я попал под очередное внушение? Откуда японскому гопнику знать о Емельяненко? И почему он общается со мной на русском? Чертовщина какая-то! Незаметно для остальных, нажимаю на покалеченный палец большим. Вспышка боли заполняет сознание, но даже у нее не выходит смыть предполагаемое внушение. Лидер Ёкайдо, говорящий по русски, никуда не собирается исчезать.
— Как ты… — из-за сумбура, творящегося на душе, моя Рейки бесследно рассеивается по помещению.
— Странно, министр говорил, что я буду единственной химерой в Токио. — продолжает он речь на языке моей родины. — Парень, ты откуда такой взялся?
— Получается я не один… — шоковое состояние не отпускает. Я даже непроизвольно перехожу на чужой для Японии язык. Получается плохо, речевой аппарат не подготовлен для столь сложного языка, но понять меня все же можно.
— Конечно, нет! Ты кем себя, блядь, возомнил, избранным? — Нуэ с явным удовлетворением наблюдает за моей удивленной рожей. Эта ситуация явно забавляет лидера Ёкайдо. — Ладно, Нео доморощенный, давай колись, ты давно в шкуре этого молокососа?
Утаивать данную информацию не вижу особого смысла, поэтому вываливаю все, как на духу. В моем попадании в тело Тон-тона не было ничего примечательного, конечно же, кроме самого факта перерождения в теле обычного японского школьника.
— Боец, значит? — он на секунду зависает, словно обдумывает что-то важное, а затем бурчит себе под нос едва слышно. — Сгодится.
— А сколько нас вообще? И для чего мы здесь? — Нуэ упомянул какого-то министра и проговорился, что на территории столицы должен находиться только один попаданец. Выходит, лидер «Потустороннего пути» знает об этой катавасии куда больше меня. Впрочем, достижение не особо выдающееся, учитывая то, что я не знаю, ровным счетом, НИ-ХЕ-РА.
— Ха-ха, не так быстро. Хочешь узнать ответы, приготовься заплатить. — губы лидера Ёкайдо вновь растягиваются в широченную белозубую улыбку, больше похожую на волчий оскал.
А чего я, собственно, ожидал? С чего взял, что товарищ по «несчастью», растроганный нашим неожиданным воссоединением, решит ни с того ни с сего продемонстрировать широту своей души? Мы ведь совершенно чужие люди. С моей стороны было наивно полагать, что общая беда сразу же нас сплотит.
— Сколько? — около двухсот штук у меня уже есть, плюс, скоро обломится доля с бизнеса Ли Джун Со. В крайнем случае займу у Акихико.
— Не тупи. Я понимаю, что детский мозг работает паршиво — на себе ощутил, но ты хоть немного думай, прежде чем говорить. Нафига мне твои копейки?
— Тогда что?
— Через неделю я провожу небольшой междусобойчик — подпольный турнир. Победитель получает десять миллионов йен, должность командира четвертого отряда и одно желание. Победишь и я все тебе расскажу.
— Не, я пас. — он это серьезно? Хочет, чтобы я состязался с такими же отморозками, как Косё? Да меня там точно прикончат, а деньги и секреты мертвецам, как правило, ни к чему. Хотя куш солидный. Не знаю, как по местным меркам, но в моем старом мире десять миллионов йен — это около ста тысяч баксов. Более чем достойная награда за победу на местечковом, подростковом турнире. Был бы он еще по правилам и без всякой мистической мути, в виде Ки, тогда можно было бы ворваться и показать всем кузькину мать, а так — снова огребать.
— Только не говори мне, что зассал из-за суеверия? — хитро щурясь, подзуживает меня этот стервец.
До меня не сразу доходит, о чем он, но, покопавшись в памяти Тон-тона, я довольно быстро нахожу ответ. Все дело в фонетическом казусе. Произношение цифры четыре очень походит на произношение слова “смерть” и отличается, как правило, только интонацией. Поэтому граждане Японии предпочитают избегать столкновения с четверкой. Доходит до абсурдного: в лифтах нет кнопки четвертого этажа, да и, собственно, этажей таких нет, после третьего сразу следует пятый, квартир под номером четыре также не существует и на дорогах не встретишь автомобиль с номерными знаками, начинающимися на эту цифру. А еще, японцы стараются не лететь рейсом, в номере которого есть хотя бы намек на четверку. Боязнь этой мистической цифры распространена повсеместно. Существует даже специальный термин «тетрафобия».
— Не уверен, что выживу. — рублю, как на духу.
— Да расслабься, это турниру среди своих. Ты приглашенный гость. Или думаешь я дам своим парням крошить друг друга перед нападением на Союз Канто? Я, конечно, тот еще псих, но не настолько. Вас будет кому разнять, никто не сдохнет…наверное.
Звучит не особо убедительно, поэтому решаю остаться при своем мнении. А вот информация о нападении на Союз Канто кажется мне весьма перспективной. Можно будет обыграть эту ситуацию в свою пользу. Ли Джун Со и крышующие его кланы якудза топят как раз против данной группировки. Если правильно разыграю полученную карту, то смогу неплохо заработать, не пачкая рук. А то, чего это, Ульяна пошла на повышение, а я до сих пор пасусь в статусе мелкого гопника без гроша в кармане. Надо нагонять. Негоже взрослому мужику, пускай и в теле ребенка, сидеть у женщины на шее. Пора отдавать долг.
— Вынужден отказаться, но я бы с удовольствием посмотрел со стороны.
Главарь банды явно раздосадован моим отказом, но виду старается не подавать. Странно все это, зачем я понадобился ему в качестве командира? Трезво оценив свои бойцовские качества, могу с уверенностью заявить, что верхушке Ёкайдо я не ровня. Я бы вообще предпочел не связываться с этой компашкой, но мне во чтобы-то ни стало нужно наладить контакт с соратником по «несчастью». Хоть этот Нуэ и выглядит форменным психом, да и ведет себя соответствующе, но он, пока, единственная ниточка, которая связывает меня с домом. К тому же, лидер Ёкайдо может мимоходом ляпнуть чего интересного касательно нашего появления в этом мире. В начале разговора Нуэ правильно подметил: детские мозги, обуреваемые «гормональным бунтом» частенько дают сбой, а значит рано или поздно любитель рока, который старше меня всего-то года на три, проколется и в этот момент мне желательно быть рядом с ним. Несмотря на свое показательно-покровительственное отношение, главарь Ёкайдо не производит впечатление умудренного жизнью человека. Скорее всего, до попадания в этот мир он был вполне заурядным молодым парнем, возможно студентом.
