Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 (СИ)

Самосвал обернулся ко мне.
— Но не подставил ведь в итоге! Ты же не в ментуре сидишь, а здесь находишься, живой и здоровый. А еще я уверен, что ты без нашей помощи отказался бы вскрывать того мужика. Я же говорю, зазнался без меры, спортсмен херов.
Хоть я и устал, а зубы стучали от холода, но спускать наезд не собирался. Я опустил сумку на землю, толкнул Самосвала в грудь.
— За словами следи, урод. Иди в шалаш, сам отдыхай, а меня туда не тащи. Я тебе не барышня, чтобы меня уламывали. Я тебе сказал, что не хочу, а ты здесь нагнетаешь, из меня врага народа делаешь. Ты сам не охерел ли?
Мой давний товарищ усмехнулся и ударил меня кулаком в лицо. Вернее, пытался ударить, потому что я был настороже и тут же ушел корпусом в сторону, увернувшись от удара.
Я мог бы тут же подловить его на развороте и контратаковать, но не стал пока что сильно обострять обстановку. Тем более, что Танкист и Зеленка тут же встали между нами и принялись разнимать.
В общем, драка между нами так и не произошла. Но я уже понял, что нам все-таки предстоит мужское выяснение отношений. Просто это произойдет в более удобном месте и времени.
Мы еще погрызлись друг с другом на словах, причем, в основном, кричал и ругался Самосвал. Затем парни скрылись в темноте двора, а я поднял сумку, постоял немного, пошевелил мозгами и решил отправиться к Черному ворону.
Все равно через два-три часа мне предстоит прийти к нему на занятия, так что чего же зря терять время? Надеюсь, он приютит меня на кухне, а завтра буду искать себе жилье.
Идти по ночной Москве было зябко и грустно. Фонари освещали сугробы на тротуарах. По дорогам, пронзая морозный воздух лучами фар и хрустя шинами по снегу, проезжали машины.
Настроение поганое, будто в чан с дерьмом окунулся. Я даже не пытался анализировать все случившееся со мной за этот вечер.
Ясно, что размеренная и не изобилующая особыми происшествиями жизнь прежнего Виктора Рубцова благодаря моим амбициям превратилась в сумасшедший изматывающий марафон. Я надеялся, что такая резкая смена ориентиров принесет свои плоды. Пока что плоды были только горькими. И жевать их было очень тяжело.
Ладно, грустить времени нет Надо ковать железо, пока горячо. Тем более, мне повезло и выпал шанс участвовать сразу в двух турнирах.
Стало совсем холодно и остаток пути я решил пробежаться. Доберусь быстрее, заодно и согреюсь.
Где-то через час я уже тарабанил в дверь знакомого дома. Никто не отозвался, я толкнул дверь и вошел внутрь.
В коридоре было тепло и темно.
— Егор Дмитриевич, это я, Виктор, — сказал я, на всякий случай, чтобы старик не напал на меня в темноте. От него всего можно ожидать, даже выстрела дуплетом из двустволки.
В ответ тишина. На кухне никого. В печке гудел огонь.
На столе нарезанный хлеб и банка консервов, вишневое варенье. Самовар горячий. Такое впечатление, будто Черный ворон знал о моем прибытии и заранее приготовил перекусить.
Я не стал скромничать и быстро поужинал. Затем уселся на стуле поудобнее и сам не заметил, как уснул.
Утром меня разбудил командный окрик Касдаманова:
— Подъем!
Я пытался разлепить глаза, но это никак не удавалось. Невероятно хотелось спать.
Плюх! В лицо ударила ледяная вода. Я тут же разодрал веки и вскочил со стула. Шея затекла, мышцы болели после вчерашних нагрузок, на пятках наверняка вылезли мозоли.
— Вставай, щенок, ишь расселся, — сказал Егор Дмитриевич. Он стоял передо мной с кружкой в руке. — Четыре утра уже, иди, чисти двор от снега.
— Так там же вчера чищено, — проворчал я. — Снега не было, все чисто.
Но старика было не разжалобить.
— Поговори мне еще, — сказал он и поставил кружку на стол. — За каждое твое тявканье сотня дополнительных отжиманий.
Он пихнул ногой мою сумку.
— Что это такое? Вещи? Тебя из дома выгнали?
Я вытаращил глаза.
— Как вы догадались? Да, я поругался с отцом.
Касдаманов усмехнулся и сложил руки за спиной.
— Не ты первый, не ты последний. Думаешь, только тебя за бокс из дома взашей погнали? У меня куча таких учеников. Ладно, выделю тебе комнату, поживешь пока у меня. Когда чемпиона Союза возьмешь, батя сам к тебе прибежит с извинениями.
 
— А я возьму чемпиона? — с надеждой спросил я.
Егор Дмитриевич грозно нахмурился.
— Будешь стоять здесь столбом, нихера не возьмешь! Иди давай, во двор, чисти снег! Потом пять кругов по району и пошевеливайся, нам тренировку начинать надо. Сорок минут даю тебе на все про все.
Благодарный за кров, я оделся и выскочил наружу. Быстро очистил двор от снега, сделал пробежку. Собаки снова увязались за мной, причем на этот раз к ним присоединились две здоровенные кавказские овчарки, насилу мне удалось отогнать их палкой. Однако, каждый забег становился рискованным приключением.
До самого обеда без перерыва мы занимались отработкой комбинаций ударов и увеличения скорости. Еще и движения корпусом.
— Я поглядел, как ты боксируешь, — сказал Касдаманов. — Ты комбинатор, не лезешь на рожон, а стараешься думать головой. Ты выдумываешь финты и запутываешь противника. Это хорошо, но у этого стиля есть недостатки. Особенно, если ты наткнешься на сильного упертого противника, который уйдет в глухую оборону и будет выжидать твоей ошибки. А потом положит тебя на настил метким ударом. И никакие увертки тут не помогут.
Я внимательно слушал его. Все верно, когда-то давно на соревнованиях в прошлой жизни я столкнулся с таким бульдогом. Он терпел все мои попытки вытащить его из глухой защиты, а потом улучил момент и уронил меня в нокаут удачным апперкотом.
— Либо, наоборот, ты можешь столкнуться с очень агрессивным бойцом с чертовски твердой челюстью, — продолжал Егор Дмитриевич. — Он будет переть на тебя, как танк, не обращая внимания на твои тонкости и возьмет нахрапом. Стоит лишь немного растеряться перед таким, как он сразу сожрет тебя с потрохами.
— И что же делать? — спросил я напряженно. Обсуждался вопрос моей тактики, очень важный вопрос.
— Смотри сюда, — сказал тренер. — И слушай внимательно. Ты отлично уклоняешься от ударов противника, можно сказать, это твоя фишка. Но этого недостаточно для победы. Ты должен быть агрессивным контратакующим бойцом. Ты должен обескуражить противника своими уклонами, чтобы он не мог достать тебя, а потом резко и неожиданно вышибить из него дух.
Тут я понял, о чем он пытается мне втолковать. Все верно, он хочет, чтобы я двигался по рингу, как неуловимый зверь, сбивая противника с толку, а затем вдруг контратаковал. В моем весе это было как раз очень актуально. Вскоре в этом мире взойдет звезда Мухаммеда Али, который покажет, как надо танцевать смертельную пляску на ринге. Что-то вроде этого и предлагал мне освоить Егор Дмитриевич.
— Вот смотри, — сказал Касдаманов, коснувшись моего плеча, чтобы привлечь мое внимание, хотя я и так внимательно слушал его. — Помнишь, мы говорили с тобой о страхах, которые испытывает каждый боксер? Так вот, чтобы совладать с этим страхом, ты должен быть хорошо защищен от атаки противника. Причем все время, а не какую-то долю секунды. Нельзя идти на слишком большой риск, как это делают некоторые боксеры, полагаясь на открытую стойку. Ты смертельно рискуешь. Если ты ошибешься в таком случае, то получишь удар, который пробьет твою защиту. Это ослабит тебя физически и психически. Ты будешь сомневаться в своих силах и опасаться противника. Помнишь, это уже начало твоих страхов и сомнений, а значит, и начало поражения. Ты уйдешь в глухую защиту, но так бой не выиграть.
Он установил мои руку немного по-другому, чем я держал до этого.
— Вот смотри. Я хочу, чтобы ты был защищен с самого начала. Не надо рисковать своим здоровьем или победой. Вот так. Правая рука постоянно защищает печень, а левая — солнечное сплетение. Кулаки прикрывают подбородок. Работай левой рукой, как поршнем. Двигайся, как кошка, как кот, все время контролируй все пространство вокруг себя. Тебя невозможно застать врасплох, значит, ты прекрасно защищаешься и не пропускаешь удары. Ну, а если ты не получаешь «приветы» от противника, то бой становится удовольствием. Так что тебя никто не сможет остановить.