Элво. Тайна Мировиля (СИ)

— Это был мой папа?
Мира застыла глядя во все глаза на Элвони, который кивнул не глядя на нее и продолжил заниматься костром.
— Можешь рассказать, каким он был?
— Вряд ли малышка. Я знаю, чему он молился и за что просил. Но я не приходил к нему и никогда не встречался с ним лично. Грохун его друг — он может рассказать.
— А ко мне приходишь и помогаешь, почему?
— Ты последняя надежда этого мира, даже важнее всех этих людей, которые поделились с тобой своей жизнью и чуть не умерли за тебя сегодня. Только ты сможешь остановить надвигающуюся угрозу. Но если не выполнишь свое предназначение — погибнут все. Вся планета будет медленно умирать и погибнет, будет распродана по кусочкам. Я не люблю заглядывать в ту ветвь будущего, — нахмурился Элвони. — Мы же с тобой этого не допустим?
Мира подняла сосредоточенное лицо и ответила, как поклялась:
— Да! Недопустим!
Но рядом с ней уже не было Элвони. Зато зашевелился Варгус. Вместе с ним они перенесли всех на постеленные одеяла и стали готовить похлебку. Сидя с другой стороны костра, Варгус пристально разглядывал её поверх огня, а потом спросил:
— Все получилось?
Мира кивнула.
— Тогда у вас должен появиться рисунок на предплечье, кажется.
Мира удивилась, но решила тут же проверить, поскольку одета была в несколько одёжек, как капуста, то раздевание было не простым процессом.
— Отвернись, пожалуйста.
И когда он отвернулся, Мира скинула свитер, расстегнула комбинезон и сняла футболку. На её предплечье вился фиолетовый с золотой окантовкой красивый узор, спускающийся по руке и заходящий на плечо.
— Ого! — прозвучало рядом.
Мира вскинула голову, наглый Варгус стоял уже у нее за спиной и разглядывал в упор её татуировку. Мира схватила футболку и прикрылась, хотя она и была в спортивном белье, но лифчик лишь поддерживал, а не закрывал её грудь.
— Красиво. В твоей татуировке два цвета — это большая редкость.
— А ты видел раньше такие татуировки?
— Да, случилось один раз, помрачнел Варгус. Поздравляю, княжна! Теперь тебе нужно взять клятву верности у меня и у других.
— А как, это делается?
— Грохун проснется и расскажет.
Сказал он и резко отошел, продолжив заниматься похлебкой. Мира не стала одевать футболку, а застегнув комбинезон, завязала свитер на талии. Наверняка проснувшиеся захотят тоже её увидеть. Она села возле Коры, проверила пульс и прислушивалась к её дыханию. Тут очнулся Грохун и сел на лежанке, на которую его перенесли.
— Все живы?
— Да. Только Коре сильно досталось, не для её возраста такие передряги, — ответила Мира.
А Варгус только кивнул другу, что все в порядке. Застонав, очнулся Сим и, держась за голову, начал подниматься.
— Вот же гадство. Чтобы я еще раз…
Оглянувшись на всех, он нагло ухмыльнувшись спросил:
— Ну что, теперь ты княжна или как?
Мира решила, что проще показать, чем рассказывать и, отвернувшись от мужчин, расстегнула комбинезон и закрывшись футболкой на груди повернулась к ним боком с татуировкой. Грохун подошел к ней и, упав на одно колено, вытащил свой меч и, полоснув по своей руке, протянул его в раскрытых ладонях Мире и заговорил:
— Я Сабелий Грохов, по кличке Грохун, клянусь тебе, Мира Мировильская, в вечной верности! Пусть моя кровь и мое оружие будет в этом порукой, — и, посмотрев на нее, еще выше поднял свой меч.
Мира взяла его в руки и уставилась на мужчину в замешательстве, но тут в голове возник знакомый голос, повторяй за мной: «я Мира Мировильская, принимаю твою клятву на крови, и да нерушима она будет». Мира послушно повторила:
— Я, Мира Мировильская, принимаю твою клятву на крови, Сабелий Грохов, по кличке Грохун, и да нерушима она будет.
И вернула меч его владельцу. По глазам окружающих поняла, что все правильно сделала. Тут подошел Варгус и тоже встал на колено и достав свой меч и испачкав его в крови, начал произносить клятву:
— Я, Варгус Даринский, клянусь тебе, Мира Мировильская, в вечной верности, пусть моя кровь и мое оружие будет в этом порукой.
Мира, стоя перед двумя колено преклонёнными мужчинами, и прижимая к себе футболку, чувствовала себя очень странно. Она повторила слова ответа:
 
— Я, Мира Мировильская, принимаю твою клятву на крови, Варгус Даринский, и да нерушима она будет.
Мужчины повернули головы и в упор посмотрели на стоящего в стороне Сима, который выглядел крайне недовольным. Но под настойчивыми взглядами своих друзей, он подошел и, упав на одно колено, достал меч и, с неохотой, проделав манипуляции, стал произносить слова клятвы:
— Я, Симеон Сикон, клянусь тебе Мира Мировильская в вечной верности, пусть моя кровь и мое оружие будет в этом порукой.
Мира взяла и его меч и произнесла:
— Я Мира Мировильская, принимаю твою клятву на крови, Симеон Сиконов, и да нерушима она будет.
Вернув ему меч, Мира с ожиданием посмотрела на мужчин — что дальше? Они поднялись на ноги, и глубоко поклонившись ей, занялись своими делами. А Мира, отвернувшись, натянула футболку и оделась полностью. Когда она повернулась, Сим стоял рядом, и смущенно смотрел вниз:
— Я приношу свои извинения, княжна, мое поведение было недостойным, можете наказать меня.
Мира удивленно смотрела на него и тоже засмущавшись, произнесла:
— Я не желаю тебя наказывать, просто не смей так делать.
— Обещаю, — заалев щеками, произнес Сим.
Глава 42
— Давайте поедим и будем выдвигаться, нас уже потеряли, наверное, — сказал Грохун, ловко раскладывая припасы и накладывая сваренную кашу в миски.
Все расселись вокруг костра и стали есть. Грохун поднял глаза на Миру и напомнил:
— Вы обещали рассказать, как Вам удалось выжить, княжна.
Мира отложила ложку со слишком горячей кашей и начала говорить:
— Моя беременная мать оказалась на краю водопада, что на высоком обрыве, её преследовал огромный зверь и, спасаясь от него, она прыгнула с огромной высоты в воду. Она умерла сразу — голова попала на камень. Люди, которые это видели, вырезали меня из живота уже умершей женщины. Они вырастили меня. Воспитывали и учили разным наукам, но потом я нарушила их правило — «не встречаться с незнакомыми людьми» и они меня выгнали. Посоветовали найти своих родных.
Грохун, внимательно наблюдающий за ней, спросил:
— С кем ты встретилась?
— С Виромиром Седарским. Я спасла ему жизнь, он должен был умереть от ран. Там же, в Седаре, я попала на праздник и стала «элво», а потом в храме увидела самого Элвони, он говорил со мной. И сказал, что мне нужно идти сюда. Я дошла и встретила Кору. Дальше вы знаете.
Мира подняла голову, все мужчины ошарашено смотрели на нее, она даже смутилась и, опустив голову, взялась за остывшую кашу и стала её есть.
Обратный путь проделали уже гораздо быстрее, Мира будто чувствовала подвалы замка и точно знала, куда следует идти, поэтому уверенно вела короткой дорогой. Возможно, это были её вновь открывшиеся возможности и связь с родовым камнем. Им даже привал не понадобился. Грохун нес не пришедшую в себя Кору.
На выходе из дворца их встречали мальчишки. Дети лет пяти — семи разглядывали дворцовые территории, оставаясь на безопасном расстоянии и едва завидев их группу, половина из них ринулась бежать, громко крича:
— Идут, они идут!
А другая часть кинулись путникам на встречу, наперебой выкрикивая что-то. Лишь, когда мальчишки приблизились, Грохун прикрикнул:
— Тихо! Магир — говори.
И один из мальчишек, стал захлебываясь говорить новости, а другие его дополняли:
— Там чужак!
— К нам добрался, попал под обвал, в ловушку.
— Его связали, но помощь оказали…
 
— Он говорит, что шел к Мире. Её нужно предупредить.
— Ей грозит опасность!
— Ясно, — ответил Грохун. — Пойдем быстрее.
Он прибавил шаг и продолжил о чем-то расспрашивать мальчишек. А у Миры сердце зашлось бешеным стуком, и мысли, обгоняя друг друга, закрутились, как белка в колесе: «Кто-то пришел предупредить меня! Тот, кому я не безразлична. Это Виромир? Да разве же он может бросить новобрачную жену? А если не он, то, кому я нужна? Вообще, зачем я кому-то понадобилась? А если это он, что я ему скажу? Я не хочу его видеть! Нет, хочу, но не буду!»