Воин

Зурн пустил коня мимо небольших деревьев и выехал на звериную тропу. Следы вели влево, да только там заросли такие, что черт ногу сломит. Зря не взяли собачек, без них дальше сложно будет. Но парень не отчаялся, направил лошадку по тропке, наклонившись к земле, чтобы не упустить след. Следующим шел сам Адиоциний, а уж за ним Сашка. Зурн даже пикнуть не успел. След то дальше шел, притом виден отчетливо, а тут как из кустов вылетит огромный зубр. В этих местах их турами называли. Никогда так быки себя не вели. Все знают, что травоядное животное просто так не нападает, да еще из засады как хищник, а этот кинулся. Весом зверюга в пол тонны, как таран врезался в парня. Рог вошел в бок и вырвался из живота, вытряхнув наружу все кишки. Лошади тоже досталось, бык ее на бок завалил и под себя подмял, а воина крутанул разок над головой, как тряпичную куклу и бросил об дерево. Зрелище страшное, все кровью забрызгал и сам весь в крови. Повезло, что не царевич первый пошел, а то объявили бы чужеземца виноватым в смерти наследника. Тогда точно этой же ночью горло вскроют. Адиоциний успел перехватить рогатину и спрыгнуть с коня, да только зря. Даже бы Сашка, со своими размерами, не рискнул такого богатыря, на какую-то палку принять. Против него гаубицу надо. Но дак рискнул. Выставил вперед копье, уперся ногой и пригнулся как леопард перед броском. Бык увидел новую цель и бросился на царевича. А ведь можно было на лошадях уйти, остальных бык поначалу убивать не собирался, – мелькнуло в голове Орлова, да только поздно. Тур взревел, ударил своим железным лбом в копье, сдвинул голову в сторону, да так что рогатина в искривление рога соскользнула. Тут-то бык тряхнул башкой, и копье разлетелось в щепки. Нет, дак конечно целился не в голову, а в грудь, но бык оказался проворней и успел наместо груди подставить стальной лоб. Дальше все произошло мгновенно. Животное толкнуло в бок Адиоциния и тот как камень, выпушенный из пращи, отлетел в сторону. Ему еще повезло, успел сдвинуть корпус, и удар зубра прошел вскользь, но и этого хватило. После такого удара тур должен был отстать от дака, но не тут-то было. Бык пошел на второй заход, вознамерившись добить сына царя. Нужно было что-то делать. Сашка выхватил большой нож и метнул его в животное. Такой железкой его, конечно, не убьешь, но отвлечь можно. Зубр почувствовал боль в боку и дал по тормозам. Сразу видно, что соображалка у животного работает. Разобрал откуда исходит угроза и решил с ней покончить. Александр соскочил с коня, но ошибку Адиоциния повторять не стал. На место того чтобы выставить рогатину вперед и ждать столкновения, метнул тяжелое копье в зверя. Правда, куда целился, не попал. Бык скакнул в сторону и рогатина на место легкого, вошла в живот, пролетев навесом. Но зато глубоко вошла, бросок у старшего Орлова был богатырский. Бык сбавил темп, но не остановился. Настоящий воин, решил дорого продать свою жизнь. Доли промедления, хватило, чтобы Сашка обнажил меч. Тур издал боевой клич и влетел в Александра. Точнее он так решил, но старший перед столкновением ушел в сторону и на развороте, сверху наискось рубанул животного по шее. Если бы это был фильм, то бык бы рухнул и еще несколько метров прокатился по земле с отсеченной головой, но этого не было. У матерого быка, толщенная шкура и шея заплывшая жиром. Чтобы такую перерубить, нужна не спата, а меч двуручник, или секира. Зубр пролетел дальше и больше из мести, чем от жажды убивать вздел лесника на рога и повалился на землю, привалил бедного охотника. Адиоциний уже смог подняться и подошел к Александру. Бык тяжело дышал, но встать не пытался. Глаза налились кровью, в них читалось такое спокойствие, какое может быть только у полностью довольного жизнью человека. Он уходил, но уходил достойно. В этом мире даже звери воины. Адиоциний смотрел на быка и видел в нем себя…
Гулрих, еще один приятель царевича, который не успел вступить в схватку, так как ехал последним, бросил даку рогатину. Сам он притронуться к такому великану не рискнул. Не потому что боялся, а потому что право взять зверя принадлежит старшему по статусу. Адиоциний покрутил копье в руках и протянул его Александру.
 
– Он твой, ты его взял. К тому же ты спас мне жизнь.
Сашке уже было все равно, кто добьет быка. Его трясло от перевозбуждения, а ведь во время боя такого не было. Видно знает организм, когда можно дать слабину, а когда нужно поднапрячься. Раньше бы, к примеру, у Александра так не получилось. Такого зверюгу, почти голыми руками завалить.
– Это твоя охота и зверь твой.
Дак покачал головой и снова протянул рогатину.
– Ты окажешь ему честь. Отпусти его душу.
Сашка взял копье, покрутил его в руках и подошел к поверженному зверю. Бык по-прежнему смотрел на людей отстраненным взглядом. Но он был таким ясным, и разумным, что Орлову показалось, что на него смотрит человек. Александр не стал долго ждать и одним ударом загнал рогатину в сердце. Бык тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
– Славная смерть, – сказал Адиоциний и положил руку на плечо Александра.
– Славная…
Гулриху пришлось остаться при туше тура. Втроем такого великана до города не довезти, к тому же имелось два трупа. Зурн и лесник, последнего даже имени ни кто не знал, были уже мертвы. Сашке даже стало немного не по себе. Вот был человек, и уже нет. А ведь Зурн был молочным братом Адиоциния, с детства с ним, но никакого огорчения по поводу смерти друга дак не выказал. Даже смерть быка вызвала у него больше чувств, чем смерть друга. В обратную дорогу пустились после ужина. Гулрих остался сторожить тела, чтобы их не съели волки, а Александр с царевичем отправились в город. Обратно ехали быстро. Дак при этом необычайно много разговаривал. Видно охота сильно поднимает настроение. А может близость смерти. Ведь Сашка тоже это чувствовал. Дрожь давно прошло и ей на смену пришло такое неописуемое чувство счастья, что сразу захотелось в объятия Астры! У старшего всегда теперь так, как кого-нибудь прикончит, так хочется с девушкой поластиться. Только все равно из головы не выходило: как так можно? Что Адиоцинию вообще на близких наплевать, ну хоть доброе слово бы сказал над телом друга, а нет! Радуется жизни, вроде ничего и не произошло.
– Ты давно знал Зурна?
Дак как будто напряг память, чтобы вспомнить такого человека. Но все же вспомнил.
– Конечно, сколько себя помню, он всегда был рядом со мной. Хороший, храбрый воин.
– И у тебя не возникает ни каких чувств по этому поводу? Ну, я не знаю. Может сожаление, чувство утраты, может даже боль?
Дак оскалился и по-волчьи завыл в небо. Испуганные тетерки встрепенулись из ближайших кустов и разлетелись в разные стороны.
– Не наш ты. Каждый человек знает, что мы все умрем. Кто-то раньше кто-то позже. А я ведь воин. Жизнь у меня одна, в другой жизни и я уже буду другой. Мои товарищи каждый день умирают, если я за них слезы лить буду, то мне всей жизни не хватит. Главное я знаю: им там лучше, чем нам здесь. Так что не думай об этом, а радуйся тому, что ты еще дышишь…
В Сармизегентузу добрались к закату. Дак предложил посетить его жилище и выпить в честь такой знатной охоты, а заодно и помянуть погибшего товарища. Сашка с неохотой, но согласился. Чувствовалось, что нужно домой. Еще немного и что-то недоброе произойдет, но все же решил зайти. Царь в это время уже принимал гостей, среди которых был младший брат Серега. Еще стражник рассказал, что купцы много спорили и того и гляди вцепятся друг другу в горло. Вот будет потеха: будут мешками с золотом драться, – подшутил воин.
Отпраздновать славную охоту и помянуть товарищей не смогли. Как Орлов зашел в приемный зал, так сразу услышал грубый смех. Так ржут не когда смешно, а когда кровь человеку пустить собираются. Какой-то здоровяк навис над Децием. Римлянин Орлову понравился, к тому же он был очень полезен. Банки в этом мире еще не изобрели, а деньги нужны. Нужно выручать мужика. Из рыка дака, стало понятно, что дела плохи. Римлянин, зачем то вызвал варвара на поединок, да только сразу видно, что после этого на одного человека станет меньше. Сашка уже успел узнать, что тот поединок, который у него был с Адиоцинием проходил не совсем по правилам. Обычай неотлагательного заглаживания оскорбления нанесенного чести очень старый и уже много лет не применяется, а вот по новым правилам бьются в полном воинском облачение и тогда когда решат, к тому же можно выставить на место себя поединщика. Правда после умерщвления твоего бойца враг может решить довести поединок до логического конца и потребовать продолжения банкета. Потому на такие встречи, вожди приходили с целыми дружинами. Если убьют одного, выходит следующий и так пока есть желающие, если желающих нет, то выходит тот, кто является первопричиной кровопускания. Так что Сашка предложил свои услуги. Децебал не очень обрадовался такому повороту событий, дак явно был ему нужен. Но Александру был нужен Деций, да и римлянин был не против, чтобы за него помахали, мечем, в общем договорились. Адиоциний, кстати, не забыл, что старший спас ему жизнь, поддержал. Царь же запретить не посмел, когда даже твой сын против тебя, значит нужно что-то менять, и он решил сменять этого толстого купца.