Ради крови (ЛП)

— Мне приходится верить. Я видел это собственными глазами. Они приходят, но никогда не пересекают границу. В обмен, все, что нам надо делать, это приносить ему одну жертву в месяц. Мы должны благодарить за это Орден Хаоса. Они пришли и показали нам этот путь. Некоторые даже остались среди нас, чтобы поддерживать нашу веру.
— Ему? Что значит «ему»? Кому именно вы приносите свои жертвы? — спросил Тобиас, его тон был ровным и спокойным. — Умоляю, мы просто хотим знать, что нас ждет. Мы просто хотим понять.
Это был его размеренный голос, тот же, что он использовал на мне, когда мы были детьми и я была чем-то расстроена. Это всегда помогало мне успокоиться, и, видимо, это подействовало и на мужчину тоже.
Его стальной взгляд слегка смягчился, и он уже открыл рот, чтобы ответить, но тут из коридора донесся звук закрываемых ставней.
Он встрепенулся и повел стволом в сторону, приказывая нам двигаться.
— Они приближаются; вам нужно идти. Время почти вышло.
Его рот скривился, и я догадалась о моральном кризисе, ему явно было противно это действо, но страх заставлял его продолжать. Он боялся за свою жизнь и, возможно, за жизнь тех, кого он любил.
Нужно найти способ достучаться до него. Способ обойти его страх.
— Подождите! Вы не обязаны это делать, есть другие безопасные места. Мы направлялись к одному из них, когда вы поймали нас. Это менее пяти миль отсюда. У меня есть координаты. Идемте с нами. Помогите нам, и вам больше не придется приносить в жертву кого-либо еще.
Его глаза слезка сузились, и я поняла, что он обдумывает это.
— Дерек! Почему так долго? — позвал голос снаружи комнаты.
Лицо Дерека застыло. Черт возьми, мы упустили свой шанс.
Дверь распахнулась, и вошел еще один человек, худой и с удлиненными чертами лица, как у грызуна. Его глаза-бусинки уставились на нас.
— Жалко девчонку, — произнес крысеныш. — Как думаешь, сколько ей? Семнадцать, восемнадцать? Думаешь, нам позволят оставить ее для размножения и утех? Одна жертва в месяц, ведь так. Я думаю, нужно спросить.
Мне было девятнадцать, но ему не нужно было это знать. Если он думает, что я моложе, то с большей вероятностью недооценит меня.
— Заткнись, — отрезал Дерек. — Мы делаем то, что должны, чтобы выжить, но мы не животные.
Он говорил это крысенышу, но его взгляд был прикован ко мне. Его слова предназначались мне, пытаясь оправдать всю эту грязь. Но ему не соскочить так просто с крючка. Я подняла голову и посмотрела на него с вызовом.
— Они должны позволить нам оставить ее, — настаивал крысеныш. — В этом мире осталось не так много женщин.
— Заткнись! — выпалил Дерек.
Он был прав насчет этого. Отец говорил, что вирус унес восемьдесят процентов женского населения и только сорок процентов мужского. Сегодняшний миром правил тестостерон. В нашем лагере нам повезло иметь почти равное количество мужчин и женщин, но неравенство стало отчетливо видно, когда нам пришлось уйти.
— Ну, пора идти, котики, — произнес крысеныш.
Бросив последний взгляд на Тобиаса, я последовала за Дереком из комнаты.
Глава 3
Они провели нас по тускло освещенному коридору, вверху по небольшому пролету лестницы и через металлическую дверь. Я моргнула, когда яркий свет по ту сторону двери ослепил меня, заставив мои глаза приспосабливаться.
Мы были в библиотеке. Огромное пространство, заполненное книгами, от которых пахло чернилами и старой бумагой, от чего на меня навалилась ностальгия, а грудь сдавило от грусти. Я посмотрела вверх на длинные электрические лампы. Мы не видели работающего электричества больше трех лет, с тех пор как сломался наш маленький генератор. Я уже привыкла к свечам и свету костра, и сейчас увидеть подобное было чудом, пусть и недолгим. И книги… Так много книг. Гнев охватил меня при мысли, что я никогда уже не смогу их прочитать.
 
У этого города была охрана, генератор, библиотека, полная книг, и ценой всему была одна человеческая жизнь в месяц. Согласилась бы я на эту цену ради подобных удобств?
Нет.
Но заплатила бы я ее ради защиты тех, кого люблю?
Четкого ответа у меня не было. Я хотела возненавидеть этих людей, но они были жертвой обстоятельств, как и я, и кто-то — этот Орден Хаоса — пришел и убедил их, что жертвоприношения были единственным способом. Ничего удивительного. Много культов появилось, после того как люди узнали о сверхъестественных существах. Шарлатанов всегда хватало, но, когда ткань нашего мира была разорвана, сумасшествие увеличилось раз в десять. Часть меня не могла удержаться от мысли, что этот культ действительно нашел способ защитить людей от монстров, заключив союз с другим монстром. Господи, у меня даже голова разболелась от этого.
Тобиас врезался мне в спину и схватился за меня, чтобы удержать нас обоих.
Крысеныш рассмеялся. Он специально толкнул Тобиаса ко мне.
Придурок.
Дерек виновато посмотрел на меня, но сразу отвел глаза, когда я встретилась с ним взглядом. Черта с два я облегчу ему это. Он собирался принести нас в жертву. Нужно заставить его чувствовать себя, как полное дерьмо.
Мы прошли сквозь библиотеку, прямо через центр, мимо полок, столов и ламп, и вышли через главную дверь наружу. Ледяной воздух ударил по моим щекам, и моя кожа покрылась пупырышками. Обычно мы бегали, чтобы согреться, но этой ночью нам вряд ли удасться убежать куда-либо.
Дерек сказал, что у них сотня человек, но это не было правдой, потому что толпа перед библиотекой с легкостью насчитывала раза в два больше. Дети, подростки, младенцы — молодые и старые — они выглядели обычными. Они не были похожи на кровожадных, безнравственных убийц, готовых расправиться с простым человеком. Я поймала взгляд одной маленькой старой женщины. Она была крошечной, с седыми волосами, собранными сзади и скрепленными на затылке. Ее бледные голубые глаза напомнили мне глаза матери. Разве она может мириться с этим? Я улыбнулась ей, и ее губы скривились в ухмылке.
Она подняла кулак вверх и прокричала:
— Убей их ради убежища!
Я моргнула в ужасе.
— Убей их для сохранения мира! — вскликнул мужчина рядом с ней.
Какого черта?
— Убей их и утоли свой голод! — закричал кто-то еще.
— Нам конец, — прошептал Тобиас.
Толпа расступилась, и вперед вышли трое человек. Они различались размерами: один был высокий, второй низкий и коренастый, а третий худощавый и жилистый, но при этом у них всех было два общих признака: клейм размером с шар от пинг-понга, украшавшее лоб, и угольно-черные глаза. Они были одеты в малиновые плащи с развевающимися рукавами и выглядели как чертовы монахи.
Худощавый сделал шаг вперед. Он тщательно оглядел нас сверху до низу, и, когда заговорил, его голос начал странно резонировать. Его товарищи повторяли его слова, но их рты двигались бесшумно.
— Жертва принята, двойной дар для утоления голода. Жертва для сохранения мира.
Он резко закрыл рот, а его глаза сверкнули неестественным блеском. Коротко кивнув, он развернулся и вошел обратно в толпу. Его товарищи последовали за ним, и толпа сомкнулась за их спинами.
Дерек вздохнул.
— Похоже, они все же выбрали вас.
— Что? Ты хочешь сказать, что до этого нас не собирались приносить в жертву?
Он смущенно кашлянул и отвернулся.
Крысеныш усмехнулся.
— Неа, до этого была выбрана дочь Дерека, Эмили, так что представьте его облегчение, когда вы двое появились здесь, как два пушистых ягненка для барбекю.
— Заткнись, Гэри, — рявкнул Дерек.
Беспокойство толпы у ступеней библиотеки начало расти.
Гэри оскалился.
— О, решил вспылить, старик. Серьезно, ты считал, что раз ты единственный доктор в городе, твоя семья будет неприкосновенна?
Дерек повернулся к нему с блеском в глазах.
— Эмили — единственная, кто остался у меня, и я ее не потеряю. Ни за что.