Красный дракон (СИ)
— Не хочешь от меня детей?
— Джин!? — тон Джиа был осуждающим, и он скривил лицо, отворачиваясь, она подошла к нему, пытаясь обнять со спины — Я хочу детей, но не сейчас.
— Хорошо — тихо сказал он, и она повернула его к себе.
— Джин, я хочу работать, чтобы…
— Нет.
— В смысле нет?
— Нет и все — отчеканил он, и Джиа отошла от него, возвращаясь и присаживаясь на стул, понимая, что совсем ничего не решает в своей жизни.
— Ты не имеешь права запрещать мне — прошептала она, сжимая руки не в силах побороть в себе чувство обиды на мужа.
— Имею и запрещаю.
— Это потому что я сказала о детях? — повернувшись к нему, спросила она, и он покачал головой.
— Нет. Не хочу волноваться о тебе каждую минуту, зная, что ты не дома.
— Но ты волнуешь, даже сейчас, не так ли? — спросила она, вновь слезая — Если такова цена этого брака, то я не согласна. Я буду с тобой, только при условии, что ты будешь мне доверять, и уважать мои интересы и желания, и никак иначе!
Джин так резко швырнул венчик в раковину и повернулся, что Джиа невольно подскочила от испуга, замерев и уставившись на его тяжело вздымающуюся грудь. Мгновенная злость, появившаяся на его лице, сменилась пониманием, что он пугает ее, и такой же быстрый откат чувств, заставил его, просто покинуть кухню, чтобы успокоиться и подумать о том, как сделать так, чтобы она поняла, что если с ней что-то случится, он не простит себе.
Джиа же наоборот, смотрела ему в спину с невыносимым чувством отчаяния, потому что совсем не хотела с ним ссориться в медовый месяц, но и послушно внимать его словам, тоже не собиралась, и если он этого еще не понял, то ему придется смириться. В противном случае ничего не получится.
Решив, что завтрак поможет ей вернуть благоприятную атмосферу и его настроение, она принимается доделывать омлет. Когда все готово, и она накрывает его на террасе, сервировав по высшему разряду, идет на поиски Джина, находя его в кабинете.
— Позавтракаем вместе?
— Ешь без меня — бросает он, и она злится, подходя к нему.
— Джин, тебе не кажется, что в браке должны участвовать двое, и разногласия — естественное его протекание? — улыбнулась она, присаживаясь к нему на колени и убирая документы в сторону — Прости меня, пожалуйста, я не хочу ругаться — прошептала она, целуя его в губы и ловя тяжелый взгляд.
— Джиа — начал он, но она обхватила его лицо руками и нежно поцеловала.
— У нас будут дети, просто не сразу.
— Полгода, не больше, — бросил он, и она возмущенно вспыхнула — Не больше! Это максимум, на что я согласен!
— Хорошо — вдруг спокойно произнесла она, решая, что с ним лучше не спорить сейчас, а сделать все по своему, и лучше, чтобы он об этом не узнал.
— Ты согласна? — недоверчиво спросил он, и она кивнула, улыбнувшись и, погладив его по щекам.
— Идем?
Он зарылся в ее грудь и, обняв, тесно прижал к себе, решая, что уговорит ее не выходить на работу. А пока она такая податливая, он может незаметно похулиганить. Подняв голову к ее груди, он прикусил сосок через майку, поняв, что Джиа без белья и услышал, как она зашипела.
— Джин!!
— Слушаю тебя принцесса?
— Завтрак — проговорила она и, подняв брови, тут же слезла с его колен, поправляя шортики.
— Шикарная задница, малышка, — шепчет он ей, отвесив шлепок — И это все мое! — закинув ее на плечо под смех и визг, он тащит ее на террасу, где замирает от шикарного вида — Это ты сделала?
— Думаешь, что тут есть кто-то еще? — улыбнулась она, когда он спустил ее с плеча.
— Тогда едим и отчаливаем с причала через сорок минут, — сказал он, отодвигая ей стул — У нас сегодня прогулка на яхте и купание в бухте — проговорил он, накладывая ей в тарелку помидоры черри, маслины и сыр, решая, что омлет слишком легкий перекус для дальнейшего отдыха.
— Джин куда столько? — возмутилась она, но встретив его непроницаемый взгляд, решила проигнорировать.
После завтрака, она поднялась в спальню и надела купальник с туникой в виде платья и, взяв шляпку в руки, вышла из бунгало. Джин стоял у края террасы и ждал ее.
— На борту яхты будет несколько парней, — начал он, показывая рукой на ее платье — Переоденься во что-то другое.
— Нет, — она прошла мимо него, отталкивая, и тут же повернувшись, показала палец, рыча на него как дикая кошка — И не смей запугивать меня дракончик, иначе весь остаток медового месяца, проспишь на диване в гостиной!
— Не смей мне говорить «не смей»! — рычал он, идя следом и смотря на ее бикини, которое вообще ничего не прикрывало — А что сегодня не выпускают нормальных купальников, которые будут прикрывать всю задницу?
— Специально надела, чтобы позагорать — ядовито улыбнулась она, тряся перед его носом, кремом от солнца.
— Не понял, хочешь сказать, ты еще и верх снимешь? — тон был угрожающим, и она, повернувшись к нему, довольно улыбнулась, игнорируя его вспышку ревности и злости, махнув рукой.
— Не хочу ничего слышать, дракончик!
64
Как и следовала ожидать, Джин сделал все возможное, чтобы огородить ее от посторонних глаз, запретив персоналу подниматься на верхнюю палубу, даже для того, чтобы принести закуски, заставив их соорудить столик у трапа, куда он сам спускался, чтобы принести Джиа и себе прохладительные напитки.
Джиа смотрела на него и посмеивалась про себя, решив, что сможет, если надо, надавить на него, совсем наглеть она не собиралась, но и безропотно соглашаться с ним тоже не хотела. Позвонив домой и, поговорив со всеми по видеосвязи, она в красках описала их отдых на яхте и Теона сказала, что так и умрет, нигде не побывав.
Поняв ее намек, Мун Ли громко цокнул и покинул гостиную, после чего мать Джина стал подробно расспрашивать Джиа о том, что они планируют дальше. Кое-как выторговав у нее разговор с Джулией и сестрой, она повисла еще не полчаса, спрашивая, как поживают Соломон и Фридрих.
Услышав свою кличку, пес радостно залаял, объявляя свое хозяйке, что с ним все прекрасно, и он ждет ее, отчего у Джиа непроизвольно вылезла улыбка. Джин, лежа рядом, только хмыкал на все ее расспросы и качал головой. Когда ему надоело, он просто отобрал у нее телефон и быстро попрощавшись, отключился.
— У нас медовый месяц второй день, а ты уже звонишь, как будто не виделась два года.
— Ты что ревнуешь? — спросила Джиа, посмеиваясь и он, перехватив ее руки, закинул на себя, чувствуя, какая она легкая.
— Ревную, а ты этим умело пользуешься, да?
— Ты в курсе, что ревность, это от неуверенности в себе? — улыбнулась она, водя пальчиком по его губам.
— Если тебе от этого легче, пусть будет так, — улыбнулся он в ответ, прикусывая ее шаловливые пальчики — Если бы ты не выглядела, как чертова сексуальная кошка, я может и не ревновал тебя.
— Боюсь, ты бы тогда на меня даже не взглянул, — хихикнула она, и он сжал ее, намекая на наказание за дерзость — Ну, разве тебе не нравится? — лукаво спросила она, развязывая тесемки на бикини и отбрасывая его в сторону.
— Накажу — рыкнул он, увлекая под себя и осматривая периметр на наличие посторонних.
Поняв, что никого нет, и им никто не мешает, он приступил к экзекуции над жертвой, намеренно искушая и вводя ее в томительное волнение, покрывая каждый миллиметр кожи горячими поцелуями.
Он нежно прикусывал кожу и тут же ласкал языком, собирая мурашки по телу. Джиа выгибалась дугой, подставляя под него всю себя, и ловя от этого невероятное удовольствие. Когда он спустился вниз, прикусив ее трусики и оттягивая, она охнула, почувствовав, как он нырнул туда языком, заставляя ее потерять голову, от такого блаженства.
Закинув ему ноги на спину, она вцепилась в волосы, незная чего больше хочет, чтобы он перестал это делать или наоборот сделал быстрее, потому что напряжение, скопившееся между ног, грозило взорваться миллионами осколков, поглотив ее без остатка.
Вспышка удовольствия была такой неожиданной и резкой, что она вскрикнула, выгнувшись, как будто ее бьет разрядом тока, и тут же медленно упала на спину, почувствовав крепкие объятия мужа, сжимавшие ее так нежно, что сердце заходилось в безумных ударах.