Лжец (СИ)
Наконец, когда знаками показываю тете Ру, что той лучше бы забрать племянницу, или кто она там ей в другую комнату и дать отдохнуть после тяжелого дня, в мы с тестем остаемся один на один. Не знаю, как вообще Виноградинка держится на ногах, а не бьется в истерике после нападения на нее, танцев со мной, бракосочетания, бегства от собак папы, а теперь вот этого. Я бы, будучи девушкой, уже плакал, кричал, топал ногой и чем еще там занимаются женщины во время нервного срыва.
Глава 18
Эби выводит Ру с кухни и я провожаю ее взглядом. Как же жаль, что не могу пойти с ней сейчас, потому что я, типа воспитанный, но обидно, что не сниму свадебного платья, не пройдусь мочалкой смоченной в геле для душа по коже, нежно обводя каждую линию идеального тела жены. Приходится мысленно напомнить, что это сейчас не главное. Ага, самому смешно, особенно с учетом, что раньше в моей жизни чего-то более главного не было.
– Ну? – Одре оборачивается ко мне, в ожидании хмурит брови, а глазами убивает медленно и мучительно. Что же, придется побороться словесно с тестем, выхода то нет.
– Что именно Вы хотите услышать? – спокойно спрашиваю.
– Как ты соблазнил мою дочь?!
– Никто ее не соблазнял, Риччи, она сама согласилась стать моей женой, – правда не говорю, это же высшая степень тупости - раскрывать такое папе единственной дочери, – А потом поверила в то что я за Либертау. Теперь, как ее муж...
– Брак будет расторгнут!
– Вы не можете его расторгнуть, почитайте собственные законы.
– Я знаю законы, урод! Не надо мне этим тыкать. Напишу новый, потому что ты не зять, ты угроза всему, что у меня есть.
– Послушайте, Одре, я уже сто раз мог забрать Рунту и дать Создателю возможность шантажировать Вас ее жизнью. И думаю Вы бы без препирательств подписали документы о присоединении к Алке, не так ли?
– Да, – неохотно соглашается.
– Но сложилось так, что я не хочу, чтобы Либертау становился частью Алки, хотя моей задачей было сделать с точностью наоборот. Теперь я за вас, я муж Рунты Риччи, будущий правитель Либертау, и еще я очень хочу утереть нос папаше.
– Для чего тебе это?
– Надоело жить в его тени. Надоело быть связанным с ним.
– Что-то мне мало верится в честность твоих намерений...
– Рунта поверила. Я не дам ее обидеть. Теперь она моя жена и я несу за нее ответственность
– Что, серьезно? – язвительно, – Сынок Создателя – человека, который не имеет никаких моральных или этических понятий, говорит, что моя дочь – его ответственность?
– Поверьте, так и есть.
– Брак будет расторгнут, – как попугай повторяет Одре.
– Брак не будет расторгнут. Все что будет расторгнуто - это Алка. Вы бы, как Главнокомандующий для начала выслушали бы мое предложение по ситуации, а не рубили с плеча!
– Послушай, мне плевать на твой план мести Творцу. Я не дам испоганить жизнь Рунты и угробить мою страну, тебе ясно?
– Если Вы не прекращаете всего этого балагана с недоверием и неподобающим тоном, господин Риччи, то я буду вынужден забрать Рунту прямо сейчас и уехать из страны. К слову, папа как раз послал за нами собак, которые очень хотят привезти нас в Алетандру. Как вы думаете, после этого Рунта будет там в безопасности?
– Ты же говоришь – она твоя ответственность.
– Правда. Я и не забираю этих слов, но подумайте сами, что могу я против Творца? Его боятся, каждый кто скажет слово поперек, я имею в виду элиту, почему-то оказывается размазанным по асфальту под колесами грузовика.
– Рассказывай, – губы Одре Риччи сжаты в тонкую линию, глаза сверкают злобой, гневом, а выражение лица такое, что был бы я кем-то другим, а не Мэлсом Блеком, то, возможно, даже испугался бы.
– Через девять дней будет праздник Объединения, вас же тоже туда пригласили?
– Да, и что? Ноги моей не будет...
– Одре, дослушайте. Моей задачей было соблазнить Рунту, жениться и заставить Вас угрозами подписать акт о присоединении или передаче Либертау. Некоторые обстоятельства заставили меня понять, что пусть я и урод, но еще не настолько прогнивший изнутри, я решил, что пришло время перейти дорогу папе и сыграть в свою игру. И хоть слова о том, что я против присоединения Либертау к Алки были ложью сначала, теперь они сыграют прекрасную роль в игре с моими условиями.
– То есть на самом деле ты не был против этого? Это было сказано...
– Чтобы помочь поверить невесте, что я на ее стороне.
– И что тебе мешает продолжать и дальше свою игру? Что если ты решил сыграть с нами обоими: мной и отцом?
– Как я уже сказал, возникли некоторые обстоятельства. И мне надоело жить под натиском Творца.
– Но ты все-таки вступил в брак с моей дочерью, а теперь сидишь здесь, передо мной, только бумаги не хватает.
– Одре, – тяжело вздыхаю. Вот как доказать человеку, что я действительно против Творца? Не за Либертау конечно борюсь, а за себя, но все же, – Я понимаю ваше недоверие, но выбора нет. Я уже муж Рунты. И вам придется сыграть со мной так, что иногда возможно покажется, что я предал, солгал, но все это сохранит жизнь Ру и целостность страны. Я не претендую на права управлять Вашей страной, хотите даже договор составим, где я подпишу этот отказ. А после того, как все закончится, надеюсь по моему плану, мы с Рунтой расстанемся. Как вам такое?
– Ты же понимаешь, что план твоих действий, которые нацелены вроде на благополучие Рунти, так и не озвучен!?
– Он и не должен. В этом вся суть, Одре!
– Я тебе не верю, – опирается на спинку стула и складывает руки на груди. Этот жест означает, что человек закрывается от меня психологически, кричит о недоверии. Но мне она и не нужна. У меня в голове уже вырисовался план, как сделать все так, чтобы получить свободу, и даже сделать такой подарок и сохранить Либертау свободным от Алки. Мне только сыграет на руку настоящая реакция Одре, поэтому не вижу смысла его раскрывать.
Глава 19
– Ваше право! В любом случае все состоится, вот только кто тогда выиграет? Я один или мы все?
На лице Главнокомандующего появляется задумчивое выражение и сомнение. О да, он раздумывает над тем, довериться мне или нет. Если честно, на самом деле, я еще сам не знаю за кого играю. Но точно уверен – моя цель свобода от Творца и его закидонов. Мне надоело, что он следит за мной, играет, сомневается в моих способностях. Мама бы никогда так не поступила с собственным сыном, а он...Он никогда не показывал, что я для него что-то значу, наоборот, с каждым годом я все больше убеждаюсь – папу интересует только власть и господство над всем.
– Спишь в отдельной комнате, понял? А дальше решим, что делать!
* * *День заканчивается отвратительным стуком дождевых капель по крыше. Нас с моей Виноградинкою накормили, мне разрешили принять душ, даже переодеться в сухую одежду Одре – тут лучше промолчу – и уложили спать.
За ужином, состоящим из нескольких печеных пирогов, необыкновенно вкусных и стейков я наблюдал за папой Рунты, который бросал в мою сторону недовольные взгляды. За Эби, его сестрой, которая пыталась разрядить обстановку. И за Ру, которая сидела красная как рак рядом со мной, опустив лицо, потому что моя рука ни на мгновение не забывала погладить ее ногу...
Комнату мне выделили смежную с Рунтой, смешно не так ли? Спать с собственной женой ты не будешь, но вот тебе комната рядом с ней. Как будто меня что-то может остановить. Но у Одре не было выбора, дом маленький, комнат немного, а в свою пускать меня не хотел.
Когда дом засыпает, а часы на стене показывают ровно двенадцать ночи, я тихо выхожу из комнаты и направляюсь к Рунте, с намерением согреться в ее постели, , а еще наказать за непослушание. Открыв дверь тихо прохожу внутрь, наблюдая за спящей девушкой в полумраке. Прекрасный вид скажу вам. Подхожу ближе и осторожно ложусь рядом, прижимая свою маленькую жену к себе. Сладкий, соблазнительный аромат винограда и лаванды тут же окутывает меня, затягивает в свой водоворот. Маленькое, изящное тело выглядит идеально в моих руках. Как будто Ру создана именно для них.