Запах ночного неба (СИ)

«Вы поставьте себя на мое место. Стали бы себе доверять?» Нет, конечно, не стал бы. Умная девочка — но в этот раз оказалась не права.
— Звучит так, будто ты убеждаешь себя, — заметил Даор.
— Вас здесь не было.
Какая категоричная! И тут же смутилась.
— Разумеется.
— Так вы можете его вылечить? — дрожащим голосом проговорила Алана, будто спрашивая не у Даора, а у самого Келлана. — Он дышит, и сердце бьется. Но он не шевелится.
— Твой приятель без сознания, — заметил Даор. — Лечить его я не буду. В Приют доставлю, пусть там возятся.
— Он напал на вас, да? — вдруг спросила Алана. — Поэтому вы его порезали? Он не мог покрыться кровью от усталости.
— Алана, — вздохнул герцог. — Если бы этот мальчишка напал на меня, тащить в Приют было бы некого.
— Вы убиваете всех, кто на вас нападает? — не поняла она. — Вы же могли увидеть, что он был не в себе.
— Да.
— Да?
— Да, я убиваю всех, кто на меня нападает.
Повисла тишина. Алана застыла, как потревоженный заяц, и избегала смотреть в сторону герцога. Он присел рядом с ней, но она все так же не поворачивалась в его сторону, только быстро дышала. Изо рта ее вырывались облачка пара. Даор залюбовался аккуратным профилем, как вуалью укрытым короткими, поседевшими от пепла прядями.
— Когда я схватила вас сегодня, я не нападала, — сказала она неожиданно.
— Я знаю, — рассмеялся герцог, стряхивая белую пыль с ее мягких волос. Алана не отстранилась и позволила поймать свой взгляд. Зрачки были ее такими широкими, что глаза казались черными.
— Не знаю теперь, как с вами и говорить, — призналась она.
— Не бери в голову, — продолжал улыбаться герцог. — Или считай своей удачей. Согласись, со мной добраться до Приюта у тебя действительно неплохие шансы.
— Это да. — Она тряхнула головой, будто приходя в себя. — Только вот Келлан точно доберется? Мы сюда ехали, а потом шли не один день, и его же придется нести…
— Мы выйдем за пределы Мшистых ущелий и вернемся через портальный проем.
Алана недоверчиво склонила голову.
— Келлан говорил, что порталы использовать нельзя. Что ушедшие ими попадают в ловушку в Пар-ооле, и что с Пар-оолом идет война, поэтому они убивают тех, кто попал к ним. Он рассказывал, что именно так директора Роберта поймали и пытали. Неужели он уже тогда бредил?
— Не бредил, — подтвердил Даор. — Прекрати его трогать, отойди. — И прежде, чем Алана бросилась возражать, добавил: — Я укутаю его силовым коконом, который поддержит его и не даст ему умереть. Ты же хочешь, чтобы он добрался живым, и мы с тобой заключили сделку. Не мешай мне выполнять свою часть.
Услышав его несерьезный тон, Алана нахмурилась, но от Келлана отошла, не прекращая, впрочем, во все глаза наблюдать, как его тело взмывает в воздух и, словно муха паутиной, укрывается тонкими серебристыми нитями.
— А как вы здесь оказались?
В свете вспышек заговоров ее глаза поблескивали. На еще недавно влажные щеки осел пепел, и она была смешно чумазой, будто вышла из костра.
— Я пришел по следу амулета, который ты носишь. И как раз использовал портальный проем.
Она инстинктивно дотронулась до золотого узла, и Даор не стал переубеждать ее.
— А как же Пар-оол?
— Я прошел через него, — усмехнулся Даор, куда более аккуратно, чем ему хотелось бы, продолжая овевать Келлана защитными и стабилизирующими заговорами. — И нам стоит пройти обратно как можно скорее, пока они не сообразили, как сделать этот путь более опасным.
— А как вам удалось пройти? — будто не поверила Алана. — Директор Роберт вернулся без рук…
— Они на меня напали, — ответил Даор, накладывая последний слой. — Думаю, некоторое время там никого не будет.
Возвращаться и правда стоило как можно быстрее. Мастера, создавшие такой вариант амулетов подчинения, могли приготовить куда более серьезную ловушку, воспользовавшись обратным им механизмом действия: стоило им совместить ловушку с путами, свивающимися тем крепче, чем сильнее попавший в них, и подобное путешествие могло стать по-настоящему опасным. О себе Даор волновался мало: убить его было чрезвычайно тяжело, он умел и любил разрушать оковы, с удовольствием обучаясь вскрывать самые сложные из них. Однако это требовало времени, и на те секунды, что ему бы понадобились, он не стал бы оставлять Алану одну.
 
Кем бы ни был создавший так напугавшую всех преграду мастер, как бы он ни был силен и талантлив, одно то, что прихода кого-то масштаба Даора Кариона он не предусмотрел, говорило о том, что он молод и неопытен. Но теперь, если его не было среди испепеленных им пар-оольцев, он догадается. И успеть вернуть Алану в Приют нужно было до этого.
Кроме того Даор подумывал предупредить Сина. Директор был бы благодарен, и эта благодарность могла потом обернуться немалой выгодой. Сейчас, пока пар-оольцы рассредоточены, все те, кто не боится, мог воспользоваться портальными проемами и убежать так далеко, как им хотелось.
— Значит, вы всех убили, — протянула Алана, будто проверяя свое предположение. — И теперь там все мертвы, и можно просто… пройти сквозь?
— Да, — не стал усложнять Даор.
— Вот как, — выдохнула девушка задумчиво. Она потерла свой испачканный нос, а потом провела рукой от бровей к подбородку, с силой, будто пытаясь смыть с себя лицо.
— Все еще думаешь, что со мной опасно? — легко поддел ее Даор. Та восхитительная легкость, испытанная им впервые в клетке разбойников, вернулась, и сейчас ему хотелось, чтобы девочка просто продолжала отвечать, не боясь называть вещи своими именами. Что она и сделала.
— Нет, думаю, что лучше всего вообще не попадать в поле вашего зрения, — очень серьезно ответила Алана.
— Не повезло тебе, — улыбнулся герцог.
24. Вестер 
Вестер Вертерхард ворвался в свои покои. Не пользуясь шепотом, он перевернул стол, на ковер полетели сочные плоды свееровых деревьев, рассыпался виноград, рухнули и покатились кокосы. Вестер сжал серебряный кувшин с драгоценным пахучим маслом так, что пальцы отозвались сладкой болью, а сама янтарная субстанция потекла тонкой струйкой на подушки.
Жаркая ночь душила его.
Столько работы пропало! Великолепные узлы, запас спинели, лучшие воины, восемь прекрасных артефактологов, несколько тонн пригодного для создания амулетов сырья. Но главное — как же это было унизительно!
Когда Ннамди усмехнулся себе под нос и вместо того, чтобы ответить на его прямой вопрос, задумчиво сказал, что Ренард может быть прав, и Даора Кариона лучше в план не включать.
Когда Ренард предложил отправить Даору Кариону послание с предложением мира — и когда все члены совета единогласно приняли это возмутительное предложение.
«Возможно, Вестер слишком молод, и ему рано руководить». Как они посмели?!
.
— Что случилось? — спросила сонная Юория. Голос ее дрожал от страха. Вестер помнил, каково это: когда твой хозяин в ярости, хочется залезть под землю, спасаясь от его гнева, и вместе с тем бросить всего себя, чтобы гнев успокоился. — Вестер? Кто посмел разозлить тебя?
Вот как она заговорила теперь. Все его враги стали ее врагами, и ненавидела она их даже сильнее, чем он сам. Вестер зло усмехнулся: с тех пор, как Юория стала такой восхитительно покорной, такой восхитительно его, ему все хотелось проверить, что же она станет делать, оказавшись перед выбором. Чем был плох этот момент? Она могла бы его развлечь своими метаниями. Ведь именно так развлекалась сама Юория, смотря на танцующих в раскаленных металлических туфлях рабынь?
Он был даже более великодушен. Все то, за что следовало наказать эту женщину, не исчезло из памяти, но Вестер не стал причинять ей настоящей боли, хоть и мог покрыть жену шрамами с ног до головы, как Ннамди изукрасил эту ее служанку — и Юория целовала бы его руки.
Вестер взял жену за подбородок, заглянул в ее миндалевидные черные глаза, будто поглощая, впился взором в узкое белое лицо и соблазнительные губы. Юория ждала, что он поцелует ее, она возбужденно и тяжело дышала, но Вестер оттолкнул женщину от себя. Ее лицо так напоминало ему лицо старшего Кариона, что он ненавидел и ее. В порыве гнева Вестер ответил: