Диктатор (СИ)

- Выясните, что ей известно. Ноут захватили, надеюсь?
- Обижаете, господин президент.
- Отлично, - безразлично заключил Медведев. - Я хочу, чтобы ты нашёл Йену. С помощью этой твари или без. А эту, как выложит всё, что знает, отыметь троим и отправить домой. Уж больно много ей заплатили, чтоб на халяву поесть, попить, погулять, да сделать пару видео. Пусть отрабатывает. Да, и на своей шкуре испытает, каково это.
- Понял, господин президент, - отозвался Астахов. – Насколько жёстко? Видео-материал делать?
Медведь задумался.
Он бы сделал. И приказал не щадить шкуру. Но он не был уверен, как на это отреагирует Мили, кроме того…
- Милена Сергеевна говорила, что у неё двое маленьких детей, - вслух произнёс Влад.
- Да, - отозвался Макс.
- Дети ни в чём не виноваты, чтобы им калечить жизнь, - принял решение диктатор. – Просто отыметь. На глазах остальных.
- Понял, господин президент, - ответил Астахов и нажал «отбой», как только в трубке раздался первый гудок, чтобы тут же войти в журнал контактов.
Он знал о своих ребятах всю подноготную. Сейчас ему нужны были те, кто любит брать баб силой. Или просто подчинять. Доминировать. Он тоже к таким относился, но к этой шалаве прикасаться не хотел.
И вовсе не из-за того, что на ней была пара-тройка лишних килограммов. На Милене тоже были. Раньше он бы на такую тёлку даже не взглянул, а сейчас это не имело для него ровным счётом никакого значения.
Макс окинул пленную изучающим взглядом. Брюнетка. Её можно было бы даже назвать красивой, если придать должного ухода внешности. В его вкусе. Астахов всегда предпочитал брюнеток.
Но сейчас перед внутренним взором стояла не очередная брюнетка из бесконечной череды любовниц.
А «подруга», вонзившая нож в спину.
Он бы за такое закопал.
Они с ребятами привыкли доверять друг другу собственные жизни, и если бы к ним затесалась подобная крыса…
Макс отвернулся, нажимая кнопку вызова.
*
Как источник информации Игнатьева была, мягко говоря, никакая. И не потому, что она не хотела говорить. Она попросту ничего не знала. Обычная пешка, которых сотнями пускают в расход, не оставляя и следа.
- Ну, где шалава? – зашли парни, которых вызвал Астахов.
- А что, их здесь так много? – усмехнулся он с кресла.
- Тоха, свяжи ей руки за спиной, - кинул одному из троицы исполнителей Жэка.
- Чё, боишься, что морду расцарапает? – заржал Дэн.
- Нет, меня это больше заводит, - отозвался тот. – Тебя нет?
- Да можно, - безразлично пожал плечами Дэн.
- Тем более, если она с собой принесла, чем, - гадко усмехнулся Тоха, медленно стягивая с шеи крысы шифоновый шарфик.
Во взгляде последней мелькнул страх.
До этого она вела себя весьма дерзко.
Макс не мог даже предположить, чем была обоснована подобная отвага, помимо неимоверной глупости.
- Я не знаю, что она вам наговорила, - сбивчиво заговорила Игнатьева, отодвигаясь подальше от приближающихся мужчин. – Но она сама их вызвала и захотела тройничок.
- Снимать тоже попросила? – почему-то разозлился Макс.
- Её это заводит! – пискнула Инга, дернувшись, когда Жека, забавляясь страхом жертвы, коснулся её волос.
- И мечтала, видимо, стать знаменитой на весь мир порно-актрисой? – продолжал задавать вопросы Астахов.
- Её никто не насиловал! – в панике выкрикнула Игнатьева.
- Ш-ш-ш, - легонько шлёпнул её по щеке Жека. – Будешь хорошей девочкой, и тебя никто насиловать не будет, поняла?
Крыса активно утвердительно закивала головой.
- Вот и умница, - переместил он ладонь ей на затылок, сгребая в кулак чёрную гриву, пока второй достал хер. – А теперь открой ротик.
Макс видел, как Жэке потребовалось чуть сильнее сжать кулак, чтобы заставить Игнатьеву подчиниться.
- Вот и умница, - вновь повторил он, и всунул в раскрытую пасть член. Самостоятельно задвигавшись, постепенно нанизывая её на себя всё глубже.
- Эй, я тоже хочу, - нарушил повисшую тишину с характерными чвакающими и задыхающимися звуками, Дэн.
Жэка освободил безразмерную глотку.
- Взбирайся на постель и встань на колени, - жёстко приказал он ей.
Девица подчинилась беспрекословно, глядя на него, словно преданный пёс на хозяина.
«Да ей понравилось, чёрт подери!», - опешил Астахов.
Тоха взобрался позади неё, задрал ей юбку и отодвинул полоску трусиков в сторону.
- А, шалава-то потекла, - усмехнулся он, нырнув ей промеж ног пальцами.
- Я не… - возмущённо было начала Игнатьева, попытавшись обернуться, но Жэка вновь хлопнул её по щеке, не позволив ни первого, ни второго.
- Я разрешал говорить?
Она отрицательно замотала головой, похоже, и вовсе едва не кончив от подобного доминирования.
«Да, у бабы явный недотрах», - подумал опальный безопасник.
Тоха тем временем резво вставил ей сзади. Она ахнула, раскрыв ротик. Дэн не упустил подобный момент. Воздух в номере стал гуще от запаха секса и течки суки.
Макс заметил, что Тёма достал свой хер и стал активно надрачивать, глядя на всю эту вакханалию. Ярик держался. Как и Макс.
Он не знал мужика, который бы не отреагировал на порнуху должным образом.
Астахов не был уверен, что сдерживало Яра, но он принципиально не хотел дрочить на эту шкуру.
Глядя на Жэку, она попыталась что-то сказать с хером Дэна во рту.
- Что? – переспросил он, за патлы сняв её с его члена.
- Хочу, чтобы ты трахнул меня в жопу, - повторила она задыхаясь.
Жэка усмехнулся.
- Тоха на спину, - коротко скомандовал он. – Ты, сняла с себя платье и садись сверху. Живей!
Игнатьева беспрекословно подчинилась, торопясь, трясущимися руками направляя хер Тохи в свою щель, выгибая спину, подставляя Жэке задницу, оглядываясь через плечо взглядом, полным похоти и надежды.
Жэка подстроился и стал медленно проталкиваться в узкую дырку.
«Твою мать», - подумал Астахов, нервно заёрзав на кресле, видя всё этого с самого выгодного ракурса.
Дэн дёрнул её за волосы, возвращая себе её голову и вновь вставив ей в глотку свой член. Они задвигались в ней втроём. Она визжала как свинья, кончив как минимум трижды, пока ребята с ней не закончили.
«Пожалуй, этого боссу говорить не стоит», - подумал Макс.
Не больно уж это походило на наказание.
  
Глава 40. Ненадолго
 
 Совершенно обессиленная, Инга лежала на постели, бессмысленно глядя в потолок и пытаясь осознать то, что только что произошло.
Абсолютное счастье и удовлетворение – вот что она испытывала сейчас. Впервые ощутив себя живой за много-много-много-много-бесконечно много лет брака.
У неё была не самая плохая жизнь. Она это понимала. Разумом. Иногда. Но на деле… Когда-то и её муж был завидным альфа-самцом на посёлке. Она вышла замуж по любви, причём Давид любил её сильнее, чем она его - до умопомрачения. Ей многие завидовали. До сих пор завидуют. И он до сих пор её любит. Так же. Несмотря ни на что. Несмотря на то, что она изменила ему спустя год брака, и он же потом бегал за ней, чтобы она вернулась.
Её жизнь, словно некая идиллия: любовь, абсолютное взаимопонимание, исполнение любой прихоти со стороны мужа (если это в его силах), двое детей… ведь очень многие не могут родить и одного – вот Милька, например. У неё вечно какие-то проблемы со здоровьем, две неудачные попытки за  плечами, постоянные драмы, НО! Благодаря этому же она и чувствует жизнь! Чувствует те редкие моменты счастья, что случаются в её жизни. Новые мужчины, влюблённости, огонь, страсть. Сейчас этой суке так и вовсе подфартило. Пусть однажды всё это и заканчивается, но это и есть ЖИЗНЬ, она её чувствует, а Инга словно застряла в янтаре, нет, скорее увязла В БОЛОТЕ своего спокойного размеренного рутинного «счастья», где она и гниёт, задыхается КАЖДЫЙ БОЖИЙ ДЕНЬ!
Инга уже не раз изменяла Давиду, пытаясь вновь испытать ту искру жизни, что уже давно не проскакивает между ними, но всё это было с тем, что она испытала только что.