Полет миражей (СИ)
Глядя на Фидгерта, Морган старался понять, что может твориться в таком недоразвитом детском мозгу. Предполагал, что ничего полезного.
— Замерз? — спросил Жнец у мальчика, глядя, как тот сжался, выдыхая пар.
Никто не ответил.
— Морган, у меня тут допытываются, что за херню ты творишь, — вдруг объявился Хамфрид, хотя Морган вовсе не запрашивал последнюю подсказку.
— Так прямо и спросили?
— Нет конечно, но похоже.
— И что сказал?
— Сказал, что срезаешь.
— Правильно. Молодец.
— С опасной зоны вывели все камеры. Пока что за вами наблюдают спутники, но и их скоро прикроют, — в голосе Хамфрида читалась небольшая тревога, — Замес надвигается нешуточный…
— А полиция что?
— Полицию тормозят. Рейтинги интриг на максимуме. Ты бы знал, какой тут шухер…
— Я так и думал. Нормально.
Маленькая красная точка медленно двигалась на карте. По расчетам она должна была пересечь границу прежде, чем продюсеры всполошатся и дадут добро служителям порядка.
Медленно встав, Морган снял с себя куртку и подошел к мальчишке. Небрежно бросил одежду так, что та накрыла его с головой. Ребенок сопротивляться не стал, начав медленно копошиться внутри. Опасливо взглянув из-под толщи ткани на опустившегося рядом Жнеца, Фидгерт с силой толкнул в его сторону валявшийся рядом камень.
— Я убью тебя, — пробурчал мальчишка, пряча нос в воротник плотной куртки.
Мужчина сел на корточки, положил локти на колени. Внимательно посмотрел на смельчака.
— Вставай в очередь, — спокойно ответил Жнец. — Как дойдет твоя, как раз подрастешь.
Внезапно оробев, Фидгерт хотел было полностью скрыться в куртке, но почему-то замер. Как бы невзначай отвел взгляд в сторону и немного прищурился. Через мгновение он уже не скрывал своего интереса, уставившись практически в упор. Проследив за взглядом ребенка, Морган уткнулся в собственное плечо. Из-под футболки торчала крупная татуировка — стандартное клеймо Жнеца, которое он получал по окончании обучения в школе. Задрав рукав, Морган полностью показал изображение. Стилизованное Пламя изрыгало белые светящиеся языки на рваном, черном фоне.
— Хочешь такую?
Тишина.
— Хочешь, говорю, или нет? Не бойся, подзатыльника не получишь.
Мальчик нерешительно закивал.
— А вот хрен тебе, — криво и некрасиво засмеявшись, Морган демонстративно подсунул большой кукиш прямо под нос Фидгерту. — Такие только у Жнецов. Так что перебьешься.
Датчик на браслете пискнул. Развернув голографическую карту, мужчина встал. Теперь о полиции можно было не беспокоиться. Гирру пересекла границу.
Глава 19. Сон в осеннюю ночь
Фальх все реже выбирался в город, и почти перестал возвращаться домой. Дни летели, складываясь в месяцы, и, порой, даты сливались воедино, обозначая собственное присутствие разве что только в ежедневных отчетах. Работа полностью поглощала, иногда не оставляя времени даже утолить голод. Впрочем, он почти не ощущался. Ученый и не помнил уже, когда в последний раз так сильно был чем-то увлечен. Иногда он размышлял о том, что же по-настоящему стоит за этим лихорадочным желанием открыть тайны неизведанного. Надежда возродить материнскую планету, используя знания о иной реальности? Изменить существующую реальность, дополнив ее деталями, о которых наука пока даже не подозревает? Или просто удовлетворить собственное любопытство? Несомненно, все эти причины имели место быть, но мужчина чувствовал, что корень его мотивации лежит гораздо глубже, чем возможно осознать на данный момент.
Большинство людей погибали в первые часы экспериментов. От ран, внутренних кровоизлияний, или попросту пожирались не в меру голодными пришельцами. Меньше оставалось тех, кто был способен прожить несколько дней. И во всех этих случаях непроявленные сущности создавали трудности в своей утилизации. В ящиках, огороженных щитом, они вывозились за пределы городов. Пополняли ряды существ, подлежащих плановой зачистке храмовниками. Однако, существовала категория существ, представляющая наибольший интерес для науки. Таких насчитывалось немного, но все они оставляли людей на вполне жизнеспособном уровне.
Подопытный терял связь с реальностью, сознание его путалось и погружалось в пучину беспамятства. Тем не менее, очевидные психические расстройства особо не влияли на его физическое самочувствие. Подобное состояние могло поддерживаться довольно долго. Два месяца и пятнадцать дней — такой рекорд установил Фальх со своей командой, прежде чем у самого стойкого испытуемого не настал летальный исход.
Ученый точно знал, что его команда не единственная, кто занимается вопросом изучения иной жизни. Идея опередить своих коллег по цеху с каждым днем становилась все навязчивей.
В практически кромешной тьме было слышно монотонное жужжание приборов. Непроглядную темень разгоняли только галографические мониторы, еще работавшие в дальнем углу лаборатории, да тусклые индикаторы датчиков. Промозглый осенний вечер, коих пролетело незаметно уже бесчисленное количество, рисковал стать таким же безликим, как и остальные, если бы не неожиданный звонок. Вернее, звонок как раз был запланированным, но Фальх о нем забыл напрочь. Компания «Уютный дом за час» предупредила, что работы будут выполнены в срок и сотрудников следует ожидать ровно к восьми часам. Присутствие хозяина было не обязательно, но желательно. Ученый решил немного отвлечься от бесконечного потока цифр и уделить внимание насущному делу, чтобы больше не возвращаться к обустройству нового жилища.
Несмотря на то, что город Агос находился довольно близко от научного центра, пути под проливным дождем было все-таки не избежать. Только начавшие спускаться сумерки быстро переходили в темноту ночи. Из-за туч день быстро сошел на нет, невольно вызывая преждевременную сонливость. Пасмурная погода делала Агос серым. Под плотным потоком влаги многочисленные огни неоновых вывесок становились тусклыми, практически неразличимыми. Смазанные ливнем городские пейзажи вызывали острые приступы осенней меланхолии. Уже чувствовалась бодрящая свежесть, предвещавшая скорый приход ранних заморозков.
В эту часть города Фальх переехал совсем недавно. Особняк в Гесперии он променял на уютную квартирку в скромной многоэтажке, потому как в большем не испытывал необходимости. К тому же, мужчина любил заскочить после работы в магазинчик на первом этаже, где продавали первоклассный виски. Для этого он отпускал личный транспорт за квартал от дома, а потом неспешно прогуливался пешком. Этот небольшой ритуал приводил в порядок мысли и снимал напряжение после, порой, совсем неудачных опытов. Вскоре он стал настолько привычным, что Фальха даже начали узнавать на улицах прохожие.
Сегодня пришлось маршрут значительно сократить. Фальх неуютно поежился, кутаясь в плащ со встроенным подогревом. Выйдя из аэромобиля, он сразу попал под проливной дождь. Над головой зеленым готическим шрифтом пестрела вывеска «Земные традиции». Проворно перескакивая с одной ноги на другую, рядом весело пританцовывал небольшой человечек в зеленом костюме, высокой шляпе и четырехлистным клевером в руках. Казалось, он был самым счастливым из тех, кто попадался сегодня на улицах Аргоса.
Время близилось к семи вечера, а ощущались все добрые одиннадцать. Вода заливала тротуары, раскрывая все несовершенство стоковой системы. Когда Фальх принялся переходить дорогу, то вдруг подумал, что человечеству потребуется довольно много времени для совершенствования городов. До Земного уровня Марсу было еще очень далеко, а желание выжить, порою, затмевало стремление к собственному комфорту.
Крик. Мысль внезапно оборвалась. Несколько прохожих, бегущих по своим делам, резко остановились. Двое из них поспешили вперед, не желая наживать себе неприятности. В это время Фальх уже стоял по другую сторону тротуара.
— Кто-то кричал, — громко сказал высокий мужчина в водоотталкивающем костюме, подошедший вплотную к ученому, — Вы слышали?