Закат Человечества (СИ)
Правила, введённые Кардиналом, заставили Деда перед посещением научного сектора оставить дома всё дистанционное оружие и теперь на его поясе болтался лишь нож. Но в гостевой зоне царили иные законы. Здесь людям не воспрещалось носить на себе оружие, а патрули были редкой птицей, прибывающей на место лишь в случае серьёзной перестрелки.
Но Дед не боялся. Он знал, что выстрел исподтишка не остановит наличие собственных вооружений. Есть ситуации, в которых просто невозможно выжить.
И охотники думали так же.
Они напали на него на повороте основного тоннеля. Там, где по бокам от парамагнитных веток тянулись лишь голые перроны, а массивы стен не несли в себе внутренней застройки.
Знакомый щелчок сокола, самопального оружия, стреляющего стержнями и подшипниками, заставил Деда поднять голову и отвлечься от дум. Но времени среагировать у него не осталось. Снаряд попал ему точно в середину грудной клетки и опрокинул на землю.
— Идиот! Нужно стрелять в голову! Ты порвал его одежду и наверняка заляпал кровью!
Обладатель визгливого голоса не скрывал своего раздражения. Его тощая фигура показалась в синем свете аварийной лампы выступив из глубокой тени.
— Наркота сожрала твои мозги Зерс. Я видео его обруч, он стоит больше, чем любая разгрузка!
Нищие бросились к убитому старателю. Под потолком тоннеля метались их дрожащие от адреналина и хрипящие голоса. Но грязные пальцы худощавой фигуры ухватившей было комплекс визуального наблюдения и едва не сорвавшие его с головы старателя, были отбиты в сторону.
В темноте раздался треск активации шоковой дубины, и один из первых бандитов, оказавшихся над трупом, прорычал:
— Следующий удар будет заряжен! Ты ничего не сделал для того, чтобы брать добычу! Я следил за ним от самого блокпоста, очки мо…
Разозлённый подлым ударом своего обидчика, доходяга метнулся вперёд, размахиваясь боевым тесаком. У обладателя дубины не хватило реакции чтобы увернуться. Дело происходило в тени массивной колонны, за границей света аварийной лампы и он отследил движение на мгновенье позже, чем это было необходимо.
Под бульканье рассечённого горла обладатель шокового оружия отступил и выронил продолжающую трещать разрядами электричества дубинку. Он отступал пока не упёрся спиной в стену и не сполз по ней вниз, продолжая судорожно вздымать грудь и шевелить посиневшими губами.
— Тупой убл*док, ты давно нарывался и сам вино…
Стальной шарик проломил убийце висок и заставил худощавого парня завалиться на бок. Жизнь покинула его тело ещё до того, как он упал на перрон.
— Называешь всех идиотами, а сам последние мозги растерял.
Вышедший на свет последний из убийц хмыкнул собственной шутке. Он знал, что этот день закончиться для его “друзей” плохо. Комплекс визуального наблюдения дорогое удовольствие. Владелец тесака пустил бы свою долю на химическую дурь. Человек, что затих сидя у колонны с залитой кровью грудью, потратил бы все кредиты на алкоголь и тёлок. Но он, ходящий под системным именем Порк — не идиот. Ему нужны деньги чтобы обернуть вспять последствия неудачной попытки выхода в рейд, ставшей причиной заражения и метаболических нарушений в его организме.
Убивший своих подельников бандит был толст, но не от того что много ел. Его тело накапливало слишком много воды, а на излечение в медицинском секторе не хватало денег.
Заходя в тень колонны и склоняясь над Дедом он улыбался. И продолжал это делать даже в тот миг, когда старатель вогнал в его череп нож, активированный прямо в момент удара и заставивший вскипевшие соки мозга брызнуть через мясистое ухо.
— Угораздило же!
Дед шумно выдохнул и со стоном спихнул с себя тучного мертвеца. Сел помогая себе руками и огляделся. Разглядел убитых, хмыкнул и ухватился рукой за собственную грудь.
Инородный предмет попался под пальцы сразу же.
Подшипник, отлитый из дерьмового, мягкого сплава, смялся о нательный костюм собирателей плоти, подаренный ему Егерем. Многого от этой экипировки Дед не ожидал, и как оказалось зря. Биологический атлас его организма, развёрнутый в личном интерфейсе, был тому подтверждением.
Выстрел не только не убил старателя, но даже рёбра ему не сломал. Хотя ушиб всё равно был серьёзный.
ИскИн, как такое возможно?
Крякнув от напруги Дед спешно поднялся, держась рукой за отбитую грудь. У него в ушах звенело, а при дыхании он чувствовалась боль, но функция объективного контроля организма носителя, не могла врать — перелома грудины, как и ушибов внутренних органов, удалось избежать.
Подтверждены защитные функции экипировки. Зафиксировано напряжение искусственных тканей напротив грудных мышц носителя.
Деду подумалось, что яйцеголовые были правы. Экипировка собирателей плоти и впрямь держит удар и наверняка справиться даже с пистолетным выстрелом. Да и реакции в этом нательном костюме существенно возрастает, бывший машинист почувствовал это в момент нанесения удара ножом.
Не будь на нём костюма, запитанного от батареи, этот выпад ни за что не вышел бы таким резвым.
Пошатываясь, старатель поднял с земли рюкзак и поморщившись от боли наклонился во второй раз, за трофейным соколом. Осмотрев оружие и найдя его пригодным для использования, он сплюнул на бетон и пошёл себе дальше.
Вонючие обноски душегубов и их холодное оружие его не интересовали.
Оставляя за спиной трёх мертвецов, Дед нервничал и неосознанно кусал себя за губы. Ему было плевать на этих уродов, но волновал собственный моральный облик. Он не хотел превращаться в безжалостного убийцу и каждый раз попав в такую ситуацию пытался критически взглянуть на своё поведение чтобы найти ответ на всего один-единственный вопрос:
— Человек я, или стёрся до самого черенка?
За поворотом улица оживала. У стен, рядом с обрезанными трубами утративших свои функции коммуникаций, ютились нищие. Эти, ширялись самым дешёвым синтетическим наркотиком и заканчивали своё короткое существование одинаково.
Смертью.
Безумец, валяющийся среди тряпья, услышал вопрос, проходящего мимо Деда, и неожиданно завопил:
— Человечества нет! Его давно нет! Мы демоны, живущие в трубах! Демоны!!! Жрём другу-друга… выхода нет! Темнота! Темнота!
— Заткнись! Замолчи!
Груда тряпья шевельнулась и рот исхудавшего, грязного доходяги закрыла маленькая ладонь. Дед остановился, комплекс визуального наблюдения без труда рассеивал темноту на таких коротких дистанциях позволяя старателю видеть, что безумный старик в отнорке бомжей не один. С ним девчонка, лет шестнадцати на вид, худая, как и все живущие вдоль этих труб.
Старатель остановился и хрипло выдохнул:
— Подойди.
Но девчонка лишь испуганно оглянулась и нахмурившись попыталась забиться ещё сильнее под огрызки труб, не оставляя попыток утащить за собой безумца.
Старатель узнал этот решительный блеск в глазах и обречённое упрямство. Узнал, потому что глаза многих старателей блестели после рейдов так же.
Глядя на старика чьи губы запятнала белая, вязка слюна, и на ребёнка, Дед спрашивал себя, кто она ему? Дочь или внучка? А может быть и нет у них родной крови, просто вот этот опустившийся на самое дно и умирающий в горячительном бреду, когда-то спас её утащив под землю от войны или вырвав из давки в первые дни катастрофы.
Дед не хотел судить и ему было плевать как выглядит наркоман. Он хотел помочь.
Оставив болтаться трофейный сокол на ремне, подвинул вещевой мешок и запусти руку в один из клапанов, выудив коробку с только что полученными патронами. С этой коробкой в руках он добрался до обрезанных труб, присел рядом с ними на корточки и поставив коробку на пол, проговорил:
— У него пена на губах. Не жилец уже. Но он вряд ли хотел бы чтобы ты умерла вместе с ним. Иди в бар, отдай эту коробку патронов Элии, она за стойкой работает и её там каждая собака знает. Если кто-то тормознёт на входе скажешь, что ты от Деда и Волка и что они башку открутят любому, кто попробует тебе навредить. Не поверят — продемонстрируешь слепок памяти.