Закат Человечества (СИ)

Снаружи было не всё так радужно — сплошной бетонный мешок округлой формы. 
Выход был привален железным листом и дополнительно утяжелён камнями. Разбор такой своеобразной баррикады занял несколько минут, а затем отряд полез в вентиляционную трубу. Двигались гуськом, друг за другом, Дед, как и было оговорено заранее — замыкал. 
Не самый удачный расклад, но и не самый худший. Старатель быстро понял, что, если поспешить, короткая верёвка не будет натягиваться и дёргать его за шею. 
Подобранный украдкой кусок стекла справлялся со своей задачей плохо, но пилить им синтетическую верёвку, перетянувшую запястья было всё равно лучше, чем делать то же самое силой мысли. 
Именно этот осколок стекла, Дед вогнал в шею своему пленителю, дождавшись удобного момента. 
Группа как раз покидала вентиляционную трубу, когда Дед хлёстким ударом, буквально вбил осколок в чужую плоть. Кровь ударила тонкой струёй в сторону, но в узком просвете синего, аварийного света, что падал сквозь вскрытую решётку в трубу, Дед её не увидел. 
Его противник, по сути, уже обречённый, словно желая забрать осколок с собой наклонил голову и рванулся в сторону с грохотом прикладываясь всем телом об стенку горизонтальной шахты, а Дед всё бил и бил. Молча и быстро, взорвался целым градом заученных на тренировках ударов. Так они и свалились на пол трубы, где старатель нащупал на чужом поясе нож и изогнувшись змеёй, вогнал тонкое лезвие куда-то в район подмышки южанина. Тот всхрапнул и дёрнувшись всем телом, затих. 
Где-то внизу засуетились и не понимая, что происходит, крайний из бойцов чужого отряда полез обратно в трубу, с трудом взбираясь по обрывистому склону. К этому моменту Дед завладел настоящим боевым топориком. Увесистым и аккуратным, сделанным с большой любовью к холодному оружию. 
Его лезвие, вломилось в забрало показавшейся на свету маски, буквально вмяло стеклопластик в чужую переносицу, заодно разрубая хрящи и кости. Кровь заляпала стекло изнутри, скрывая изуродованное лицо под рубиновой простыней исторгнутых раной капель. 
Только после этого, в его направлении прозвучали первые выстрелы. 
Очередь выбила пыль из склона и с характерным визгом понаделала дырок в стенках шахты. Дед успел упасть, рыча от страха перед рыщущей над самой головой смертью, ухватился за свежий труп и перевернув его, прикрылся бездыханным, ещё не остывшим, телом. 
Сверху посыпались искры. 
Люди снаружи не голосили. Привыкшие к тому, что шум — это смерть, они зашуршали камнями и осыпями на склоне, пропитанном бетонной пылью. Полезли наверх, огибая труп убитого товарища с застрявшим в забрале топором. 
Переговаривались молча, через интерфейс. С помощью него же они узнали, что второй мародёр в шахте — погиб, поэтому стрелок бил в том направлении без опаски задеть своих. 
Деду подумалось, что автоматчик лупит неэкономно, целую очередь в молоко всадил. А стрелок тем временем опомнился, перестал стрелять. Его подельники, уже лезли ближе к пролому ведущему из шахты, баюкая в разуме мысли о смертельном наказании для старателя за попытку спастись. 
В темноте сверкнула вспашка парализатора. Ещё раз и ещё. Кто-то работал не глядя, боясь высунуться и отхватить в голову кусок металла, совал руку в пролом и жал на спусковую скобу, стегая воздух внутри трубы разрядами. 
Одна из таких вспышек зацепила труп, но не навредила старателю. Лёжа на полу и прикрываясь мертвецом, Дед нащупал нож чьё лезвие по самую рукоять вошло в чужую подмышку и вырвал оружие из остывающей плоти. 
Оно скользнуло в руку легко, лишь слегка забрызгав костяшки Деда кровью. С химической маской вышло сложнее, чтобы снять её с мёртвой головы потребовалось приложить усилие. 
Извиваясь паникующим ужом, старатель вывернулся из-под трупа и поднявшись насколько это позволяла полутораметровая шахта, рванулся вперёд, подальше от пролома и злобных ублюдков, что пытались его достать. 
Дальше по шахте проход был смят и обвален, ломясь туда обезумевшим лосем Дед сильно саданулся плечом и едва не сломав себе ключицу протиснулся в щель, оставшуюся между завалом и уцелевшей стенкой трубы. 
 
В место, где он только что находился, ударил разряд. 
Старателю повезло, сократив численность чужаков на четверть, он ошеломил их быстрой гибелью друзей. Заставил осторожничать и тем самым выгадал время. Уже зная, что от него вряд ли отстанут, пригибаясь добежал до первой развилки и немедленно свернул в сторону. 
По стене на повороте что-то ударило и высекло искры. Через мгновенье ИскИн проанализировал звук и сделал вывод, что с большой долей вероятности выстрел произведён из пневматической винтовки Деда. 
“Вот суки, из моего же оружия завалят!” 
Нацепив на голову трофейную маску и затянув синтетический ремешок, старатель взял себя в руки. Со стороны он перестал напоминать животное, бегущее от лесного пожара. Движения приобрели чёткость и плавность. Исчезая во тьме бокового прохода, Дед уже знал, что без своей экипировки попросту не выживет. 
Ему оставили костюм и обувь — да, благодаря инстинктивному рывку у него есть маска, но мало кто может блуждать по низинному городу в полной темноте. Участков, где нет аварийного освещения пруд пруди, и даже та шахта, по которой он сейчас двигался, утопала в непроницаемом мраке. 
В идущей параллельно тоннелю ветке с этим было проще, там синий свет химических ламп просачивался сквозь решётки и давал хоть какой-то обзор. Но Дед не отчаивался, он знал, что погоня не заставит себя ждать, а значит всё решится очень скоро. 
Убегая по второстепенной ветке, Дед прямо на бегу, скользил по боковой стенке собственной ладонью. Тактильные ощущение, были единственным ориентиром в окружающем пространстве, и они не подвели. 
Через два десятка метров старатель наткнулся на очередную решётку. В отличии от горизонтальной шахты, эта ветка вела во внутренние помещения ближайшей станции и была столь узка, что двигаться по ней можно было исключительно на четвереньках. 
Трофейный нож не обладал плазменной дугой, поэтому пластиковую преграду пришлось выбивать. С третьего удара ногой она поддалась, и как только это произошло, старатель немедленно полез внутрь. 
Казалось, будто преследователи отстали, но он знал, что это не так. Горбатого могила исправит, и, если однажды они уже неожиданно настигли его, глупо надеяться на другие расклады. 
Не обладая хоть каким-то маломальским источником освещения или комплексом визуального наблюдения, старатель не увидел, что труба обрывается под резким углом и провалился вперёд. Попытки замедлить падение, не увенчались успехом. 
С шорохом промчавшись по наклонной поверхности несколько метров, Дед со всего маху вывалился на груду камней и загремел по ней вниз, теряя где-то в потёмках недавно добытый нож. 
Охнул, матюгунулся… и прислушался. Темнота молчала, правее кучи обломков в чью вершину упиралась труба, виднелась квадратная арка прохода с заклиненной на половине пути автоматической дверью. В той стороне горел аварийный свет, его синие лучи прорывались в помещение треугольным клинком и заставляли предметы отбрасывать глубокие тени. 
Напарник Борза поднялся, держась за отбитый локоть и спотыкаясь он пошёл в сторону света. Найди приют в этих комнатах изменённые, они бы уже явились на шум, поэтому он не боялся, бывший машинист знал, что страх помеха мышлению, и вместо того, чтобы трястись от ужаса, предпочитал думать. 
Через несколько минут после его ухода, в комнату с обвалившимся потолком посыпались красные искры, а ещё через десяток секунд накренённая труба рухнула срезанная плазменной дугой по грани своего излома. 
Сверху высунулась рука с зажатым в крепких пальцах парализатором и обвела помещение. Лишь убедившись, что никто не поджидает его внутри, один из преследователи спрыгнул. 
За ним последовали двое. 
Азамата и другой пары бойцов с ними не было. Ориентируясь по карте, стрелок увёл их к станции чтобы отрезать путь с той стороны. Мародёры ходили этим тоннелем не первый раз, знали, что вентиляционные ветки заканчиваются тупиками или ведут в глубины внутренних помещений.