Иллюзия преданности (СИ)

— С одним я справлюсь. Не вздумай драпать, — сквозь зубы предупредил агент, торопливо расстегивая и подворачивая рукава серой рубашки до локтей. Смерил Терри пренебрежительным взглядом с ног до головы и посоветовал, сопроводив свои слова выразительным жестом: — Носом дыши. Носом.
Они вошли под арку. Агент подталкивал Терри в спину, а тот старательно сопел, стараясь не думать о том, что сейчас произойдет. А тем паче — о том, что может произойти, если что-то пойдет не так. Одна беда: чем больше Терри пытался не думать об этом, тем хуже у него получалось. И он воочию видел, как его хватают и стягивают руки за спиной, потом допрашивают — почему-то в городском Управлении — и Риттау откидывается на спинку стула и лениво так говорит, что предупреждал.
Терри снял очки и убрал их в карман — если с ними что случится, к его штрафам добавят еще пятьдесят часов отработки, и тогда его имя точно войдет в анналы истории Академии. Бакалавр, заработавший сто пятьдесят часов за несколько дней — это станет абсолютным антирекордом. И это еще за Радека почему-то скостили…
— Ты опоздал, Маррет, — негромко сказал человек рядом с барьером. Контровой свет обнимал его плечи, и лица было не разглядеть.
— Мальчишка застрял в библиотеке, десятник, — хрипло откликнулся «стертый». Терри остановился в замешательстве. Его оттолкнули в сторону, чтобы не мешался под ногами. — Я караулил его три часа! Я видел, как мимо прошли магистры, которые искали меня, но ничем не выдал себя.
Пока они говорили, Терри обходил обоих по широкой дуге и подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть человека, который караулил их. Он был одет в белый плащ смотрителя. Когда Риамен оказался достаточно близко, десятник холодно взглянул на него. Фальшивый смотритель выглядел куда лучше, чем его товарищ, переодетый в рабочего. Молодое, чисто выбритое лицо не посерело от усталости, никаких теней под глазами и в помине не было — перед ними стоял, сунув руку в глубокий карман плаща, сытый и сильный, уверенный в своей неуязвимости агент. Маррет и Риамен могли только позавидовать ему.
— Ну и кто тебе виноват, Маррет? Мне поручили найти тебя и вернуть.
Маррет шумно втянул воздух сквозь зубы и утёр рукавом лоб.
— Вернуть? Просто вернуть? — недоверчиво переспросил он.
— Да вот так просто, воин. Иди назад, сделай вид, что выпил больше пилюль, чем должен был, и заблудился, — с этими словами из-за полы плаща извлекли аптечный бутылек из темно-коричневого стекла.
Маррет нерешительно огляделся по сторонам и неохотно взял лекарство. Сжал в кулаке. Качнулся с пятки на носок и глянул на смотрителя исподлобья.
— Они же допрашивать станут. Будет лучше, если я уйду, десятник.
— А если ты уйдешь, поднимется паника. Беглый одержимый в городе — ничего себе! Белые плащи выйдут на улицы, начнут совать носы во все щели. У короля будут проблемы из-за тебя, Маррет.
— Магистры всегда молча ищут беглецов. Сколько таких уже ушло, и горожане даже не узнали, — покачал головой Маррет. Вся его бравада ушла безвозвратно. Он опустил плечи и проворачивал в пальцах бутылочку с лекарством, будто надеялся увидеть приклеенную к стеклу желтую бумажку с рецептом и печатью.
— Отставить возражения! Одно дело, когда уходит разумный. И совсем другое, когда «стёртый». Выпей это, и никто ничего не заподозрит.
Маррет ногтем большого пальцы откупорил бутылочку и высыпал на ладонь пригоршню желатиновых пилюль.
— Вот столько достаточно? — хмуро спросил он, показывая старшему.
— Достаточно.
Терри молча наблюдал за происходящим. Он не подозревал, что «стертые» должны принимать какие-то пилюли. Дюжинами за раз. Глядя на то, как «рабочий» закинул в рот лекарства и начал молча жевать, Терри сглотнул поднявшийся к горлу комок.
— Идем, умник. Нечего тут стоять, — негромко сказал смотритель. Терри во все глаза смотрел на то, как Маррет опять утирает лоб от бисеринок пота и растирает шею под отложным воротником рубашки. Смотрителю пришлось подтолкнуть бакалавра, чтобы тот очнулся, и сделал несколько шагов к барьеру.
 
— Голову пригни, не то уши поджарятся, — предупредил человек короля и с силой надавил на макушку Терри, вынуждая его перестать выворачивать шею и следить за оставшимся позади мужчиной. Последнее, что успел разглядеть Риамен — Маррет опустился на землю и прижался затылком к прямо к экранированной стене.
Когда они вышли в город, десятник снял плащ и свернул его подкладкой наружу. Накинул на локоть и зашагал вверх по улице, к длинному ряду каменных ступеней, ведущих к площади перед Аркой, за которой начинался Верхний город. Терри догнал его. Он молчал, хотя щеки горели от стыда за то, что стал свидетелем некрасивой сцены и не посмел даже пикнуть. А мог. Мог хотя бы предупредить, что никакое лекарство нельзя принимать вот так, не считая пилюль. Оглядываться уже смысла не было — барьер остался за углом шестнадцатого дома. Но все равно тянуло оглянуться и проверить, как там Маррет — сидит ли еще?
Невыносимо было слышать в голове эхо его раздраженного простуженного голоса: «Я тебя три часа жду!»
Но еще труднее было молча следовать за десятником, который сломал всю браваду подчиненного одной ледяной фразой: «У короля будут проблемы из-за тебя». И все, Маррет больше не сопротивлялся, хотя до этого был намерен переступить через кого угодно — лишь бы вырваться из Академии. Что же заставило его сдаться? Он поверил, что дюжина пилюль снимет с него подозрения смотрителей? Что же это были за пилюли такие? Почему никто никогда не упоминал о них?
Вопросы жгли Терри язык, но он не открывал рта. Помнил, что в прошлый раз получил хлесткую отповедь и не хотел нарываться. А ведь тогда он интересовался всякими ненужными глупостями вроде теней на крыше. Должно быть, если он начнет спрашивать о том, что действительно важно, угрозами десятник не ограничится.
В конце концов, Терри понятия не имел, сколько у него таких пилюль.
  
Глава шестнадцатая. Книга без названия
 
Король Эриен читал книгу, сидя в кресле. В старомодной домашней сорочке с защипами он выглядел старше своих лет. Приглушенный свет имперской настольной лампы под темно-красным абажуром подчеркивал глубокую складку между бровей. Когда Терри вошел в кабинет и поклоном приветствовал короля, тот глянул исподлобья и сделал небрежный жест ладонью. «Входи», мол.
— Докладывайте, Риамен, — скупо обронил он и перевернул страницу. На первый взгляд, книга занимала все его внимание, но только слепец не заметил бы, что ярко-фиолетовые глаза короля не скользят по строчкам. Мрачная задумчивость превратила его бледное лицо в застывшую маску.
С легкими щелчками из стороны в сторону ходил маятник кабинетных часов. Каждый такой щелчок болезненно отдавался где-то за ушами. В какое-то из тягучих мгновений Терри сообразил, что совершенно напрасно прислушивается к ходу механизма и пытается подстроить дыхание под его ритм.
— Я сделал все, как вы велели, ваше величество. Господин Арчер получил ваше письмо и не пожелал написать ответ.
— Разве он совсем ничего не сказал? — безэмоционально спросил король. Настолько сухо, что фраза, составленная как вопрос, прозвучала как утверждение.
— Он был очень… расстроен. Я уверен, что он понял, что вы имели в виду.
Король перестал делать вид, что чтение поглотило его целиком. Светлые брови вопросительно поползли вверх, собирая складки на лбу.
— А что я имел в виду?
Терри мысленно поздравил себя с тем, что в очередной раз получилось с разбегу запрыгнуть в яму со змеями. Это кому-то другому потребовалось бы сперва примериться и рассчитать силы: стоит ли прыгать или лучше на краешке постоять. Риамен запоздало понял, что король мог воспринять его слова как неслыханную дерзость. От того, кому поручили всего лишь отдать письмо, не ждут собственных интерпретаций.
С тихим шипением подтянулись пружинки в часах. Они готовились бить час ночи.
Было бы невежливо говорить, пока часы не замолчат. Так, под мелодичный перезвон молоточков, бьющих по медным пластинам, Терри выгадал немного времени, чтобы обдумать ответ и выбрать слова. Повезло.