Святоши «Синдиката» (ЛП)

— Вставай. Встать. Сейчас же, — требует Дэк сквозь тяжелое дыхание. Он либо готов сорваться, либо кончить, я не уверен в этом.
— Не против развязать меня, чтобы я не упал лицом вниз?
Он усмехается. — Уже развязал. Я не дурак.
Черт… думал, я умнее. Видимо, нет. Вытащив руки из-за спины, я быстро встаю.
— Верно. Просто подумал, что ты не заметил.
— Хорошая попытка, Джи. Возможно, ты умеешь сосать член, как чертов пылесос, и заставляешь мои глаза закатываться, но я на все обращаю внимание. А теперь повернись. Руки на стену.
Я ухмыляюсь. — Да, сэр. Затем поворачиваюсь и кладу руки на стену, как он просит.
Дек медленно подходит ко мне сзади. Его горячее дыхание на моей шее посылает мурашки по спине, когда он тянется, чтобы расстегнуть мой ремень и молнию. Он намного медленнее, чем мне хотелось бы, но я ничего не говорю. Когда мои брюки падают на пол, он проводит рукой по верхней части моих трусов, достаточно, чтобы возбудить и разозлить меня одновременно. Я уже знаю, что это расплата. За что? Список бесконечен. Очень медленно он проникает все дальше и дальше, и мой член пульсирует так сильно, что течет от предвкушения. Я чуть не кончаю на месте, когда Деклан наконец обхватывает мой член и начинает поглаживать его с идеальным давлением.
— Черт, Деклан. Как же хорошо.
— Ох, через секунду тебе будет ещё лучше, — говорит он, отпуская мой член и быстро стягивая боксеры. И снова я готов вонзить нож в его задницу, потому что мой рассудок как натянутый канат, готовый оборваться из-за сексуального разочарования. Когда слышу, как разрывается упаковка презерватива, я почти в бреду. А услышав, как открывается упаковка со смазкой, знаю, что осталось недолго до того момента, когда это ужасное напряжение исчезнет.
Так же быстро, как Деклан отпустил мой член, он снова взял его одной рукой, а другой ввел свой член между моими ягодицами. Слегка холодная смазка застает меня врасплох.
— Черт, мужик, в следующий раз разогрей получше. Господи!
Когда он упирается членом в мою дырочку, все связные мысли мгновенно улетучиваются. Давление его члена на мою задницу, его рука, обхватившая мой член, и новое острое чувство его руки на моей шее заставляют разум полностью отключиться. Черт, я с трудом вспоминаю, что мне нужно дышать. Слава богу, Деклан напоминает мне, но я уже нахожусь на грани чувственной перегрузки, а мы еще даже не добрались до самого интересного.
— Дыши, Джио. Не вздумай потерять сознание перед грандиозным финалом.
Пока я набираю столь необходимый кислород, Деклан сжимает мой член и одним сильным, глубоким толчком полностью входит в меня.
— Че-е-е-ерт, — стону я, сжимаясь вокруг его члена, что вызывает у Дека хриплые возгласы.
Скорее всего, он пытается сдержаться, чтобы не взорваться через две с половиной секунды. Я уже настолько охренел от грязных требовательных разговоров, его члена во рту и дразнилок, что мне буквально наплевать, сколько это продлится. Сквозь стиснутые зубы я снова обретаю контроль.
— Деклан, если ты не трахнешь меня жестко и быстро, я… — Мои слова замирают, когда он выходит почти до конца и снова входит, беря мой член смазанной рукой и дроча мне.
Руки мои прижаты к лифту, костяшки пальцев побелели до чертиков, а Деклан продолжает свои убийственные толчки в мою задницу и обратно, одновременно сохраняя давление на моем члене движениями вверх-вниз. Как он может так фантастически многозадачно работать во время секса, но не может ходить и говорить в другое время, просто уму непостижимо. Сейчас? Слава богу, он может делать и то, и другое, как чемпион, потому что я почти готов взорваться.
— Деклан… — стону я.
— Твою мать, кончай, Джованни. СЕЙЧАС! — требует он, затем кусает меня в месте соединения шеи и плеча и одновременно щелкает пирсингом ападравия на моем члене.
Ощущения просто нереальные, и я… сразу… кончаю. Мой оргазм врезается в меня, как гребаный грузовик. Я откидываю голову на плечо Деклана, и с моих губ срывается гортанный стон. Сперма бьет по стене и на пол лифта. Мышцы задницы сжимают член Деклана, и он вонзается в меня в последний раз, после чего напрягается. Его член пульсирует в презервативе, а он стонет мне в шею, его удовольствие такое же сильное, как и мой оргазм.
 
Через несколько минут мы, наконец-то, восстановили контроль и смогли кое-как отстраниться друг от друга. Наши тела потные, а на наших лицах глупые ухмылки, пока мы приводим себя в подобие порядка.
У обоих все еще расстегнуты рубашки и пиджаки, когда Деклан нажимает на кнопку, чтобы завершить наш подъем в пентхаус. Хотя я ещё не успел застегнуть брюки, и ремень все еще висит, как и обмякший член. А у Деклана — ленивой задницы — все еще полностью расстегнуты молния и ширинка.
— Черт. Это было чертовски заслуженно и очень нужно.
Все еще пытаясь привести дыхание, он отвечает: — Ага. Не могу с тобой не согласиться. Почти уверен, что ты сломал мой член.
— Ха! Дай пять минут, и мы оба сможем повторить. Даже не обманывай себя.
Я даже не могу придумать достойный ответ, поэтому просто показываю ему средний палец, когда лифт останавливается.
Двери открываются, и перед нами стоит Синклер в трениках и футболке, с только что вымытыми волосами, со скрещенными руками и, если бы взглядом можно было убить, то, скажем так, мы были бы уже на полметра в земле.
— Долго же вы, ушлюпки, провозились. Пришлось испоганить лифт, как я вижу. Долбаные идиоты.
— Э-э-э… — пробормотал Деклан, очевидно, такой же потрясенный, как и я. Мы никогда не говорили о своей сексуальности с Синклером.
— Подожди… ты знаешь? — спрашиваю я.
Он смотрит на нас пронзительными зелеными глазами, продолжая демоническую атаку. — Уже давно подозревал. Но ваша тридцатидвухминутная поездка в лифте и трахнутый вид подтвердили это.
Потирая рукой шею, я в полной растерянности, как поступить. С одной стороны, я чувствую себя ужасно, скрывая это от него, потому что мы ни хрена не скрываем друг от друга. С другой стороны, его разъяренная реакция — это именно та причина, по которой мы решили не говорить ему об этом.
Деклан, тупица, просто пожимает плечами, что еще остается ему делать в такой ситуации. — Чувак… мы не пытались скрыть это от тебя. Просто не знали, как ты воспримешь, что два твоих лучших друга — бисексуалы, так что да…
Деклан не может извинятся, но, думаю, так будет лучше, потому что я сам все еще пытаюсь найти почву под ногами.
— Придурки. Вы оба, — говорит он, опуская руки, и приглашает нас выйти из лифта, прежде чем пойти в сторону кухни. — Мне насрать. Но я чертовски зол, что вы, идиоты, скрывали это от меня. Идите в душ и встретимся в кинотеатре. В наказание вы, мудаки, будете смотреть мой любимый фильм.
Больное и извращенное озарение настигает нас одновременно, и мы оба начинаем ворчать и стонать по поводу тайного любимого фильма Синклера «Забыть Сару Маршалл».
— Нет! Я больше не буду смотреть это дерьмо, Синклер. Можешь трахнуть себя вилкой, мне плевать, — скулит Дек, пока я пытаюсь найти компромисс.
— Да ладно, мужик, что угодно, только не это. Будь разумным.
Да, Синклер и слово «разумный» так же сочетаются, как фен и ванна с водой. Он окидывает нас своим пресловутым кинжальным взглядом.
— Нет. У вас есть два варианта. Либо вы смотрите фильм, либо я распечатываю те чудесные детские фотографии, на которых вы одеты как девочки, и расклеиваю их по всему кампусу. Может быть, даже на рекламном щите на шоссе.
Зашибись, жизнь прекрасна. Вот ведь сволочь.
С покорным вздохом я иду в свою комнату принять душ. — Спущусь через десять минут, засранец.
Я слышу за спиной, как ворчит Деклан. — Козел разрушил мою послеоргазменную дымку. Заносчивый хрен просто злится, что его сегодня не трахнули. Затем дверь в его комнату захлопывается, а его жалобы и стоны продолжаются.
Я принимаю душ, надеваю удобную одежду и направляюсь в театральный зал. Я готов к еще одной отстойной ночи за просмотром фильма, который каким-то образом успокаивает убийственного зверя Синклера.