Некромант (СИ)

Хрустели кости, разлетались брызги крови, зажимая кровоточащую глазницу на полу корчилась и выла девица в красном, и тут же, возле нее в отключке валялся парень в черном, из разорванного почти до ушей рта которого бурным потоком вытекал ручеек крови.
И в самом центре этого эпического сражения, о котором будут вспоминать до тех пор, пока существуют Академии, находился Петр Син.
Казалось, у него появилось множество ног, как у паука — с такой скоростью он перемещался. Его удары разглядеть было нельзя — только что-то вроде мерцания, только след от удара — как от мелькнувшей в воздухе лопасти ветряной мельницы. Мелькнула рука, и вот — из толпы выпадает следующий несчастный, посмевший заступить дорогу этому…этому Принцу.
Позади него двигалась «свита», которая пресекала попытки ударить в спину своему повелителю. Вот один из парней в красном попытался ударить Принца табуретом, и тут же пал под градом ударов двух девушек, тех, что повыше — насколько Яра помнила, одна из них дочь ректора, вторая — просто курсантка.
Другой, тоже из «красных» — хотел ударить Сина стулом, но только лишь сделал движение в сторону ворка — маленькая, выглядевшая совсем безобидной девочка из той же самой свиты Сина подпрыгнула, будто на пружине, и ее стройная ножка с треском врезалась в ухо подлого парня, вырубив его не хуже, чем если бы врезали здоровенной дубиной.
И вот еще то заметила Яра — черные, что находились в зале, подтянулись к Сину, встали в подобие боевого порядка, и пошли за ним эдакой колонной, отбивая атаки тех, кто пытался напасть на них с боков. И получилось что-то вроде тарана — впереди Син, основная ударная сила, сзади — строй из парней и девушек в черном, которые под речитатив: «Бей красных…бей красных…бей красных…» шли вперед, оставляя после себя поле, усыпанное бесчувственными телами.
Наконец битва вырвалась на оперативный простор — в комнате для фуршета все-таки гораздо теснее, чтобы там как следует развернуться, и когда дерущиеся переместились в танцевальный зал…вот тут уже началось по-настоящему. До этого были только цветочки — здесь уже пошли ягодки.
***
Драку попытались остановить преподаватели — они потеряли несколько секунд, вопя друг на друга и требуя, чтобы те потребовали от своих воспитанников прекратить драку. Но когда из строя «черных» плюха прилетела одному из преподавателей в красном, и тот бросился на захват преступника, подбившего ему глаз…тут уже битва перешла на новый уровень. Гораздо более высокий и опасный. Потому что в драку вступили боевые офицеры, коими, само собой, являлись все преподаватели обеих академий, начиная с интендантов и лекарей, и заканчивая обоими ректорами и начальниками службы безопасности.
Когда полегли человек двадцать, в том числе и пятеро преподавателей, оставшиеся на ногах представители коллектива учителей поняли, что все зло концентрируется в одном человеке, за которым и следуют десятки других бойцов — Петр Син. Если его свалить, тогда атака захлебнется, и остальных будет легче привести в чувство. И все скопом навалились на «острие» боевого строя.
Чтобы тут же полечь, как трава под ударами зимнего ливня. Потому что защита Сина была неуязвима, а удары его практически нельзя было блокировать. Еще пятеро преподавателей лежали на полу, закрыв глаза и заливая пол темно-вишневой жидкостью, сочившиейся у них изо рта и носа.
— Магию! Примени магию, демон тебя задери! — ревел ректор «красной» Академии, с досадой и отчаяньем глядя на то, как падают его курсанты, сбитые с ног толпой яростно вопящих «черных».
— Ты с ума спятил?! — так же яростно завопил ректор магов, сжимая кулаки и мечтая только о том, чтобы все происходящее обошлось без смертоубийства — Может, прикажешь по ним файрболллами стрелять?! Или «смертельный дождь» на них вызывать?! Скажи спасибо, у них оружия нет!
— Спасибо! — яростно рявкнул ректор, и уже на ходу бросил Зорану сквозь зубы — Ну, сейчас он у меня получит!
Зоран сразу понял, о чем говорит Фаддер, хотел его остановить, но…не стал, вдруг с эдакой ноткой злорадства подумав о том, что Фаддеру пора уже получить свой наглядный урок. А то слишком уж много о себе возомнил. Они крутые, они самые лучшие, они самые великие бойцы, и если бы не магия — то Зорановы подопечные вообще были бы вечно в заднице. Ибо — слабаки. Ну вот пускай и получит по-полной!
 
Вместо с Фаддером выдвинулись еще трое — начальник службы безопасности Остер, преподаватель тактики Кестер и еще один преподаватель, из новых — Зоран его не знал.
Все вышло так, как и думал Зоран, криво усмехаясь и прикидывая, во что это все выльется. Первым пал Остер, который попытался свалить Сина прямой атакой. Он получил мгновенный пинок в живот, а потом — добивающий, кулаком в затылок.
Вторым лег сам ректор — всего лишь один удар в челюсть — легкий, практически невидный — и вот он уже на полу.
Третьего преподавателя свалили девчонки, среди которых Зоран с неожиданной гордостью заметил свою Хельгу, яростно вопящую и лыбящуюся во все тридцать два белоснежных зуба. Под глазом наливающийся фингал, куртка на груди надорвана, но девчонка явно был счастлива и ректор откровенно ей залюбовался — выросла дочка! Красавица! Вся в папу!
Больше остановить боевую колонну «черных» не пытался никто. Девчонки в белом жались к стенам, но не от испуга, а скорее, чтобы не мешать бойцам как следует размахнуться (они подбадривали бойцов смехом и радостными криками, отмечая особо удачные удары хлопками в ладоши), оставшиеся на ногах «красные» как тараканы побежали из открытой двери бального зала, спасаясь от творящегося в ней ужаса, а «черные» торжествующе улюлюкали им вслед, разгоряченные, покрытые синяками, кровью и славой.
Эта эпическая победа войдет в историю — об этом знали все. «Красные» — с досадой и яростью, «черные» — с восторгом и радостью.
На бегстве «красных» битва и завершилась. Раненых собрали, над ними теперь хлопотали лекари из «черных», для которых все равно кого лечить — они же лекари. Бесчувственных привели в сознание, ачерез час уже было ясно — смертельно раненых нет ни одного. Были тяжелые, которым тут же оказали помощь, были сломанные кости рук и ног, выбитые зубы и переломанные ребра, были отбитые внутренности, и часть курсантов наверно некоторое время будут мочиться красным (если не вылечат лекари-маги). Но калек не было, убитых не было, и нигде не валялись вырванные челюсти и оторванные языки. Хотя ректор грешным делом подумал о том, что некоторым придуркам было бы неплохо эти самые языки повырывать.
Расследование — кто начал драку, по какой причине и все такое — решили отложить на неопределенное время. На дня два-три, пока все придут в норму, и…начнут нормально говорить и питаться. У ректора Фаддера, который попытался сбить Сина с ног, челюсть оказалась сломана в нескольких местах. Вот таков оказался результат «легкого» касания кулака ворка. Зоран, видавший виды и прошедший горнило войны искренне поразился такому печальному результату легкого касания кулака семнадцатилетнего парнишки. И с облегчением подумал о том, что как хорошо это он придумал — на время бала запереть двери «гардеробной» на огромный замок, укрепленный ко всему прочему прикладной магией. «Красные», когда их вытеснили из залы, тут же побежали в гардеробную за оружием, и только наличие крепкой двери и неубиваемого замка остановило желающих устроить НАСТОЯЩУЮ бойню. Все, что случилось до этого, не более чем подростковая массовая драка, не вышедшая за пределы допустимых границ. И Зоран был искренне благодарен Сину, который за всю эту драку никого не убил. А ведь мог. Точно мог!
 
Мечи так и оставили в «гардеробной», под охраной преподавателей. Потом заберут, в течение нескольких дней. Если сейчас выдать эти мечи — может случиться чего-нибудь похуже, чем уже случилось.
Бал прошел без смертоубийства, и Зоран очень надеялся, что на этом все и завершилось. Хотя в глубине души и понимал, что на этом все никак не может закончиться.
***
— Молодец, мелкая! — Фелна довольно улыбаясь хлопнула по плечу смущенную Соню — Здорово срезала этого…с табуретом!