Некромант (СИ)
Глаза девушки широко раскрываются, я жду, что она сейчас меня оттолкнет, возмущенно фыркнет: «Да как вы смеете?! Как вы можете говорить такое воспитанной девушке из хорошей семьи?! Бесстыдник!». Но девушка делает то, чего я точно от нее не мог ожидать. Она теснее ко мне прижимается (хотя куда уже теснее, я черт подери, это уже ламбада какая-то вперемешку с эротическим танго!), смотрит мне в глаза, и едва перекрывая звуки музыки, тихо говорит:
— Я бы очень хотела попробовать…вашу…магию! И убедиться в том, что мне больше не захочется ни одного мужчину на свете!»
Теперь я в шоке. Вот тебе и девушка-одуванчик! Вот тебе и из хорошей семьи! Да она меня шокировала! Меня, сорокалетнего мужчину, видавшего виды! Вот так откровенно, без обиняков предлагать парню переспать с ней?! И куда катится мир?! Или миры…
Я ничего не успел сказать. Оркестр закончил играть, и я отвел свою спутницу туда, откуда ее забрал ранее. И тут же был захвачен девушкой в красном — тоже миленькой, тоже стройной — как под копирку.
Это мне напомнило Землю — блогерши, модели, всякие там инстаграммщицы — ну совершенно на одно лицо! Ощущение такое, что они взяли для себя некий идеал — губастенькую, худенькую девочку, и приложив огромные усилия подогнали себя под этот образ. Так и здесь — девицы похожи как сестры. Ни длинноносых, ни полненьких — вокруг меня клоны одной и той же девушки, да и только!
Впрочем, скорее всего я преувеличиваю, и если девчонок раздеть догола — они все-таки будут отличаться. Мундиры делают всех похожими друг на друга.
И опять вопросы — как меня звать, какие девушки мне нравятся, есть ли у меня девушка, и были ли у меня девушки из их «настоящей» Академии. Ведь известно, что ИХ девушки самые девушковые в мире!
Потом девушка в белом. Потом в красном. Снова в белом. И в черном — нет, не из моей свиты, одна из девчонок нашей Академии, миленькая такая, чуть помладше меня. Она ничего не спрашивала и только смотрела мне в глаза глазами раненой оленихи. Влюблена, что ли?
Честно сказать — все эти девки меня начали утомлять. Я не готов быть добычей, костью, за которую дерутся собаки. Насчет секса — мне и Аны хватает. Она очень хороша в постели, да и просто хороша. Хотя чувствую, что скоро я ее потеряю. Уйдет. Я сразу ей сказал — как получит наследство, пусть занимается своими делами. Хватит мне прислуживать. Ей нужно выходить замуж, рожать детей…годы-то уходят. В ее возрасте у женщин уже имеется ребенок, а то и два. Здесь рано выходят замуж, рано взрослеют. Чем-то напоминает земной Восток — девушки зреют гораздо раньше, чем в Европе.
Танцы продолжались еще часа два, и за это время я танцевал с несколькими десятками девушек. Не то чтобы я не мог им отказать…но мне просто не хотелось это делать. Откуда-то вдруг взялось праздничное настроение, и я на самом деле забылся, отдался общению с красивыми партнершами и красивой музыке. Эти музыканты и в самом деле умели играть, хотя честно сказать, репертуар их был довольно-таки скуден. Вариации вальса и танго, да еще что-то вроде «медляка», который кстати сказать пользовался огромной популярностью.
Через одну девушки практически открыто предлагали мне переспать, а остальные ничего не говорили, и только смотрели и вздыхали так, что все было ясно без слов. Я даже удивился — они охренели, что ли, со своими влажными мечтами?! Где девичья честь, где гордость?! А потом вспомнил, что творилось на Земле при дворе французских королей, когда жены и мужья стеснялись сказать, что они верны друг другу. Если у тебя нет любовника, или любовницы — ты жалкий провинциал, или провинциалка, и тебя стыдно приглашать в общество.
Да что короли? А земные мажоры что творят? Насмотрелся я на них! И в юности насмотрелся, и в более поздние годы! Все эти вписки, секс-игрища, выпивка, наркота и разнузданный секс — все в ранге положенности у детишек, которые уже не знают чего хотеть. «Их дети сходят с ума от того, что им нечего больше хотеть»
Нет, танцы мне понравились. Ну как могут не нравиться красивые девчонки в твоих руках? Только если каким-нибудь гомикам. А я отнюдь не из этого радужного сословия.
А вот что мне не нравилось: взгляды. Все особи мужского пола, которые присутствовали в зале (или почти все!), смотрели на меня не то что волками…это были взгляды палачей, прикидывающих — как изловчиться и отхватить мне башку. Хорошо, что мечи сдают при входе на бал. Вот только я вообще бы их сюда не брал. Оно и понятно — почему смотрели. Это ИХ девушки стояли в очереди на танец со мной, это ИХ девушки таяли в моих объятьях так, что это можно было бы увидеть и за километр. Абыдно, панимаешь!
После окончания танцев был объявлен…по земному — «фуршет», наверное так это ближе по смыслу. Или «пир», если уж чисто по-русски. Открыли двери в соседний зал, едва ли меньший танцевального по размеру, и вся толпа ринулась к ломящимся от яств столам. Да, организаторы бала хорошо постарались. Есть чем в зубах поковырять. Одних только пирогов тут было минимум пятнадцать видов. Мясо, приготовленное не менее чем тридцатью способами, соусы, паштеты, хлебцы, сладости, и…даже слабое вино. Что-то вроде ркацители — чтобы им нажраться, нужно выпить литров десять, не меньше. Чисто символически, а не пьянства для.
Впрочем — это мне литров десять, а для молоденьких девчонок хватило и по кружке для того, чтобы глаза их заблестели, смех стал громче и веселее, а движения резче и разболтаннее.
К чести моей свиты — они почти не пили. Сонька не пила совсем, Фелна выпила несколько глотков, Хельга чуть побольше, но на них вино не оказало никакого явного воздействия. Да и что будет с нескольких глотков?
И тут я услышал звуки лютни. Играл парень в красном мундире, и вокруг него сразу образовался кружок из воздыхательниц и почитателей. Парнишка играл чуть ниже среднего уровня, не используя медиаторов, и напевал довольно таки приятным, хотя и слабым голосом. Песня была об офицере, который ушел воевать и сгинул, а невеста его все ждала и ждала. Баллада нудная, слезливая, и на мой привередливый вкус — довольно-таки слабоватая. Так…средневековое творчество.
Парень исполнил пять баллад, явно устал (Ну еще бы, так длинно и нудно! Да и пальцы небось стер играючи. Надо же соображать, что делаешь…), его стали просить поиграть еще, но он сопротивлялся, говоря, что ему надо перекусить, а то натанцевался и очень хочет есть, и ткнул пальцем в нашу сторону — вон, мол, еще с лютней! Пусть они пока что вам поиграют!
Я слушал краем уха, поглощая пирожок с яблоками, а когда внимание толпы перешло на нас — ничуть не удивился. Если ты приходишь на вечеринку с гитарой — само собой, что она в конце концов будет играть. Иначе зачем ты ее сюда притащил?
Сонька, за спиной которой висела лютня тут же покраснела, и сказала, что она играет, но не очень хорошо. И что эта лютня ее друга — указала на меня. Кстати, когда парнишка перевел стрелки на нас, в толпе начали глумиться и кричать, что «черные» отродясь никогда не умели играть, а уж тем более какой-то там тупой ворк!
Я не заметил, кто это там хрюкнул про «тупого ворка», иначе точно устроил бы мордобой. За невоздержанный язык надо наказывать. Чай мы не либерасты, чтобы язык распускать не по делу.
Пока надевал медиаторы, пока доставал лютню — откуда-то нарисовалась Яра. Разрумянившаяся, красивая… Интересно, а как она себе представляет исполнение ее желания? По-бырому в сортире, что ли? Я вот как-то уже давно не в том возрасте, чтобы трахать телок по сортирам. Мне комфорт подавай, настроение, романьтизьм…опять же — закуску! (Черт! Опять забыл, что мне не сорок лет! Живу стереотипами прошлого! А пора бы уже отвыкнуть)
Или это так…влажные мечты и ничего больше? А между прочим, я бы ей отдался. Хотя бы только ради того, чтобы отблагодарить за те монеты, которыми она спасла мне жизнь. По прихоти, или от чистого сердца — но факт есть факт — спасла. Девка конечно же излишне озабоченная, но чувствуется в ней что-то…в общем — сдается, что неплохая это девка. И я бы с ней…мда.