Некромант (СИ)
Призрак молчит, я пожимаю плечами и подхожу к Ане, прижавшейся к стене и зажавшей голову ладонями. Девушка тихонько плачет, отвернувшись и будто отгородившись от всего мира.
— Ну ты чего? — трогаю я ее за плечи — Напугалась, что ли?
Поворачивается, утыкается лицом мне в грудь и начинает всхлипывать еще громче:
— Я же говорила! Не надо было приходить! Они такие большие! Такие сильные!
— Ну…все, все… — поглаживаю спину и плечи девушки, а она вжимается в меня сильнее, обняв обеими руками:
— Я думала…они вас убьют! Я уже не верила! А потом они бы меня убили! Он всегда выполняет то, что обещает!
— Ну, видишь…не убили — смеюсь, чувствуя, как отступает напряжение и начинается «отходняк». Сейчас начнут трястись руки и ноги, и лучшее, что можно было бы сделать — хлопнуть сто грамм водки. Но водки нет. Да и это не средство. Без водки надо контролировать себя!
А вообще — печально. Я как-то расслабился, считая, что мне никто не угрожает, что я быстрее большинства потенциальных противников, а моего умения хватит на толпу местных придурков. А оно видишь как получается…
И сразу вспомнился один земной боец ММА, китаец. Его проклинают все китайцы Поднебесной, его запретили показывать по телевидению. Он унижает китайских мастеров. Да, тех самых, знаменитых, обладающих тайным искусством отсроченной смерти после удара пенисом по лбу. Он просто забивает великих мастеров, роняя их на ковер как кегли. Они пытаются изобразить свои хитрые приемчики, скачут «пьяными обезьянами» и «заблудившимися крысами», а он тупо унижает мастеров, посылая их на ковер в первую же минуту боя. Потому что он настоящий боец, а не киношный «Мастер», и привык получать и наносить удары. А еще — он очень силен и быстр, эдакий бычок с налитыми силой плечами. Попробуй-ка, завали такого!
Вот что-то подобное случилось и сегодня. Эти монстры настолько быстрее и сильнее меня, что мое боевое искусство против них — все равно как детским совочком копать фундамент под дом. Выкопать можно, но затратишь на это месяцы и годы труда.
— Ну что, пойдем к тебе домой? — отстраняю девушку и достав из кармана платок, вытираю ей слезы.
— Да…нужно забрать документы на дом. Там бумага от стряпчего, в ней говорится, что дом принадлежит мне. Мы еще когда мама была жива, составили документ. Я не хотела, но мама сказала, что так нужно сделать — она болеет, может умереть, так что я не должна остаться на улице.
Ана помолчала, посмотрела на стонущих монстров, и с ноткой сожаления в голосе сказала:
— Знаете…а ведь в детстве они меня защищали, когда кто-то меня обижал. Это потом они стали такими…грубыми. А раньше такими не были. Хорошо, что вы их не убили…
Ана опять стала называть меня на «вы», и только в постели, в момент наивысшего возбуждения — «тыкала». Но заканчивался секс, и…мы снова становились работодателем и работницей. Не скажу, чтобы это меня напрягало, но…все-таки как-то не по себе. Не могу привыкнуть.
Я подобрал свой нож, вложил его в ножны, и потирая ушибленное запястье, пошел следом за Аной. Вечером подлечусь, хорошо хоть кости выдержали, не сломались. Просто ушиб.
Во дворе никого не было, а вот в доме… Почему-то я представлял тетушку Аны эдакой здоровенной бабищей, настоящей родительницей этим трем мордоворотам. Однако — нет. Передо мной стояла достаточно еще молодая женщина лет под сорок, или чуть больше — симпатичная, ухоженная, фигуристая. На лбу — никакой печати зла, когти из пальцев не торчат, копытами по полу не стучит. Женщина, как женщина — вполне себе такая…для мужчин. Я шел настороженно, готовый к отпору, но увидев эту самую мадам слегка расслабился. А зря. Вот в таких тихих бабах и водятся черти! Как и в тихих омутах.
Она встретила нас молча, без удивления глядя на меня и мою спутницу. Потом шагнула к столу, схватила здоровенный нож, или вернее тесак для рубки мяса, и без малейшего сомнения занесла его у меня над головой.
— Ты убил моих сыновей! Ты сдохнешь, тварь воркская!
Получилось как-то слишком уж театрально, пафосно, как в дурном спектакле, но вот квадратный тесачок-топорик отнюдь не был бутафорским, а рука у меня болела все больше и больше. Но конечно же мадама не ее сыновья — сильная, не спорю, и ловкая на удивление. Но… В общем — полетела она от моего пинка в угол так, будто ее сдуло. С душой пнул. Уж очень эта семейка меня разочаровала.
— Аааа! Убил! Мамку убил! Сучка! Это ты его привела! Сучка! Тварь! Убью!
О господи…да сколько же вас?! Как вы мне надоели!
Фурия возрастом чуть младше Аны вылетела из соседней комнаты, держа в руках хороший такой топор на длинной рукояти, больше похожий на боевую секиру, чем на топор. И вот не надо было ей вопить, тогда может и случился бы маленький, но все-таки шанс снести башку любимой сестричке. А так — лишь потеряла сознание и улеглась рядышком с мамочкой.
— Еще кто-нибудь есть? — на всякий случай крикнул я — Выходите, паскудники, я вас вижу!
Паскудники не откликнулись, из чего я сделал вывод, что или они хорошо спрятались, или их вообще не существует. Ну а пока что в ожидании появления очередных противников я занялся упаковыванием этих слишком уж бОрзых дамочек, так лихо управляющихся с рубяще-колющем оружием. Мне надо с ними поговорить, а каждый раз отправлять фурий в глубокий нокаут у меня нет ни сил, ни желания.
Связал дамочек разорванными на жгуты полотенцами и присел отдохнуть, перевести дух. Эта схватка меня утомила настолько, что реально тряслись ноги и руки, просто-таки ходили ходуном.
— А ты как думал — откликнулся на незаданный вопрос Мастер — Ничего не дается бесплатно. Чтобы двигаться с большой скоростью ты должен тратить ману и жизненную энергию. Это не все боевые маги умеют, а уж про лекарей и говорить нечего.
— Хмм…это что, я теперь боевой маг? — удивился я.
— Не знаю — после недолгого молчания ответит призрак — Я оставил свои знания, свои умения. Но приживутся ли они, и когда приживутся — сказать ничего не могу. Хенель ведь оставил тебе свои знания, и что получилось? Немного получше стал работать с мечом, и…все. Не так ли? Знания, умения — это полдела. Нужно чтобы эти знания прижились, надо тренироваться. Что толку в знании того, как надо правильно подтягиваться на перекладине, если ты не подтягиваешься, не тренируешь свои мышцы? Что толку с того, что ты знаешь, как правильно стрелять из лука — если не стреляешь из него каждый день? Теория и практика идут рука об руку, и это надо знать каждому, кто занимается боевыми искусствами — обычными, или магическими. Чем больше ты ими пользуешься, тем сильнее развивается твой дар. Запомни это.
Я заверил, что запомню, а сам стал внимательно наблюдать за тем, как в комнату на руках вползает старший из братьев. Ноги у него не работают, но ползет он очень активно, чем-то напоминая гигантского таракана с раздавленным брюхом. Только тараканы молчат, а этот рычит и матерится. А глаза таким огнем горят — сейчас ему только бы до меня добраться, порвать, как Тузик грелку! Нет, братец…отдохни-ка ты.
Беру со стены, с полки здоровенную скалку, и с силой трижды бью парня по голове. Звук такой, как если бы я вдарил в стену. Бам! Бам! Бам! Похоже мозга у монстра совсем не имеется, сплошная кость. Затих только после третьего удара.
— Нашла! — радостно кричит вернувшаяся из соседней комнаты Ана, и показывает мне желтоватый листок плотной бумаги с печатью магистрата. Я молча киваю, и обращаясь к матери монстров, вполголоса говорю:
— Хватит притворяться. Давно очнулась, я ведь знаю. Раскрывай глаза и рассказывай, как дошла до такой жизни.
— До какой? — изображает удивление дама и якобы незаметно шевелит конечностями, проверяя путы.
— До такой! — резко говорю я — С какой стати вы забрались в дом Аны и расположились тут, как хозяева? Кто вам позволил?!
— Ну а чего…она здесь не живет, а дом пустует — хмыкает мадам, имя которой я так и не удосужился спросить — Говорили, она нашла себе какого-то богатенького дурачка, и сосет из него деньги. И скоро уйдет к нему в содержанки. Так чего дому пустовать? Мы и заселились. Что тут плохого? Она все-таки родня!