Когда сбываются мечты

Замечательная рекомендация.
— Как с ней связаться?
Броди отпустил меня, подошел к телефону и набрал номер. Минуту спустя он сказал в трубку:
— Кармен? Это Броди. Мне надо поговорить с тобой. Если ты дома, возьми, пожалуйста, трубку.
Я затаила дыхание. Было почти девять вечера. Я прекрасно понимала, что адвокат не захочет встречаться со мной в это время, но мы могли бы поговорить завтра утром. Я бы поехала за Кармен Нико куда угодно: в суд, за город, к ней домой, если бы она болела.
— Кармен, — монотонно повторял Броди, — ну же, Кармен, возьми трубку. Я по делу. Очень важному делу.
Вероятно, я выглядела так, как будто меня приговорили к смерти, потому что Броди вернулся ко мне, держа в руке телефон. Он взял мою руку, поднес к губам и поцеловал. Это вернуло мне ощущение любви и заботы, в котором я так отчаянно нуждалась после Дэниса и Ллойда Ашера. А его слова, которые прозвучали в ответ на сухое приветствие Кармен, раздавшееся на другом конце провода, действительно помогли мне:
— Это великолепное дело. Как раз в твоем вкусе. Против преуспевающей женщины возбудил дело о разводе ее менее преуспевающий муж — решил повысить собственную самооценку ценой лишения ее всего: денег, имущества и двух маленьких детей, которых она любит больше всего на свете и которые к тому же проводили с ней гораздо больше времени, чем с ним. Она только что вернулась из Кливленда — навещала смертельно больную мать, и он встретил ее с решением суда в руках. Она должна покинуть собственный дом. У нее есть время до понедельника, чтобы понять, как себя вести. Поэтому ей необходим адвокат, и как можно скорее. Я сказал, что ты лучший из адвокатов.
Броди замолчал, слушая свою собеседницу и все еще не отпуская мою руку — за это я испытывала к нему огромную благодарность. Впервые в жизни я попала в такую ситуацию. Если бы кто-то еще сутки назад сказал мне, что меня втянут в тяжбу по опекунству, более того, в жуткий процесс о разводе, я бы рассмеялась ему в лицо и воскликнула: «Я? Это невозможно! Мой муж никогда не совершил бы ничего подобного!»
Как плохо я его знала после пятнадцати лет совместной жизни.
— Завтра, в пол-одиннадцатого утра, подойдет? — спросил Броди.
Я энергично закивала.
— Она будет у тебя, — произнес он в трубку. — Ее зовут Клара Рафаэль.
— Я могу позвонить детям? — прошептала я.
Он повторил вопрос Кармен, выслушал ее ответ и кивнул мне.
— Ты хочешь еще что-нибудь спросить? — обратился он ко мне.
О да! Конечно, я хотела. Я подошла к телефону.
— Не клади трубку, Кармен. Это Клер.
— Привет, — проговорила я. — Я вам очень, очень благодарна. Броди сказал мне, что вы лучшая.
Голос, раздавшийся в трубке, звучал хрипло и весело:
— Броди просто предвзято ко мне относится. Но ваше дело кажется мне интересным.
— Я хочу, чтобы весь этот кошмар как можно быстрее закончился. Я ничего подобного не ожидала.
— А хорошие люди никогда не ожидают подлости. Только плохие способны плести интриги.
— Мы можем выиграть процесс?
— Я не смогу вам этого сказать до тех пор, пока не узнаю все подробности.
— Мы сможем добиться отмены судебного решения в понедельник?
— Тот же ответ.
— Вы сказали, что я могу позвонить детям. А можно повидаться с ними? У сына футбольная игра в субботу. Я хотела бы посмотреть. И обнять дочь, у которой случился ужасный приступ аллергии во время моего отсутствия. А узнала я об этом только сегодня. Я хочу поговорить с ней и удостовериться, что все в порядке.
— А что дети знают о сложившейся ситуации?
— Просто не представляю.
— Выясните это, если сможете. Вы же не хотите их расстроить, верно? Лучше позвоните по телефону. Дети не будут знать, откуда вы звоните. И можно сказать им что угодно. А вот если вы появитесь на игре и потом не поедете с ними домой, это вызовет массу вопросов.
— А можно каким-нибудь образом отменить это решение до понедельника? Или пойти в суд и получить собственное экстренное решение?
— Только в том случае, если ваш муж подвергнет детей какой-либо опасности. Он может?
 
Как же мне хотелось ответить утвердительно! Он обвинял меня в том, что я была невнимательной матерью. Но если и так, я научилась этому у него. Дэнис мастерски умел уклоняться от обязанностей отца. Не моргнув глазом он нарушал все наши планы. И, готова поклясться, он всегда держал наготове целый список отговорок, почему не мог сделать то или иное. Он не являлся на игры Джонни и концерты Кикит. Не приходил на школьные вечера. Забывал про дни рождения и пропустил столько праздничных обедов, сколько мне и не снилось.
Но смог бы он подвергнуть детей опасности? Я вздохнула:
— Да нет, не думаю.
— Тогда запаситесь терпением. И приходите ко мне завтра. Мы разработаем стратегию.
Ховард и Элизабет Рафаэль доживали свой шестой десяток. Они находились в полном разуме, обладали прекрасным здоровьем и наслаждались той роскошью, которую могли себе позволить благодаря пенсионным накоплениям Ховарда за сорок лет его работы региональным менеджером в компании «Гранит сбережения и доверия». Элизабет была взбалмошной и капризной, Ховард — солидным и серьезным. Он настоял, что надо открыть в банке пенсионный счет, а не передавать все накопления Дэнису, и решил совершенно правильно. Как бизнесмен, довольно часто принимающий участие в рискованных авантюрах, Дэнис очень напоминал мать. Он с жаром брался за любое дело и при этом не раз оказывался обманутым.
Чета Рафаэль любила меня. И зачастую я подозревала, что в мою карьеру они верили даже больше, чем в карьеру своего собственного сына. Но даже если их и терзало чувство вины из-за этого, если они и понимали, что пора уже начинать более лояльно относиться к Дэнису, они всегда отдавали должное моей любви к детям и понимали, что я значу для них. Я не представляла, как Дэнис преподнес им наш разрыв, но просто не могла поверить, что они положат трубку сразу же, как только услышат мой голос.
Даже если бы они и хотели сделать это, у них не было ни малейшего шанса, потому что голос, ответивший по телефону, принадлежал моей дочери:
— Алло.
Мое сердце чуть не выскочило из груди, на глазах выступили слезы. Ее голос напоминал голос ангела.
— Здравствуй, моя сладкая.
— Мамочка, — воскликнула она, а затем громко крикнула кому-то в доме: — Это мамочка звонит, бабушка Бесс. Я же говорила тебе, что она обязательно позвонит. Где ты, мамуля? Папа сказал, что тебе пришлось поехать еще в несколько городов, после того как ты навестила бабулю, но ты мне об этом не говорила. Мама, у меня случился ужасный приступ аллергии прошлой ночью, но я не помню, чтобы я ела что-то не то. Папа сказал, что это произошло из-за овощного рагу, но ведь я всегда его ем. Он возил меня в больницу. Джонни все время повторял, что надо позвонить тебе, но папа не хотел оставлять меня одну. А когда мы вернулись домой, он пытался до тебя дозвониться, но не мог, а потом я заснула. Где лежали мои лекарства, мамочка?
Я утирала слезы кулаком, пока Броди не протянул мне платок, и старалась не всхлипывать.
ѕ Я не знаю, детка. Я уверена, что положила упаковку тебе в сумку перед отъездом из Кливленда. А запасная коробка лежала дома в холодильнике. И я просто не представляю, из-за чего мог случиться приступ. Я не положила в рагу ничего нового. Может, это миссис Беквиз угостила вас с Джонни чем-нибудь, когда забирала в тот день из школы?
Приступ могло вызвать что угодно, даже такая простая вещь, как грецкие орехи в маленькой шоколадке, которые Кикит просто не заметила бы.
— Она нам ничего не давала. Она вообще ничего съедобного не принесла. Мы были голодными. Папа чуть с ума не сошел, когда мне стало плохо.
— Не сошел с ума, а расстроился. Он же знал, что ты не виновата. А сейчас ты себя нормально чувствуешь?
— Ну, сейчас я не особо голодна. Где ты?
— Ты должна кушать, моя сладкая. Если ты боишься, ешь то, что безопасно, — бананы, яйца. И индейку. Я заморозила несколько упаковок для тебя. Попроси папу достать их из морозилки.