Цена измены. Вернуть жену (СИ)

Пока пила чай, параллельно изучала ленту новостей в соцсетях, а также входящие смс-ки в надежде увидеть там весточку от Германа, но увы: в сообщениях обнаружила только рекламный спам. Расстроилась. Но именно это чувство и подтолкнуло меня к решительным действиям.
Сполоснула кружку, поставила ее в сушилку. У входа, дожидаясь меня, стояла дорожная сумка. Оделась. Подхватила ее, стремительно покинула квартиру. Сердце в груди грохотало от волнения так, что пульсация в ушах заглушала все звуки.
Пока ждала такси возле подъезда, ощущала себя какой-то слетевшей с катушек дамочкой. Зачем еду? Что хочу там увидеть? Или … в чем-то кого-то уличить? И на все вопросы только один ответ. Одно имя. Герман. Я хочу убедиться в том, что Герман меня не обманывает. Именно там, в родной деревне, мне казалось, я чувствовала, что найду опровержение или доказательства словам Вероники.
* * *
От остановки, где меня высадил проходящий автобус, мне пришлось еще несколько километров идти до деревни пешком.
Вокруг тишина и спокойствие. Ни машин, ни людей. Никого. Только трели птиц нарушали тишину и спокойствие. И чем ближе я подходила к населенному пункту, тем острее становилось чувство страха и паники. Чего спрашивается боюсь? Хотя чего уж скрывать-то от самой себя: боюсь увидеть Германа. Боюсь того, что подозрения Вероники окажутся верными.
За раздумьями я неумолимо быстро приближалась к домам. И вот, когда уже поравнялась с первыми постройками, сзади услышала громкое гудение мотора. Сошла подальше с дороги на обочину и оглянулась. Сердце всколыхнулось в груди и затрепетало гулко. Прямо на меня несся черный джип.
Меня прошиб холодный пот, выбивая дыхание из груди наружу.
Не может этого быть! Это не может быть Герман! Я не верю в это…
Машина приблизилась и даже не притормозила, пронеслась мимо, но даже через плотную тонировку я смогла разглядеть водителя. Это был незнакомый мужчина. Не Герман. Испарина покрыла тело и меня пробрал озноб.
Радость моментально заняла место за грудиной. Боже, спасибо тебе!
Подобравшись, я бодрой походкой направилась к своему дому.
Спустя двадцать минут, когда вышла на свою улицу, заметила у калитки, тот самый джип, который на быстрой скорости проехал мимо меня. Ускорила шаг. Что за дела? Кто это?
Стремительно ворвалась в дом, остановилась как вкопанная чуть ли не протаранив плотную группу мужчин, шумно что-то обсуждающих. Увидев меня, они резко замолчали.
Напряженная тишина, повисшая между нами, продлилась недолго.
– Кого потеряла, красота? – с небольшим акцентом произнес мужчина. – Не меня ли?
– Отнюдь, – скривила рот. – Где ваше начальство?
Вместо ответа – тишина. Причем взгляды мужчин говорили красноречивее слов. Они что-то задумали.
– Я начальство, – под смешки остальных ответил все тот же мужчина.
– Вы меня плохо понимаете, наверно. Так, повторюсь, где ваше, – показываю ему в грудь пальцем, – начальство. Вы понимаете о ком я? Нет? – от страха мой голос мне кажется чужим, визгливым. Внезапно для себя осознаю, что нахожусь с группой незнакомых мужчин одна. В доме за закрытыми дверями… Черт побери!
С молчаливым ужасом наблюдаю, как ко мне приближается все тот же мужик, нависает надо мной и угрожающе рычит.
– Тебе чего надо, а?
– Это мой дом. И я хочу знать, кто вы такие и что вы тут делаете? – выдавливаю ответ.
Проходит несколько секунд. Я пребываю в ужасе, но взгляда не отвожу. И то же самое делает мужчина. Он высверливает во мне взглядом дыру.
– Это мой дом. Мой, – цежу сипло сквозь зубы.
– Врешь, – получаю тут же в ответ, но сомнение, мелькнувшее в глазах мужчины, я все же увидеть успела.
– Зачем мне врать? – почувствовав послабление, я расправляю плечи. – Я хочу просто убедиться в том, что вы не воры.
– Эй, женщина, ну зачем сразу воры?! – слышу из-за спины мужчины.
– А зачем вы мне хамите и нарываетесь на грубость. И так, начнем все сначала? Как имя вашего начальника? – выпячиваю упрямо подбородок вперед.
Игры в молчанку меня начинают напрягать.
 
– Ребят – это уже несмешно, – лезу за телефоном. – Герман Степанович. Правильно? Вот сейчас ему наберем и разберемся во всем.
А сама про себя “неистово прошу”, чтобы рабочий меня остановил.
Ведь я сюда приехала с миссией. Тайно. И раскрывать раньше времени свое прибытие Герману мне однозначно не хотелось бы.
– Постой… те, – перехватывает мою руку мужчина. – Не нужно. Все верно, заказчик Герман Степанович. Извините за неувязочку. Мы просто только с ним общались. Вас-то и в глаза не видели.
– Ладно, ничего страшного, – делаю вид, будто иду на уступки. – Представим, что не было между нами недопониманий.
Деловито обхожу мужчину. Иду в сторону кухни. По дороге придирчиво осматриваю дом.
– На каком этапе работы? – интересуюсь у мужчины. – Когда планируете закончить?
– Вообще осталось дождаться только мебели. Доставка через два дня будет. Все остальное, как видите, готово.
И да, действительно все было готово. Мне же есть с чем сравнить.
– Отлично, – отзываюсь и, обойдя остальные комнаты, резко поворачиваюсь к мужчине. – Тогда вы можете быть свободны.
– Но…
– Что? – вскидываю бровь, пристально смотрю на рабочего.
– … рабочий день еще не закончен.
– Сделайте себе пару выходных. С Германом Степановичем я сама договорюсь.
Мужчина еще несколько минут помялся передо мной, в очередной раз попытался убедить меня в том, что им нужно бы доделать какие-то дела, но в этот момент это было абсолютно невозможно. Пришлось выставить их за порог чуть ли не с руганью.
Как только за рабочими закрылась дверь я наконец-то смогла вздохнуть с облегчением.
Пробежавшись по дому, постаралась прислушаться к себе, к своим внутренним ощущениям. Мне нужно было понять, какие чувства он во мне вызывает? Нужен ли он мне в действительности? И не было ли пустым обещанием “остаться” Герману.
Но чем больше я находилась в доме, тем сильнее билось сердце, тем ярче становилась мысль о том, что это мой дом, что я хочу здесь остаться.
Заварила чая и с горячей кружкой уселась на низкий широкий подоконник. Устремила взгляд вдаль.
Мою душу охватило умиротворение. Глаз радовала открывшаяся из окна природа. Душа заливалась от счастья трелью соловья. Здесь было невероятно красиво. Жаль, что за повседневностью и суетой, мы совсем забываем о том, что мы – дети земли, а не каменных джунглей.
Но … встрепенулась, когда поняла, что в кружке не осталось ни глоточка жидкости. Я сюда приехала не только за этим.
Стремительно поднявшись, сполоснула кружку, направилась в спальню. Воспоминания о нашей последней встречи здесь накрыли с головой. Щеки залились румянцем. Прижала ладони к щекам, сильно зажмурилась, тряхнула головой, стараясь выкинуть представшие перед внутренним взором откровенные образы наших сплетенных тел.
В суете пробежалась по комнате, переоделась в старую рубашку, штаны, взяла телефон, деньги и направилась к выходу. Уже одев куртку и обувшись, я вдруг заметила встроенный в стену шкаф. Быстро подошла, открыла дверки и … вот как!? Все свободное пространство оказалось завалено старыми вещами. Теми, о которых я спрашивала Германа. Достала пакет, в котором должны быть мои вещи и сердце начало щемить от тоски, когда прямо на поверхности увидела фото, на котором были запечатлены мы с с мамой.
Смахнула тыльной стороной слезы, навернувшиеся на глаза и, сунув в карман фото, закрыла дверь.
Дорога к кладбищу оказалась для меня невероятно длинной и тяжелой. Мысли уносили меня то в прошлое, то в настоящее. Метались хаотично, от чего сердце то и дело заходилось в бешеном ритме.
Могилку мамы нашла быстро. Одинокая. Без оградки. С одним крестом и потускневшими венками она вызывала у меня нестерпимую боль. Душа разрывалась на части. Еще когда была вдали. Этой щемящей тоски почти совсем не чувствовала, а оказавшись здесь, рядом, я как будто проживала весь тот ужас, который уже испытала однажды.