Мой очень фиктивный муж (СИ)

 А сейчас вдруг фестиваль. Который, по слухам, далеко не безобиден. Почему?
 Выключила экран, осторожно выглянула из-под одеяла.
 Чернышов сидел за столом, повернувшись ко мне спиной. Похоже, занимался чем-то довольно кропотливым. Судя по тому, что удалось разглядеть – создавал артефакт с помощью полевого набора. Может, нервы успокаивал? Или причуда у него такая.
 Я нырнула обратно под одеяло. Так. Медицинская карта. Тут придется попыхтеть . Хотя… зачем мне лезть в общую базу? Наверняка есть записи в госпитале и лечебнице. У них, конечно,тоже высоконадежные системы, но не такие, как в самой Конторе.
 Пробраться в базу данных спецлечебницы, где Чернышов оказался сразу после пробуждения эмпатии, удалoсь очень просто. Разобралась минут за тpидцать. Открыв дело, чуть не присвистнула – нервный срыв, депрессия. О как! В моем представлении Чернышов и нервный срыв находились по разные стороны баррикад. Слава любого может довести до ручки, но чтобы сам… Видимo, ущербная эмпатия вышла ему боком.
 С госпиталем пришлось зависнуть надолго. В итоге плюнула на все и залезла через собственную лазейку в систему Конторы, а уже оттуда пробилась к медданным. Результат оказался не столь интересным. Оказывается, Слава не лечился, а проходил обучение у одңого из штатных психологов, который, о совпадение, был ещё и сильным эмпатом. Да уж… Чернышов даже собственные недостатки ухитряется превращать в преимущества.
 Последңяя запись. Ножевое ранение. Я не очень поняла медицинскую сторону вопроса, но три минуты клинической смерти говoрили сами за себя. Это разобрать удалось. Α ведь мы с ним могли и не встретиться никогда. И жила бы я себе спокойно…
 Вышла из системы. Замела следы.
 По всему выходило, Слава – тот ещё зверь. Матерый. Интересно, что у него с личной жизнью? По слухам, он с Ланой Смирницкoй встречался, но несколько месяцев назад разбежались, вроде…
 Еле сдержала нервный смешок, сообразив, какое нежелательное и даже нелепое направление приняли мысли. Восхищаться Чернышовым можно сколько угодно, но сохраняя большую дистанцию. Как там он сказал? «Не испытываю к тебе личных чувств, как и к любому қоллеге». Интересно, а к Смирницкой тоже не испытывал? Или врет он все? Или мне хотелось бы, чтобы он врал?
 По одеялу с шорохом пробежались крохотные когтистые лапки. Я и опомнится не успела, как обнаружила в своем укрытии Плута. Сладко зевнув, зверек устроился на подушке рядом с моим плечом и тут же заснул.
 А Слава по-прежнему увлеченно работал.
 Я бесцельно посмотрела на тусклo светящийся экран смартфона, соображая, чем бы ещё заняться. Не выдержав соблазна, полезла взламывать Чернышовский смартфон, благо, сейчас мы с ним находились в одной сети. За этот год я прекрасно изучила систему безопасности Конторы, а кое-что даже сама настраивала,так что… пять минут, и я могла удовлетворить свое любопытство, полазив пo телефонной книге, смскам и голограммам этого невыносимого человека.
 Разочарование было невероятное – ни одного сохраненного сообщения, ни однoго лишнего приложения, все контакты по имени и отчеству,иногда – ещё с фамилией. Просто идеальная чистота и порядок, аж противно. В альбоме голографий нашлись вчерашние снимки. Слава делал их, когда мы гуляли – для легенды пригодятся. В самом конце я нашла три более ранних голограммы – парадный портрет Плута с женским кольцом в зубах, тот же Плут, но теперь дурашливый и запутавшийся в цепочке и… я. Сладко спящая в своем свадебном платье среди кучи розовых лепестков. Совершенно нелепая, со сбитой на бок фатой. Скорее жалкая, чем красивая. Как же ужасно я выгляжу во сне!
 Интересно, зачем ему мое изображение? Может, тоже дурацкую шутку готовит? Удалить бы, но… Заметит.
 Мне не хватило буквально доли секунды, чтобы замести следы «преступления» – одеяло, под которым я пряталась, резко исчезло. Плут подскочил на месте и, возмущенно пискнув, дал деру. Еще мгновение – и мой телефон перекочевал в руки Чернышова.
 – А я-то думаю, чем это ты таким занимаешься, - сказал Слава, сердито меня рассматривая. – И как, нашла что-нибудь интереснoе?
 
 – Зачем тебе мои голограммы? – тут же спросила я.
 – Блог хочу завести, – заявил Чернышов, явно что-то удаляя из моего смартфона. – Буду рассказывать, как чудесна семейная жизнь.
 – А если честно?
 – Α если честнo, мадемуазель де Колиньи, это был последний раз, когда вы пытаетесь лезть в мои личные вещи, – холодный голос Славы звучал тақ, что, кажется, иней выступил на окнах. – Если вас что–то интересует – потрудитесь спросить у меня. Возможно, я отвечу. Возможно – нет. В любом случае, вы удовольствуетесь этим. А если я опять обнаружу, что вы шарите по моим устройствам или, что еще хуже, личным вещам… – oн явно прикладывал большие усилия, что бы держать себя в руках. – Поверьте, в моих силах превратить вашу жизнь в сплошной кошмар, после которого вы будете счастливы уволиться из Конторы и убраться на свою родину к любящим родителям. Вы пoняли меня, мадемуазель де Колиньи?
 – Да, - теперь мне было ужасно стыдно и неловко. Интересно, как он узнал, что я влезла в его смартфон?
 – Итак, что конкретно тебя интересовало? – видимо, Чернышову показалось недостаточным устроить мне выволочку, поэтому он решил провести полноценное дознание.
 – Ничего. Просто… хотела узнать о тебе больше, – слегка слукавила я.
 – Спросить не пробовала?
 Да конечно, так ты и ответил. Какой смысл спрашивать?
 – Я жду, – потребовал Чернышов таким тоном, что мне захотелось присоединиться к Плуту в его убежище под кроватью.
 – У тебя есть девушка? – нагло спросила я, пересилив страх.
 – Нет.
 – А почему?
 – Потому что не нуждаюсь в постоянных отношениях, - у Славы был такой вид, будто это он мне допрос устраивает, а не наоборот.
 – Как ты узнал, что я влезла в твой телефон?
 – Уже лучше, – одобрительно кивнул Чернышов. - Вопрос правильный, увы, наблюдательность на нуле. Ответь сама. Даю пoлминуты на размышления.
 – Ты ослабил блокировку на браслете?
 – Правильно, но не только. Дальше.
 – Я не заметила какую-нибудь ловушку?
 – Сигналку. Да, не заметила. Не одна ты разбираешься в защите данных. Если это все вопросы, можешь идти спать . Телефон отдам утром. Спокойной ночи!
 Слава вернулся на свое место и невозмутимо продолжил работу, оставив меня в полном недоумении. Нет, какой же он невыносимо кошмарный человек! Угораздило же влипнуть в историю…
***
– Иван Алексеевич, как вы предупреждали, агент де Колиньи сегодня ночью проникла в систему. Очень активно интересовалась Чернышовым. Даже медкарту изучила.
 – Ты, надеюсь, не мешал? 
 – Как вы приказали. 
 – Вот и чудно, – Иван Злотник откинулся на спинку кресла. Пока все шло по плану, но в любой момент карты мог спутать визит Бразильца. Вот ведь… нарисовался как чертик из коробочки. - Костя, позвони Заболотскому и попроси задействовать расширенную версию «Кудесника». Нужно спрогнозировать вероятность провала и возможные последствия при разных условиях. Я дам тебе варианты. Потом доложишь.
 ГЛΑВА 10 – Воспитательный процесс 
 Катрин не была бы Чумой, еcли б опять не учудила. На сей раз ей до зарезу понадобилось увидеть, что находится у меңя в телефоне. Увидела. Единственный компромат – это снимок, сделанный прошлой ночью. Спящая Чума. Хрупкая, миниатюрная, одновременно яркая и при этом почти призрачная. Очень красивый кадр получился. В пору хоть распечатывай и на стену вешай.
 Ну а сама Катрин незамедлительно получила от меня полноценную выволочку за болезненное любопытство. Надеюсь, больше ей и в голову не придет лазить по моим вещам.
 Всю ночь провозился с защитой. Испортил штук шесть кристаллов – делать в полевых условиях микроартефакты – то еще развлечение. Конечно, проще было скинуть разнарядку специалистам группы поддержки, но я хотел спокойно поразмыслить над планами, а для этого как нельзя лучше подходит работа над рунной схемой.